В итоге, утром седьмого июня в Волчанске остались лишь два взвода сицилийцев из роты Джузеппе Патти, которые должны были заняться охраной укреплений и рабочих бригад, отправленных из форта собирать трупы. Все остальные боевые подразделения быстро и без промедления перебрались в Соколовку. Ожидалось, что бой пройдет по тому же самому сценарию, который использовался в предыдущем сражении. Однако, в случае с дикарями из Палас‑де‑Рея, нас всех ожидал весьма неприятный сюрприз. Вожди и шаманы этих «зверьков» на показ не вылезали. Они оказались весьма продуманными и хитроумными тварями. Прятались среди рядовых дикарей, и вышибить им мозги, ни у одной нашей разведгруппы не получалось. Да и в вообще, результаты выдвинувшихся навстречу этой орде разведчиков и скандинавов, под предводительством и общим руководством Крепыша, были очень скромными. И даже более того, прошедший через сотню боев опытный профессионал Крепыш, чуть было, сам в ловушку не угодил, и выскользнул из нее лишь благодаря мотопарапланеристам, которые заметили хитрые маневры дикарей, готовивших на его отряд засаду.
В общем, эти «зверьки» были весьма сообразительны. Но нас это не насторожило, так как поначалу все внимание было сосредоточено на наиболее опасной приморской группировке каннибалов. И за свою невнимательность и беспечность мы поплатились кровью своих товарищей. Дикари не стали лезть в Соколовку нахрапом или брать ее в осаду. А будто понимая или предвидя наши планы, они обошли укрепрайон по флангу в районе деревеньки Фонтенова, которую мы еще не успели переименовать. Так что пришлось нам самим атаковать дикарей, пока они на марше, не отрезали нас от форта и еще не проникли в руины Ла‑Ферроля, где орда могла бы закрепиться в многочисленных развалинах.
Наши джипы, полученные от немцев, и несколько других автомобилей покрепче, с пулеметами на турелях и автоматчиками за невысоким навесным бронированным бортом, при поддержке Группы Огневой Поддержки приостановили продвижение двадцатитысячной толпы неоварваров к побережью. А основные силы, которым пришлось покинуть укрепления в Соколовке, в это время ударили по ним с тыла. Схватка была жаркая. И в тот день мы потеряли три автомашины и до полусотни бойцов, в большинстве своем, скандинавов, вырвавшихся вперед, и столкнувшихся с дикарями грудь в грудь. Бились все так, и с таким ожесточением, какого я давно не видел, наверное, с той самой поры, как сталкивался с сектантами их Харькова. В схватку втягивались все новые силы с обеих сторон, но произошло то, чего я от дикарей никак не ожидал. Вожди орды скомандовали отступление, и «зверьки» подчинились. Живая волна из двуногих животных отхлынула, и отошла в леса за Фонтеновой. Поле боя осталось за нами, и что произошло, никто из нас не понимал. Всегда, за очень редким исключением, неоварвары наступали в лоб и дрались до конца, а тут, нечто очень странное.
Впрочем, гадать о необычном поведении дикарей долго не стали, на это опять не было времени. Снова в небо были подняты мотопарапланы, а в «зеленку» ушла разведка, вскоре доложившая о том, что противник рассредоточился и чего‑то ожидает. А чего вожди дикарей ждали, мы узнали сегодня рано утром, когда альмугавар Роберто сообщил, что орда из Палас‑де‑Рея соединилась с дикарями из Фонсаграды. При этом проявилась очередная неожиданность в поведении неоварваров. Разгромленные нами на реке Эо «зверьки» приняли власть чужих вождей, как если бы, так и было нужно. И теперь объединившаяся орда, обходя заминированные дороги и тропы, продвигается к острожному форпосту Виноградовка, бывшее предместье Ла‑Ферроля поселок Фене, стоящий на берегу Доброй Гавани. Вариант обороны этого острога мной и лейтенантами рассматривался на тактических учениях как возможный в случае падения Соколовки, и потому, вопроса, что же, мать их так, этих дикарей, делать, не возникало.
В укреплениях Соколовки, на случай, если неоварвары опять изменят направление своего удара, осталась одна рота викингов, одна разведгруппа и батарея минометов. А все остальные воины, разведка, ГОП и двести боеготовых скандинавов скорым маршем двинулись к Виноградовке, которая получила свое название за густые заросли отличного муската вокруг поселения. Мы успели войти в развалины поселка на полчаса раньше дикарей. Закрепились на заранее подготовленных позициях, приготовились к ведению оборонительного боя, посетовали на то, что никто этот острог всерьез к боям не готовил, и замерли в ожидании первого на сегодня хода «зверьков». Ждали недолго, дикари сходу завязали настоящее сражение, и получилось у нас не очередное избиение хищных животных, а реальная битва с сильным, умным и хитрым врагом.
На краткий миг перед нашими укреплениями все затихло, и эту тишину разорвал громкий звериный рык, который издало человеческое горло:
— Ахрг‑гг!
Сидящий рядом со мной на КП острога боец, зябко поежился, да и у меня по спине мурашки от этого яростного и грозного крика пробежали, и по рации, я отдал приказ командирам подразделений:
— Внимание! Всем приготовиться! Никому не отступать! Боеприпасов не жалеть и не подпускать дикарей к минометам и гранатометам!
Офицеры отвечали, что они поняли приказ, а я их уже не слушал, так как наблюдал за зарослями винограда, который рос за руинами поселка. Одновременно, густые вьющиеся кустарники поднялись над землей и двинулись прямо на нас. Сотни и тысячи дикарей, вырывали и вырубали зеленую лозу из земли, вздевали над собой и так шли в наступление.
— Минометы, огонь! — выкрикнул я.
Стоящие в тридцати метрах от временного командного пункта бойцы из Группы Огневой Поддержки услышали меня. Куда стрелять расчеты знали, и одна за другой, мины полетели в эту зеленую штормовую волну, накатывающуюся на нас. Взрывы разметали середину. Появились головы и тела дикарей, и тут же в эту волну ударила пехота, которая встретила противника всем, что у нас имелось. Мы били и крушили их без всякой жалости. Но все же против тридцати тысяч врагов, из которых в атаку пошло больше половины, нас было мало, и неоварвары пробили нашу хлипкую оборону, вломились в развалины, и дорвались до ближнего боя.
Воины отряда схватились с дикарями в рукопашной схватке. Никто не отступал, и чаша весов заколебалась. Видимо, фортуна выбирала, чью сторону сегодня выбрать, и я решил ей помочь, собрал всех бойцов, кто был под рукой и вместе с разумными псами и телохранителями кинулся в самую гущу сражения. Этого небольшого подкрепления, которое ударило в решающий момент, и огнем десятка стволов выкосило около сотни врагов, хватило, чтобы сначала переломить, а затем, выиграть бой. И дикари, так и не одержав решительной победы, снова отступили. Вслед им продолжали бить минометы, пулеметы и АГСы из руин домов, а потерявшая до трети своей численности орда развернулась и через Фонтенову, опять обходя Соколовку, направилась обратно в сторону Палас‑де‑Рея.
