— Спасибо, — заорал я, — но у нас есть чудо-остров. Жить на нём легко и просто!
Жаль, что Пятница не добавил: 'Чунга-чанга!'. Красиво бы вышло.
— Вас всё равно здесь достанут.
— Каким образом? Спускаться вы будете по одному. Мы вас с лёгкостью перебьём, даже если вы будете прикрывать спуск киданием камней.
— Вечно вы дежурить не можете.
— Это вы вечно жать не можете. Не думаю, что у вас осталось много припасов после плавания. А вот у нас припасы есть.
— Мы рано или поздно вернёмся. Но нас уже будет не десять человек.
Слабо различимая на ярком солнце фигурка Олега скрылась.
— Плохо, — сказала Миа. — Месяцами мы дежурить действительно не сможем. А если они привезут в следующий раз с собой какое-нибудь скалолазное оборудование, то подняться на остров смогут в любом месте.
— Не будет следующего раза, — вздохнул я, — потому что никуда они не поплывут.
— Почему?
— Потому что Пятница, с его рассказа, угнал их плот с припасами. Я думаю, что пропитания у них не то что на обратную дорогу хватит. Думаю, что оно у них закончилось уже давно.
— Но почему ты думаешь, что пропитание нельзя добыть наверху?
— В принципе, можно наловить тех же птиц. А вот есть ли там вода мы узнаем в течении суток. Долго человек без воды продержаться здесь не может.
— То есть ты предполагаешь, что этот парень по имени Олег только что блефовал, изображая, что они уплывают?
— Я бы на его месте сделал точно также. Так, Миа, ты у нас будешь основными глазами. Нападение, предполагаю, произойдёт ночью. Пятница на подхвате. Но, пока светло, сбегай к Антоновичу, объясни ему всё. Пусть остаётся на месте и сторожит пещеру. Мало ли что. Возвращайся сюда. В сумерках пошлём Пятницу за водой и пищей. Пусть разносит.
Как только Миа ушла, наверху скал я заметил какое-то шевеление. Дёрнулась верёвка, свисавшая с вершины. Очень жаль, что про неё вспомнили. Не столько жаль самой верёвки, чем возможность забраться по ней наверх.
Мы с Пятницей выискали валунчик скрывавший нас одновременно и от палящих солнечных лучей и от возможных наблюдателей со скал, и принялись ждать. Жестами я показал подростку, что пока подремлю. Пятница всё понял и остался в роли дежурного. Заснуть на такой жаре не такое простое занятие, но, в конце концов, меня разморило, и я погрузился в сон.
Спал я плохо. Периодически открывая глаза и видя обеспокоенное лицо Пятницы понимал, что враги со скал никуда не делись. Когда я проснулся, солнце клонилось к закату. Я попытался спросить Пятницу приходила ли Миа, но разговор у нас не завязался, как я не махал руками, изображая птицу. Вскоре догадался сам, что её не было. Хотелось пить, а воды не было, а значит не было и Мии. Странно, но, учитывая скорость её передвижения по местным рельефам, она давно уже должна была появиться. Я отогнал от себя все нехорошие мысли, объяснил Пятнице, что настал мой черёд дежурить.
Перед наступлением темноты я действительно заметил несколько раз мелькнувшую в скалах фигурку. У меня начали возникать некоторые подозрения. С такого расстояния трудно идентифицировать человека, но по моторике движений создавалось впечатление, что это один и тот же человек. Кроме того совсем неясно, зачем враги так себя демаскировали. Я бы играл в блеф до последнего момента. Мало ли, вдруг прокатит? Человек же вверху явно рисовался напоказ. Или же…
Или же они там что-то сооружают, чтобы спуститься вниз всем сразу. Как я об этом сразу не подумал? Какую-нибудь платформу. А может у них есть не один десяток верёвок. Тоже вариант дружного спуска вниз. Но почему наверху мелькает одна и та же фигура?
Стемнело, и я решил разбудить Пятницу. Слишком мне всё это не нравилось. Негритёнок должен быть на подхвате. Среди ночной тиши и шелеста прибоя услышал какой-то шорох. На ощупь пробрался к основанию скалы и направился к источнику шороха. Совсем рядом в землю смачно впечатался булыжник. Я отскочил в сторону. Блин! Где Миа!? Без её зрения мы с Пятницей беспомощны, как котята.
Ещё часа два у скалы непременно что-то происходило, падали камни, раздавались шорохи и шёпоты. Я весь издёргался, ожидая атаки в любой момент. Но на нас никто не нападал. Будь я на месте врага, в такой темноте обязательно попробовал бы спуститься. Через час звуки исчезли. Все полностью и сразу. Блин, знал бы сразу, что Миа не придёт — послал бы Пятницу за дровами, и развели бы костёр, но… Короче, как распиздяй, так всё несчастье.
Тишина продолжалась ещё несколько часов. Миа не приходила. У неё ведь ночное зрение. Она должна была прийти. Без неё мы с Пятницей в этой темени не сможем добраться даже до лагеря. Я почему-то уверен, что врагов наверху нет.
Одна и та же фигурка, мелькающая сверху… Постоянное падение мелких камешков и больших… До определённого времени…
Я взвыл от досады:
— Пятница, — он, конечное, меня не понимал, но мне больше не к кому было обратиться, — нас обманули. Всё это время нас отвлекали. Один и тот же человек мелькал перед глазами, шорохи всякие сотворял и так далее. Всё это, чтобы держать нас в напряжении и даже думать не давать нормально. Думать о том, что высокие скалы тянуться вдоль всей западной окраины острова. То, что здесь самое низкое место ещё не говорит, что в других местах спуститься нельзя.
— Чипокара мурбидра. — Искренне посочувствовал мне Пятница.
— Знаю, — махнул рукой я, — через пару часов рассвет. Выдвигаемся с максимальной маскировкой. В этих камнях это не сложно.
Какие только мысли не лезли мне в голову в эти пару часов. И ещё — я до последнего ждал, что Миа всё-таки придёт. Сознание рвалось ползти по острым камням на ощупь уже сейчас, но рассудок упорно указывал, что стоит подождать до рассвета.
Когда мы добрались до ручья, пить мне расхотелось. Со стороны нашего лагеря в неподвижном сегодня воздухе виднелся отчётливый дымок от костра. В нашем лагере кто-то хозяйничал. И скорее всего не Миа с Антоновичем. Мы с Пятницей пробрались к утёсу, откуда когда-то я кидал камни для плотины. Отсюда наш лагерь был виден, как на ладони.
Пришельцы собрали почти все наши вещи в одну кучу и сейчас что-то бурно обсуждали. Антонович и Миа сидели на песке прислонившись спинами друг к другу явно привязанные за кисти рук друг к другу. Врагов оказалось неожиданно много — человек пятнадцать. Совсем не то, что говорил Пятница Мие. Я посмотрел на подростка. Или он не знал счёта или что-то скрывал.
Враги были в основном белые, но хватало среди них и смуглокожих. Что характерно — совсем не было чернокожих. Двое варили МОЮ рыбу в МОЕЙ кастрюле, пятеро стояли в карауле в разных местах вокруг лагеря, остальные копались в наших пожитках.
