Сам я шарописец. Людей моей профессии вы называете художниками, хотя это не точное название. Я сейчас уже не помню, когда переселился сюда. Через Большое Поле Вселенной я должен был наблюдать за жизнью землян и воспроизводить виденное. Чужой мир удивлял меня. Там жили существа, похожие на лориан. Я писал на шарах ваши постройки, летательные аппараты, животных, людей. Мои шарописи пользовались огромным успехом у лориан. Полюбив Землю, я уже не мог оторваться от нее. Из месяца в месяц, из года в год я писал вашу планету, ее краски, ваш образ жизни, прекрасный и гармоничный.
Последствия этого ужасны. Я никогда не думал, что моя любовь к далекой цивилизации послужит причиной трагедии. Если бы я умел предвидеть…
Наступило время, когда лориан, симпатизирующих землянам, начали подвергать различным испытаниям в зеленых дворцах. Шарописи на земные темы повсеместно изымались. С меня взяли слово не писать вашу планету и в Зеленом дворце пытались вытравить из памяти мою любовь к землянам. Я вынужден был сделать вот эту шаропись. Смотри…
«Я отрекаюсь! За свою жизнь я изготовил сотни шарописей. Однако, если подходить к этому с алгоритмом лояльности и преданности нашему великому Тусарту, то все написанное мной до сих пор нужно полностью уничтожить; оно ничего не стоит. Причина заключается в том, что я не овладел идеями великого Тусарту, не вооружился идеями Тусарту. Мне очень стыдно. Великий Тусарту еще семь лар назад призвал нас преобразовать себя, овладевать тусартизмом. Лично мне очень тяжело сознавать, что я не преобразовался.
В лорианской галерее есть шаропись, на которой изображен великий Тусарту среди лориан. Я трижды смотрел ее. Это великая шаропись. Многие посетители после просмотра говорили: «Я счастлив, что видел великого Ту, я почувствовал, что пожал руку великому Ту». По-моему, ничто не производит такого впечатления, как эта шаропись. Это — шедевр. Автор смог добиться успеха, потому что он овладел идеями великого Ту, творчески проникся идеями великого Ту.
Я отрекаюсь от всех своих шарописей на мотивы Земли. Мои шарописи враждебны идеям великого Тусарту, делам великого Тусарту, жизни великого Тусарту.
Хотя мне уже за триста лар, но я буду овладевать идеями великого Тусарту и творчески применять их в шарописи. О чем громогласно заявляю я, шарописец Анан, в Зеленом дворце в двенадцать тысяч семьсот двадцать один лар, когда Мицар и Алькор стоят в зените».
Мне сейчас триста двадцать земных лет. Вот уже сто пятьдесят лет я не подхожу к установке, с помощью которой наблюдал за жизнью землян. О тех далеких временах остались только памятники — чудесные земные сооружения, построенные группой ученых.
Ученые были молодые и веселые. Обнаружив шарописи с изображением земного собора, они принесли неведомый аппарат, шлангами присоединили к нему шар и обложили его баллонами с прозрачной жидкостью — строительным материалом. Включили аппарат. Шланг начал пульсировать. Продолжалось это минут сорок.
Потом шар стал расти на глазах.
Мы отошли в сторону. Шар, увеличиваясь в размерах, через два часа превратился в этот собор — русский храм.
То же самое проделали ученые и с другими шарописями. Так на острове появился земной город. Ученые уехали через полгода и уже садились на шаролет, как вдруг один из них предложил мне:
— Пойдем со мною.
Мы вошли в этот самый собор и подошли к той же самой груше и к тому же выдвижному креслу, в котором сейчас сидишь ты, и он сказал:
— До поры до времени мы решили было не раскрывать тебе один наш секрет, ибо надеемся вернуться на остров и оставляем здесь свою аппаратуру. Но время тяжелое. Мы можем погибнуть. Так знай же, шарописец Анан, — стены этого храма под главным куполом уставлены пустыми шарами. Ты распиши их и расскажи потомкам о трагедийных днях Лории.
Я не сразу решился на это. Кому охота еще раз побывать в Зеленом дворце?
— Мы не из тех, кто принуждение считает правильным методом управления лорианами, — сказал мне ученый. — Мы противники принуждения, поэтому можем не вернуться на остров. Совесть подскажет тебе, что делать. — Он объяснил, как снимаются и устанавливаются шары; рассказал о груше и поклонился мне: — Прощай, Анан.
Я начал писать. Я никак не мог поступить иначе. Трагедия Лории началась в тот год, когда… Нет, за меня расскажут шарописи, над которыми я трудился все последние годы.
