На головокружительной скорости ковер врезался в сугроб. Лафайет попытался сесть. Вокруг него мелькали огни фонарей, двигались тени, откуда-то доносились хриплые голоса, цоканье копыт...
- Опять ты, - услышал он знакомый голос. - Как - когда - на чем - но главное, зачем? Когда я видел тебя последний раз, ты мирно спал в роскошных покоях. Что ты делаешь в этом сугробе?
О'Лири заморгал ресницами, по которым стекал растаявший снег, и, словно сквозь туман, увидел прямо перед собой озабоченное лицо Горубла-Крупкина. За ним стояли, раскрыв рты, вооруженные стражники.
- Решил незаметно скрыться, а? - сказал Лафайет срывающимся голосом. На этот раз вам это не удастся, ваше бывшее королевское величество. Я узнал тебя и знаю, что ты задумал...
Лафайет потянул за край ковра, который каким-то образом обмотался вокруг него, но тщетно - его словно накрепко связали веревками.
- По-послушай, мой мальчик, - пролепетал, запинаясь, Горубл. Он жестом приказал стражникам отойти в сторону. - Почему бы нам не договориться по-хорошему? Ведь ты неплохо устроился, к чему тебе мне мешать? Видишь ли, совсем нелегко стать простым смертным после того, как правил королевством. Будь ко мне снисходителен. Если бы ты согласился помочь мне вернуть престол в Артезии, я бы отблагодарил тебя по-королевски, можешь мне поверить. Хочешь, я отдам в полное твое распоряжение Меланж...
- Забудь об этом, - ответил Лафайет, стараясь незаметно высвободить руку. - В Артезии я имею все, что захочу. С какой стати я буду помогать тебе?
- Но здесь ты был бы полновластным хозяином всех богатств - движимого и недвижимого имущества, природных ресурсов, лесов...
- Что-о-о? Остаться в Меланже? Да ты с ума сошел! Я сплю и вижу, как бы мне побыстрее вернуться домой! Здесь не жизнь, а сплошное мучение!
Горубл хотел было что-то сказать, но передумал и внимательно посмотрел на Лафайета.
- В таком случае, - осторожно начал он, - почему бы тебе не вернуться в Артезию?
- Дело в том, что...
- Насколько я припоминаю, ты был в весьма незавидном положении, когда тебя схватили мои ребята. И вот теперь - этот странный способ передвижения... Сдается мне, что ты больше не хозяин своей судьбы. Бывший король задумчиво потер подбородок. - Я знаю, что ты - Лафайет О'Лири; я заметил у тебя на пальце перстень с изображением секиры и дракона. Больше ни у кого такого перстня нет. Но... Мальчик мой, неужели, - промурлыкал Горубл, словно тигр перед обедом, - неужели ты утратил свою бесценную способность управлять вероятностями по своему желанию? А?
- Конечно, нет. Я... я просто хотел поговорить с тобой и... и поэтому оказался здесь.
- Да, конечно... и при этом рот у тебя забит снегом, а на лбу уже появились новые шишки. Ну, что ж, отлично, сэр Лафайет: прежде чем мы продолжим нашу беседу, докажите мне свое могущество. Пусть здесь окажется маленький, удобный шатер, а в нем, скажем, походная печка и бар - мы бы могли в уютной обстановке продолжить наши переговоры.
Неуверенно хмыкнув, Лафайет ответил:
- С какой стати я буду тратить на это свое время?
- Тогда что-нибудь попроще: как насчет маленького веселого костра, вон там, под скалой... - Горубл махнул рукой в направлении белой снежной завесы.
- Зачем это все? - выдохнул Лафайет. - Тебе проще сдаться - в этом случае я замолвлю мистеру Прэтвику за тебя словечко...
Горубл склонился над ним и прошипел прямо в лицо:
- Признайся! Ведь ты ничего не можешь сделать! Ты всего-навсего ни на что не годный болван!
- Вовсе нет! - в отчаянии крикнул О'Лири. - Мои способности практически безграничны!
- Тогда для начала попробуй избавиться от этого ковра, в который ты каким-то образом завернулся!
Лафайет дернулся, изо всех сил стараясь освободиться, но все было бесполезно. Он был намертво спеленут, словно гусеница в коконе. Горубл довольно рассмеялся:
- Великолепно, просто великолепно! Я не знаю, как ты попал в основной район моих опорных пунктов, сэр Лафайет, но большого вреда ты мне не причинишь. Более того... - Он, задумавшись, закивал головой. - Мои планы приобретут дополнительное измерение, если можно так выразиться. Да, именно так. Почему бы и нет? Теперь я обладаю важными сведениями, и мне совсем необязательно задерживаться в Меланже. Почему бы мне не расширить свою империю - я мог бы включить в нее все сочетаемое множество миров... Ну, а пока вот что: где находится эта неуловимая девчонка, которую ты выкрал у меня?
- Ты ее никогда не найдешь, - ответил Лафайет.
- Какой ты, однако, скрытный! Ну, ничего, это можно легко поправить. У нас с тобой будут долгие беседы, мой мальчик. У моего вассала, герцога Родольфо, есть опытный специалист по ведению допросов, некий Гроунвельт, так он быстро развяжет тебе язык!
Стремительно развернувшись, Горубл отдал команду гвардейцам в красных мундирах: они подскочили к Лафайету и, поставив его на ноги, размотали смерзшийся ковер.
- Вот те на - дама! - ахнул один из них, увидев в складках тринадцатой модели ошеломленную и дрожащую Свайнхильд.
Горубл радостно засмеялся:
- Ну, наконец-то мне повезло! - крикнул он. - Судьба мне улыбнулась! Это знамение - знамение, ты меня слышишь?
Он так и сиял от счастья, глядя, как его слуги крепко схватили девушку за руки и поставили ее на ноги. Про ковер все, казалось, забыли. Воспользовавшись этим, Лафайет бросился к тринадцатой модели, но чьи-то руки мгновенно схватили его.
О'Лири рванулся из последних сил - и поставил ногу на запорошенный снегом ворс ковра.
- Домой, - скомандовал он, обращаясь к входной схеме приемника. Полная скорость и никаких отклонений от курса.
При этих словах ковер развернулся, обдав Лафайета фонтаном ледяных кристаллов, подпрыгнул на шесть футов и неподвижно повис в воздухе. Когда же пришедший в себя от удивления гвардеец попытался схватить его, он взмыл вверх и скрылся в снежном буране.
- Он заколдован! - вскрикнул гвардеец, отскакивая в сторону.
- Глупости! - отрезал Горубл. - Наверняка еще одна штучка из "Аякса". Так значит, ты заодно с этими умниками, сэр Лафайет? А? Ну ничего: я разделаюсь с ними, как, впрочем, и со всем этим отсталым герцогством!
- Кишка тонка! - ответил Лафайет. - Твои планы захватить Артезию провалились, провалится и этот!
- Связать их и положить на лошадей! - приказал Горубл капитану гвардейцев. - Ночь на морозе и день на дыбе научат тебя хорошим манерам!
- Вот ты и вернулся, приятель, - радостно обратился к О'Лири специалист по физическому воздействию герцога Родольфо. Гвардейцы бросили полуживого Лафайета на деревянную скамью около очага, в котором лежали наготове с полдюжины раскаленных докрасна щипцов.
- М-м-м-н-н-н-г-г-г, - промычал Лафайет сквозь стиснутые зубы. Согреться хоть немного, пусть даже у меня обгорят пятки.