− У меня не приняли статью в журнал, − заявила она. − Что вы здесь потеряли?
− У нас есть сведения, что на этом острове произошло убийство.
− Опять какие-нибудь журналисты страшилку придумали? − фыркнула Малика. − Задолбали уже. И кого же здесь убили?
− Было убито восемь человек.
− Что-то многовато. Хищник не может столько съесть, и так чтобы это осталось незаметно.
− Их застрелили, а не съели.
− Я хотела бы вам помочь, но не представляю, чем.
− У вас на острове есть прожектора?
− Есть. Штук семь исправных наберется. Вы хотите искать что-то ночью?
− Дело в том, что убийство, по описанию, произошло при свете прожекторов. И свидетель описал убийцу, по всем приметам − это Айриль Синтина.
− И стреляла она, разумеется, из пальца, не так ли? − фыркнула Малика. − Совершенно очевидно, что это очередные злопыхатели. Есть не мало людей, которым Айриль наступила на хвост.
− Вы можете назвать имена?
− Нет. Имен я не знаю. Но я знаю, что она очень хорошо играет в карты, и ее состояние на одних выигрышах в несколько сотен тысяч.
− Впервые слышу об этом. Как она может играть в карты, если она здесь?
− Это было раньше. А пока она здесь, сами понимаете, она ни с кем встречаться и не могла.
Появилось несколько полицейских.
− Мы нашли следы от прожекторов, − сказал один из них. − На скалах.
− Что вы на это скажете? − спросил офицер у Малики.
− А что мне говорить? У нас прожектора здесь не для того, чтобы им пылиться в кладовке. Мы с ними работаем, ведем ночные наблюдения.
− Тогда, почему они не остались на местах?
− Потому что по прогнозам здесь скоро начнутся дожди. Не понимаю, вообще, что вы к ним привязались. Прожектора стрелять не могут.
− Убийство произошло в свете прожекторов.
− Очень интересно. А салюта при этом не наблюдалось? Мы занимаемся наукой, господа. И у нас здесь нет оружия. Если кого-то тут убили, то убийцы, очевидно, приплыли сюда для того, чтобы кого-то убить.
− Хорошо. Вы свободны.
Малика отправилась прочь и встретила за бугром Айриль. Та лежала на песке с закрытыми глазами.
− Слушала, что я говорила? − спросила Малика.
− Нет, Малика. И даже наблюдателей от берега увела. Я хочу тебе верить. Мы ведь друзья.
− Мне трудно, когда происходит такое, Айриль.
− Тебе надо понять простую вещь. Тот, кто является на остров для мести за синяки двадцатилетней давности, не может заслуживать уважения. И даже более того, эти люди, очевидно, испоганили жизни многим другим. С их характерами иного и быть не может.
− А ты никому не портила жизнь?
− У меня есть одно правило, Малика. Я либо прощаю, либо убиваю. О том придурке я давно забыла, он сам нарвался.
Малика села рядом.
− Я не могу так.
− Не можешь просто простить?
− У меня нет возможности тебя за что-либо наказать.
− Тебе это только кажется. Мне становится плохо, когда у тебя такое дурное настроение. А представь, что из-за этого делается с Анри и Роном.
− Ты не могла их просто выкинуть в море?
− Нет. Какая тебе разница, что стало с трупами?
− Я не про трупы. Про живых, Айриль!
− Они тогда разнесли бы по всей округе, что я хищник. И тогда вся наша жизнь пошла бы прахом.
− Но тебе когда-нибудь придется об этом рассказать.
− Лет через пятьдесят я могу навешать лапши на уши очередному шефу УЗ, что мол де остальные все знали давно, только молчали. Наша цель − выжить, Малика. Выжить и добиться полноправного существования. А пока мы имеем следствия прошлой войны. Они останутся, пока эта война не изживет себя полностью. Я хочу, чтобы эта война закончилась, Малика. Ты знаешь, что мне мстить не за кого. За стрельбу в себя я могу их простить. Но, если они убьют тебя или Анри, или Рона, это может очень сильно повлиять на меня. Я даже не знаю, выдержу ли это.
В стороне послышались шаги, и женщины поднялись. Офицер прошел немного вперед и остановился на пригорке.
− Вы что-нибудь нашли? − спросила Малика.
− Да. Несколько гильз в песке.
− Значит, кто-то здорово замел следы, − произнесла Айриль.
− И вы не слышали стрельбы?
− Мы могли быть в любом месте острова, а он большой.
− Если у вас были включены прожектора, то вы были где-то рядом.
− Прожектора мы включали последний раз вчера, перед тем, как снять. Возможно, их кто-то и видел, но мы их не видели.
− Вы снимали прожектора ночью?
− Издеваетесь? − фыркнула Айриль. − Ночью мы обычно спим.
− Значит, вчера ночью вы ничего особенного не замечали?
− Нет, господин, офицер.
Он кивнул и развернувшись пошел назад. Через несколько минут катера ушли от острова.
− Тебе не противно от этой лжи, Айриль?
− Противно. Мы вляпались в дерьмо, которое вчера прибило к нашему берегу. В мире много дерьма. Вспомни, сколько его встречала ты?
− Не думала, что нам придется жить в дерьме.
− Когда-нибудь это закончится, Малика. Я на это надеюсь.
Атака Хищника молниеносна. Несколько десятков орудий окрывают огонь. В небо взлетает песок, вокруг горит сам воздух. Огнеметы поливают приближающихся со всех сторон белых птиц.
Взрыв!
Несколько взрывов сносит часть орудий. Огнеметы уже бессильны. Часть стены бункера разворочена, и внутри начинается новая схватка.
Огонь, взрывы, развороченные бетонные стены, сверкающие огни электрической дуги в замкнутом кабеле.
Хищник посреди коридора. Его уже ничто не задевает. Орудия выведены из строя. Полупрозрачный зверь входит в пролом, гремит очередной взрыв, но он всего лишь отбрасывает зверя назад, и тот встает снова, и входит в пролом опять.
Очередной взрыв ничего не делает. В пролом вылетает только огонь удара, а внутри помещения снова идет бой. Хищник разносит управление автоматами и продолжает движение вглубь базы. Очередная дверь, металл и бетон. В лапах хищника оказывается оружие. Взрыв пробивает в двери дыру и хищник проникает в новое помещение.