На огромной площади двигалась и перекатывалась живая волна. В небо медленно поднимались три серебристых круга. Примерно на высоте шестисот — семисот метров они встали в ряд, и подъем прекратился. Площадь замерла. С запада и востока появились два шаролета — красный и черно-белый — и опустились на крайние диски. Те, что прилетели на черно-белом шаролете, — западные лориане — были кряжисты и медлительны. Восточные лориане — высокие, стройные, с продолговатыми лицами, в них нетрудно было угадать предков Артема. Западные и восточные лориане сошлись на среднем диске. Диск стремительно пошел вниз, плавно проплыл над площадью и скрылся в подъезде огромного здания, напоминающего орла с распростертыми крыльями. Казалось, что огромная птица вот-вот взмахнет крыльями и плавно и величественно полетит над площадью, над замершей толпой.
Огромное здание вспыхнуло голубым огнем и засветилось внутри. Тарханов увидел две группы лориан, стоявших по обе стороны треножника. Глава западных лориан неподвижно сидел в старом каменном кресле с плотно зажмуренными веками. Он лишь изредка приоткрывал глаза, чтобы метнуть исподлобья зоркий взгляд на окружающее. Сколько ему лет — Тарханов не мог бы определить. Прозрачная кожа туго обтягивала скулы, оттого иссохшие черты лица казались тоньше, обозначались яснее и резче.
— Это Тусарту, — пояснил Анан.
Делегацию восточных лориан возглавлял ясноглазый, с открытым лицом мужчина лет сорока.
— Уайп, — назвал его шарописец.
Тусарту и Уайп подошли к треноге, на которой возвышался золотистый шар, и поставили на нем свои знаки.
— Шаропись, изготовленная лучшими мастерами Лории, скрепила союз Западной и Восточной Лории, — услыхал Тарханов печальный голос Анана. — Шли годы, десятилетия… Шаропись, скрепившая наш союз, открыла широкие ворота для переселения. Мы встречали западных лориан, как дорогих и желанных друзей.
На востоке дальновидные умы говорили, что западные лориане, воспитанные в духе личной преданности Тусарту, могут нарушить ритм жизни на всей планете. Однако это предостережение не было принято во внимание. «В эру Большого Поля Вселенной нельзя быть фанатиками, — возражали сторонники переселения. — Фанатизм, — доказывали они, — дитя бедности».
Многие годы Восточная Лория помогала стране Тусарту. Наши ученые открыли им тайну шаров. По уровню развития технической цивилизации Запад достиг уровня Востока. Писалось много шарописей, воспевающих дружбу двух стран. Рука об руку можно бы достичь многого: пользуясь Большим Полем Вселенной, проникнуть в далекие звездные миры, установить контакт с разумными существами Земли.
Мы были доверчивы, землянин. Нас забавляла слепая фанатическая вера западных лориан в Тусарту.
На шаропнси ты видишь площадь, на которой был подписан акт воссоединения. Ты видишь толпы лориан — все они приехали с Запада, чтобы выразить свою преданность Тусарту. Обрати внимание на глаза! Сколько фанатизма!
А знаешь, о чем они поют? «Мы счастливы, что ходим по площади, где ходил великий Ту. Нам трудно выразить нашу безграничную радость и чувство безграничного счастья». Теперь ты видишь, как огромная толпа в экстазе замирает перед изображением Тусарту. «Мы должны учиться у великого Тусарту, слушаться великого Тусарту, быть преданными великому Тусарту». Вот о чем шепчут побелевшие губы фанатиков.
Они похожи на детей, играющих в забавную игру. А слова их, подобные нелепой молитве, разве не вызывают улыбки?
Чего стоит, например, вот эта шаропись, изготовленная служителем Пылинки Вселенной.
«Раньше я знал только одно: как бы с почетом отправить лорианина в далекий мир, и не сознавал, что обряд превращения в Пылинку Вселенной, — так у нас называют лориан, которые умирают, — это тоже служение, великому Тусарту. После изучения руководящих указаний великого Тусарту о том, что на все явления надо смотреть с лорианской точки зрения, я многократно сверял это со своей работой и только тогда осознавал, что указание великого Тусарту является истинным и для всех служителей Пылинки Вселенной. При выполнении обрядов я всегда и во всем стал придерживаться указаний Тусарту. Я запасся нужными шарами, приготовил опросник из тысячи вопросов и прежде, чем совершить обряд, стал вносить в шарописи родословную лорианина-покойника, начиная с пятого колена, и имена родственников, оставшихся в живых.
Мой метод, разработанный на основе учения великого Тусарту, получил одобрение, а меня самого назначили Главным служителем Пылинки Вселенной. Мой строго научный метод отправления лориан в далекий мир позволяет выяснить, с кем мы имеем дело, придерживался ли он лорианской точки зрения всегда и во всем, кто его родственники. Ответы я направлял Главному ученому Зеленого дворца…»
