Ознакомительная версия.
— Я должен увидеть императора. Немедленно, — Ланьер постарался придать своему голосу твердость.
— Он вас пока не вызывал.
— Я все расскажу без колпака, — пообещал Виктор. — Можете ему так и передать.
— Непременно передам. — Генрих шагнул к двери. Обернулся. — Здесь довольно холодно, герцог. Вас старая рана не беспокоит? Не ноет по ночам?
— Что? Рана? Какая... Ах да... нет...
— Тогда счастливо оставаться, герцог! — И Генрих вышел.
Что ему было нужно? Что-то он хотел выяснить... Для кого? Для императора? Для Луиса?
Ну что ж, комедия окончена. Тайну врат Ланьер, конечно, открыть императору не сможет. Виктор — не герцог. В этом придется признаться. Зато он — портальщик. И может рассказать на той стороне о Валгалле правду. Только Валгалле это совершенно ни к чему. Тогда что предложить взамен? О Господи, что же делать!
«Прекратить панику!» — приказал он себе.
Легко сказать — прекратить! Виктор задыхался, сердце билось, как сумасшедшее. Уж он-то очень хорошо знал, что такое — колпачить. Этот агрегат запрещен к применению в Вечном мире, но, прежде чем к такому решению пришли, десятки людей превратились в пускающих слюни идиотов. Виктор несколько раз делал о них репортаж. На всю жизнь запомнил эти ввалившиеся, лишенные всякой жизни глаза, полуоткрытые, пускающие слюни рты, навсегда сведенные судорогами руки. Он вновь и вновь возвращался к этой теме, напоминал: кто может помочь, спасите их, верните несчастным право жить. Напрасно: медицина в данном случае была бессильна. Но такие, как Луис, не страдают приступами гуманизма. Быть «околпаченным» — хуже, чем умереть. Уж лучше бы его сразу приговорили к смерти.
О Господи! Неужели нет никакой надежды ускользнуть? Бурлаков бросил его... Бурлаков? Ну конечно! В кабинете Луиса упоминали имя Бурлакова! Ну конечно! Генерал должен потребовать от Валгаллы вернуть похищенного. Нет, хозяин крепости не всемогущ. Но какая-то сила у него имеется. Сила, которую Валгалле приходилось учитывать. Иначе они бы давно подчинили себе крепость. Значит, императору приходилось считаться с идеалистом, спасающим людей и охраняющим деревни. Бурлаков — единственный, кто может спасти Виктора. Да, да, конечно! Успокойся, приятель. Тебя увели, когда они произнесли это имя. Точно! Бурлаков поможет.
Император испугался. Он знает силу генерала. Он отдаст Виктора. Он не посмеет. Виктор метался по своей комнатушке. Его трясло. Успокойся! За тобой придут. Скоро! Это он не от страха дрожит — от нетерпения.
Виктор уже верил, что в Валгаллу прибыл посол от Бурлакова и ведет переговоры. Ну конечно! Посол первым делом сказал, что пленник — вовсе не герцог, а Генрих зашел проверить это утверждение. Почему же за ним не идут? Надо позвать охрану, потребовать...
Нет, подожди. Еще немного. Еще пару часов. За тобой непременно придут. Посланец уже здесь. Ты можешь все испортить.
И за ним пришли.
2
Дюжий охранник провел его сначала маленьким коридором, потом широким, но вывел не к лифту, как в первый раз, а в небольшой холл. Здесь уже стояли несколько арестантов. Перед ними расхаживал офицер в новенькой форме с серебряным орлом на груди. Тоненький, молодой, невысокого роста. Светлая челка дерзко свешивалась на серые холодные глаза. Несколько в стороне стоял знакомый тюремщик — тот, что водил Виктора к Луису.
— Ну, кто вам больше нравится, майор? — спросил тюремщик, глумливо ухмыляясь. — Поглядите на этого, — он пихнул фонариком в бок молоденького парнишку. — Он, правда, малость похудел, но еще вполне. Этого не берите. — Он ударил по голове невысокого кругленького человечка. — Он теперь все время в портки гадит.
Майор остановился перед Ланьером, оглядел его внимательно с головы до ног.
— Этот! — Тонкий палец коснулся груди Виктора.
— Этот? — Охранник поглядел с сомнением на арестанта. — У него с головой непорядок. Орет все время. Или что-то бормочет — какие-то цифры. Его даже в промзону не возьмут.
— Зато красавчик. Идем! — приказал офицер. Голос у него был хриплый, прокуренный.
— Иди, счастливчик. Сейчас Салли порвет твою тощую задницу, — хмыкнул тюремщик и пихнул Ланьера в спину.
Виктор ударил ногой охранника в колено. Тот взвизгнул от боли и повалился на пол. В ту же секунду второй здоровяк (его Ланьер не заметил, серая форма сливалась с серой стеной) подскочил сбоку и ударил кулаком в висок. Несильно ударил. Но боль лопнула в голове ослепительным шаром.
И Ланьер грохнулся на пол.
3
Он умер? Или все еще жив? Кажется, жив. Виктор очнулся. Что с ним? Похоже, лежит на кровати, матрас мягкий, простыни чистые. К виску приложен пузырь со льдом. И он раздет, на нем ничего нет, совершенно ничего. В кресле неподалеку от кровати сидит майор. Уже без мундира — в белой рубашке и форменных брюках. Курит.
— Ну ты и дурак. Чуть все не испортил. Как всегда! — У майора были тонкие черты лица и бледная гладкая кожа. — На счастье, император поверил, что ты — герцог, и не обратил внимания на твой нелепый тост. Хотя обычно он на все обращает внимание. Пароль, произнесенный во всеуслышанье в виде тоста. Это что-то из старинных видашек или пародий...
Ланьер сел на кровати.
— Дважды два — четыре, — сказал он скорее вопросительно, нежели утвердительно.
— Тебя еще не «околпачили», а ты поплыл.
— Девятью девять — восемьдесят один?
— Точно.
Виктор положил на прикроватную тумбочку пузырь со льдом.
— Ты — Ли Бернхард, единственный агент, добравшийся до Валгаллы. Так? — Это имя, как и пароль, назвал ему Сашка Вязьков в Париже.
Майор рассмеялся. Ядовито. Более чем.
— Как только тебе доверили такое дело? Ты же сто раз мог его провалить. Кто ты на самом деле? Что не герцог — мне уже ясно. Хотя не ясно Луису. Император слишком жаждет открыть вторые врата и потому не принимает во внимание очевидное. К счастью, нашему Верховному сейчас не до вторых врат.
— Почему? — автоматически спросил Виктор.
— В Диком мире что-то не так. В крепости переворот. Генерал Бурлаков убит.
— Что?! — Виктор вскочил, но тут же повалился на кровать — боль вспыхнула в виске и пронзила голову. — Генерал... Нет, этого не может быть! Он столько лет провел в Диком мире. Как? Кто убил?
— Мы пока не знаем. Во всяком случае, я не знаю. Луис, думаю, в курсе. Как всегда.
Несколько минут Ланьер лежал с закрытыми глазами, не двигаясь. Он чувствовал себя сбитым с ног, раздавленным.
— И кто теперь главный в крепости? — спросил он севшим голосом.
— А ты не догадываешься?
— Хьюго, — прошептал Виктор.
— Хочешь выпить? — спросил Ли.
— Давай.
— Коньяк?
Ланьер попытался кивнуть, но в виске опять вспыхнула острая боль.
Ознакомительная версия.
