– Хорошо, – понял его Азазаль и вытянул верх левую руку, тянясь к звезде и втягивая её свет в свою ладонь, на которой внезапно появилась чёрная каменная пластина, продетая через длинные пальцы и выведенная наверх.
Когда звезда Сириуса полностью растворилась в его руке, квадрат растёкся по ладони черной водой, и, сжавшись, ушёл под кожу в центральной её части. Азазаль пару раз сжал руку в кулак, разминая её, и она вновь ожила белым цветом.
– Как? Освоился? – с любопытством оценил его состояние Давид: – Я тоже подключён, не радуйся! – опередил его вопрос Давид: – Но звезда, пускай, побудет у тебя, чтобы не вызывать на меня лишних подозрений.
– Понятно, – усмехнулся Азазаль, – Чтобы в случае чего прикрыться моей шкурой?
Давид осудительно глянул на него, но Азазаль улыбнулся и тепло похлопал брата по плечу:
– Да ладно, Давид Борей! Шуток не понимаешь. Я всегда был за тебя горой. К тому же я гвардеец. Судьбой мне повелено рисковать. Не впервой!
Давид растеряно наклонил голову. Слова Азазаля стали неожиданностью (он просто раньше их не замечал). Они странно прозвучали под сводами королевского двора, где выгода ценилась больше простых слов. Но Давиду стало приятно от этого. Что-то он стал терять свою акулью хватку. Да что это за век настал?!
– Пойдём обратно в церемониальный зал! – сказал Давид: – Нас могут хватиться. У огненцев есть свои глаза и уши здесь.
И он, впервые за время всего их разговора, беззаботно улыбнулся.
– Если ты помнишь, мне две тысячи и три года исполняется, – Давид тяжело признавал, что этот день уже наступил. Когда-нибудь он станет королём. Но никто не сможет сказать, в каком возрасте это произойдёт.
Азазаль радушно развёл руками, поскольку эти слова навеяли ему мысль о скором веселье:
– Так пойдём веселиться, коль статус тебе позволяет! Я именинника из-за твоих шпионских игр не успеваю поздравить!
Давид рассмеялся.
– Иди сюда, акула яви! Две тысячи и три раза тебе быть счастливым! – и Азазаль крепко его обнял, до хруста костей.
– Давай, распечатывай проход, – поторопил его Азазаль: – И я расскажу тебе потрясающий анекдот про лугару.
Давид перевел свой взгляд на каменную твердь и там снова появился проход.
– Звезду пока отключи, – напомнил Давид: – Невозможность узнать новую сплетню, сильно раззадорит, а затем и огорчит всех праздношатающихся на этом вечере!
– Увы! Не могу. Я же её абсорбировал: – ответил Азазаль, а затем с сожалением добавил: – лучше бы юпитерианский коктейль выпил!
– Ничего! Пошли. Будем сегодня загадочными виновниками торжества. Так где там твой анекдот? – весело хлопнул его по плечу Давид.
– Сейчас, – сказал он, доставая из кармана брюк устройство, похожее на маленький стальной квадрат, мигающий красным светом. Он быстро провёл по нему пальцем, и оно спроецировало перед ним подвижную голограмму.
Это был адевайс, последователь мобильных телефонов. Только он работал по принципу передачи информации через мозговые волны. Чтобы не читать её непосредственно в голове, она выводилась на это устройство. Нельзя же было каждому встречному нарийцу раскрывать свои мысли, только потому, что в силу служебных обязанностей приходилось обмениваться номерами телефонов. Поэтому и родилось это изобретение.
– Борь, ты эльнрике кому оставил? – перестраховался Азазаль, спрашивая: – Мне мои воины названивают. Не у них ли случайно?
И Азазаль блеснул своим напряжённым взглядом.
– У них. А что такое? – почувствовал неладное Давид: – С ними какие-то проблемы?
– Да нет. С ними – никаких! А вот у человека с ними они вполне могли возникнуть, – ответил он, принимая сигнал.
– Да. Я слушаю! – властно сверкнул взглядом Азазаль, глядя на визуализировавшегося Барменталя.
– Босс! У нас проблема, – неловко начал он: – Мы потеряли девушку, которую оставил нам на хранение кронпринц Борей. Вернее, она сбежала от нас.
– То есть, как это вы её потеряли! – в бешенстве крикнул на него Азазаль: – Подробности!
– Человеческая девушка покинула защитное поле нашего дома, испугавшись нас. А на страх, мы реагируем моментально, как Вы помните, не имея осознанных сил удерживать нашу личину. Она увидела наш истинный облик, испугалась ещё больше. В общем, мы перехватили её на улице Ткаченко, но за неё заступился какой-то человек с необыкновенно-ужасной силой. Его глаза горели золотым светом, и он нас сковал каким-то невидимым полем, полностью блокируя наши силы. Мы отступили, но девушка осталась у него, – стоически отчитался Барменталь, ожидая новую порцию гнева.
– Что ещё за человек? – отстранился Азазаль, параллельно подключаясь к базе данных внешней разведки: – У нас по нему нет информации. Никакой активности не наблюдалось в том районе.
И Азазаль вновь вернул всё своё внимание к Барменталю.
– А, может, это вы так скрываете свою халатность? – и он моментально погрузился в память Барменталя, сканируя информацию.
Процедура, несмотря на всю свою славу, совершенно безопасная. Она почти не ощутима. Только иногда можно заметить, что в твоей голове есть ещё чьи-то мысли. Хотя это опять же зависит от мастера, проводящего эту процедуру. Азазаль своих людей ценил. К тому же, он подключился через астрал.
– Правду говоришь! – задумался Азазаль: – Кто же этот человек? Что наши ведомства не могут его засечь?
Но Азазаль не стал углубляться дальше в свои мысли, а пристально глянул на шана, желая испытать его выдержку.
– Ладно! Информацию я получил. Через десять минут ваш отчёт должен быть в Гвардейском корпусе. Подробный! – властно добавил он, буравя Барменталя своим синим взглядом.
– Хорошо, босс! – с готовностью ответил шан, и Азазаль отключился.
Сейчас он смотрел на помрачневшего Давида, ожидая от него указаний, вернее, готовясь к его реакции.
– Рося сбежала? – на удивление спокойно спросил Давид. Ему стало жалко, что она снова вынуждена было подвергнуться страху.
– Почему про шанов меня не предупредил? – добавил Давид, и в его взгляде проскользнуло чувство вины.
– Так задача воинов была защитить тебя. А не человека, – возразил Азазаль, внимательно наблюдая за эмоциональным поведением своего брата: – Борь, а королевская защита случайно не сработала против тебя?
– Да. Я же тебе сказал, – немного нервно ответил Давид. Он устал повторяться.
– Не злись! Кристаллы потаят! – начал Азазаль: – Ты весь в человеческих эмоциях погряз. Так недолго и в безвольную лужу воды превратиться можно! Ты от эльнрике заразился? Других контактов с людьми ведь у тебя нет.
Давид недоумённо уставился на Азазаля. Эти слова его совершенно не грели, они его даже раздражали.
