Олд Ватсон пристально смотрит сначала на меня, затем на Беа, пока пережевывает наш план.
— Вы серьезно? — спрашивает он. Беа кивает.
Олд Ватсон шумно пыхтит и хромает к балконной двери, где открывает старые занавески и выглядывает в окно на зону три.
— Если Ланс Вин узнает, что вы строите заговор против него, тогда вы проснетесь с выпотрошенными внутренностями.
— Ты готов пойти на такой риск, Оскар? — спрашивает Беа.
— Да, — говорю я.
Олд Ватсон хватает свою потрепанную, вязаную кофту со спинки стула.
— Постепенно я становлюсь слишком старым для этого дерьма, — объявляет он.
Оставшиеся мятежники затерялись по всему Куполу, чтобы при успешной облаве не переловили всех по цепочке, но все же убежище Харриет и Гидеона известно Олду Ватсону.
Он ведет нас по улицам зоны 3 до выделяющегося своей ветхостью квартала с квартирами второго класса. Лифт не работает, поэтому нам приходится, тяжело дыша, подниматься до двенадцатого этажа.
Хрипя, Олд Ватсон 3 раза стучит в дверь и 2 раза нажимает на звонок. Дверь тут же открывает высокая женщина с волосами, собранными в строгий пучок. Увидев меня, она по инерции вытаскивает из-за пояса револьвер.
— Это я привела его, Харpиет, — говорит Беа и загораживает меня.
— Беа? — говорит Харриет, опускает оружие и рассматривает ее униформу.
— Это всего лишь маскировка, — говорит Беа. — Мы можем войти?
Харриет ведет нас на кухню. Мы садимся, и Беа начинает рассказывать. Харриет и Гидеон терпеливо слушают.
Они не торопят и не переспрашивают. Когда Беа закончила рассказ, Гидеон подошел к мойке и наполнил чайник горячей водой из-под крана.
Он добавляет несколько чайных ложек темно-коричневого порошка, перемешивает и с грохотом ставит чайник вместе с несколькими пришедшими в негодность кружками на стол.
Олд Ватсон наливает себе и делает небольшой глоток. Так же как и в его квартире, здесь повсюду растения и рассада в стаканах.
Каждый свободный квадратный сантиметр занят спальными мешками и подушками.
Гидеон снова садится и откидывается назад.
— Джад Каффри - это просто кусок дерьма, который отправил на смерть собственного сына.
— Квинн жив, — говорит Беа, смотря в пол.
Харриет скрещивает руки на груди.
— Ну что же, мы сразу отпадаем, — объясняет она. — Мы — нелегальные беженцы, и нас разыскивают.
— Но вы можете уговорить других завербоваться. Это не так уж и трудно собрать второсортных, желающих нанести ответный удар, — впервые вступаю в разговор я.
Беа и я уже заранее обговорили план, но вполне может быть, что мы себе все неправильно представляем. Беа одобрительно кивает.
— Восстаниями ничего не удалось добиться, потому что они произошли спонтанно. Согласно нашему плану, повстанцы пройдут первичную военную подготовку и, прежде всего, получат оружие. Нас будет больше, и мы будем лучше организованы.
— Во время всех этих ночных облав, мы рады уже тому, что нам удается убежать от них на пару дней, — говорит Гидеон. — Мы еще живы только потому, что постоянно переезжаем. Как только измерительные приборы указывают на пустую квартиру, где потребляется кислород, они уже тут как тут.
— Что ты хочешь этим сказать? — спрашивает Харриет мужа.
— Границы плотные, так же как и биосфера. Они перекрыли нам кислород, — отвечает он.
— Они этого еще не сделали. Передвигайтесь и дальше. Если нам удастся раздобыть баллоны с кислородом, мы доставим их вам, — говорит Беа. — Заботьтесь дальше о растениях, затем мы пополним ряды армии и будем дальше тренироваться, чтобы уметь обходиться низким содержанием кислорода.
Олд Ватсон зевает и опустошает свою чашку.
— С какой стороны ни посмотри, в альтернативе только война, плен или смерть.
— Так и есть, — говорит Беа. — Давайте начнем.
Я прячу Беа у Венди и иду в главное здание. Слышится бурление смыва в туалете, и на кухню заходит Ланс Вин, на ходу застегивая ширинку.
—Оскар, — говорит он и вытирает руку об штаны, которые немного коротки для его длинных худых ног.
— Совсем не ожидал вас здесь увидеть, господин президент, — говорю я. Более того, он последний, кого я ожидал здесь увидеть. Я концентрируюсь на его лице, чтобы автоматически не смотреть в сторону Венди.
— Ниам помогла мне напечатать новый законопроект. Мне удалось полюбоваться на ваш красивый дом. Настоящий мрамор? — он ощупывает столешницу и посвистывает сквозь зубы. — Сомневаюсь, что кто-то из министров живет в такой роскоши. Но Каин всегда любил пожить в свое удовольствие, — Он открывает один из кухонных шкафов и косится на ряды из стаканов и порцелана. Затем улыбается. - Никаких следов КРЫС? — Я качаю головой. - Пора заводить Цыпы, я бы сказал.
— Я так не считаю, — говорю я. Ланс Вин - это однозначно работа Джада. — Что за закон, над которым вы работали? — я достаю свой Pad и просматриваю новости, чтобы не дать ему почувствовать мой интерес.
— Мы откачиваем кислород из пустых квартир или у жильцов, отказывающихся платить. Должна же быть справедливость. — Он не выпускает меня из поля зрения.
— Тогда люди будут умирать, — говорю я.
— КРЫСЫ, которые там незаконно обитают и выклянчивают воздух.
— А, ты снова здесь! — сияющая Ниам стоит в дверях, не решаясь броситься от радости в мои объятия.
— Наш новый закон, кажется, не очень убедил твоего брата, — сообщает ей Вин.
Ниам неодобрительно щелкает языком.
— Он всегда хочет казаться жестким, но в глубине души Оскар очень мягкий и чувствительный.
— В самом деле? — спрашивает Вин.
— Только если речь идет о невиновных, — говорю я, холодно смотря на него. Он не вызывает у меня и доли того страха, который вызывал у меня отец.
— Ну, КРЫС невиновными никак не назовешь, — говорит Ниам очень отчетливо, демонстрируя Вину таким образом нашу верность системе.
— Как ты можешь быть так уверена? — спрашивает Вин. Ниам теряется и пытается вымучить какой-нибудь ответ, как в этот момент Вин игриво улыбается. — Маленькая шутка, — говорит он и надевает куртку. — Уже поздно. Я вас покидаю, можете идти спать, — ничего больше не сказав, он уходит через заднюю дверь.
Ниам садится на табуретку рядом со мной и кладет голову на столешницу.
— Он считает меня совсем тупой, — говорит она и со стоном закрывает глаза. — Спорим, он меня вышвырнет?
Я поднимаю на нее взгляд и смотрю ей в глаза.
— Почему ты вообще работаешь на министерство?
Она так внимательно смотрит на меня, как будто с трудом пытается вспомнить, кто я.
— КРЫСЫ убили папу.
