Но я был быстрее. Когда рукоять "глоктера" снова оказалась в моей ладони, Цашкгар находился в паре метров. Прямо на ходу он попытался ударить меня ногой в лицо, но не удержал равновесия и грохнулся. Холл тут же наполнился безумным вскриком, "мешок" перекатился со спины на живот и заскулил, как щенок.
Можно было не спешить.
Я подошёл и приставил дуло глоктера к его затылку.
- Почему криокамера открылась? - спросил я, и сам вздрогнул от своего голоса.
- Не знаю! Пощадите! Я не знаю, - Цашкгар заскулил ещё жалостней. - Я же говорил, там вспомогательный блок разломал этот подонок. Который вчера приходил! Я же рассказывал!
- Помню, - я поднялся и бросил взгляд на рецепшен. Секретарша была на месте и смотрела на меня с диким ужасом, округлив рот. Ещё немного и она завизжит, понял я и... вышиб ей мозги турболазерным зарядом.
Обезглавленное тело с обгорелыми лоскутами кожи и гортани беззвучно упало за стойку, а я, схватил Цашкгара за воротник и рванул его на себя.
- Если ты не оживишь её, я отстрелю башку и тебе. Ты меня понял?
"Мешок" испуганно затрясся, стал неуклюже подниматься, я грубо помог ему встать на ноги и толкнул в спину.
- Вперёд.
Мы спустились в подвал. Я приказал Цашкгару отойти в дальний угол, и склонившись над телом Надии, бережно взял его на руки. Тиатрокватина во мне хватило на то, чтобы поднять её не прилагая особых усилий, да и сколько она весила? Не больше пятидесяти килограмм, думаю.
"Глоктер" покоился в кобуре, и чтобы у мешкоподобного не возникло ненужных порывов, я взглянул на дверь и проделал в ней огромную дыру магическим турболазером.
- Это чтобы ты не решил, что если у меня руки заняты, то я не смогу тебя прибить, - прокомментировал я, панически боясь при этом, чтобы он не догадался о своей незаменимости в данный момент. Без него оживить Надию я не смогу.
Цашкгар уставился на чёрные дымящиеся капли, падающие с верхней полуокружности дыры и тяжело сглотнул:
- У меня может не хватить ресурсов...
- Мне плевать, - глухо перебил я. - Если она снова не станет живой, я буду убивать тебя медленно. Очень медленно.
Неторопливо, хотя всё во мне так и порывалось "сорваться в галоп", я уложил тело в камере, замешкался с руками. Ну не на манер же покойника их складывать?
- Иди сюда, - буркнул, обернувшись к "мешку". - Дальше сам. И чтобы без малейшего сбоя. Понял?!
Последнее слово я почти проревел, словно зверь, загнанный в угол. Моя злоба была густо перемешана со страхом, и я даже не понимал сейчас, чего во мне больше.
Цашкгар засеменил ко мне, бросив прощальный взгляд на дверь, наверное, сделав окончательный выбор в пользу послушания и покорности. Я отошёл на пару шагов, давая ему доступ ко всем панелям, а когда он взялся за дело, устало зашагал к дивану.
И по пути ко мне словно вернулась способность мыслить. Я присел, и обхватив голову руками, стал судорожно думать о том что произошло и о будущем, которое внезапно стало слишком непредсказуемым.
А что если он не сможет её оживить?
Появившись, этот вопрос добавил в моё тело новую порцию пустоты и боли. Я едва не взвыл, точно так, как Цашкгар несколько минут назад, и принял единственно правильное решение. Не думать об этом. Сейчас не думать. Лучше о другом. Полно же проблем. Полно!
Что если Гуур уже мчится в ближайшую цептерию? Тогда всё. Никаких вариантов. Разве что, ожив, Надия сможет уладить проблемы с ними. Хотя, как уладить?..
- Простите, господин Арвартер, - отвлёк меня дрожащий голос Цашкгара. - Я же говорил, ресурсов не хватает. Можно сделать только ускоренный вариант. Но это ничем не грозит. Ваш друг... - он осёкся. - Тот, что сбежал, он вполне нормально оживлён. Конечно какие-то органы не полностью восстановлены, но имея частицы всё можно доделать. Главное, вовремя, чтобы не начались необратимые процессы. Если начнутся, то во второй раз можно уже и не оживить.
- Ты думаешь я поверю тебе? - я поднялся, и медленно извлёк "глоктер" из кобуры. - Может посмотрим на твоих складах? Или мне начинать тебя убивать?
Щелчок предохранителем подействовал на Цашкгара отрезвляюще. Он вскинул руки и его лицо скривилось в мучительной гримасе.
- Да... Вы правы... Есть... Запамятовал... - сглатывая после каждого слова, промямлил он. - Я сейчас сбегаю.
- Сбегаем, - поправил я, поднимаясь.
Нагруженный небольшими разноцветными коробками, Цашкгар возвращался со складской комнатки понуро, понимая, что всё это ему выходит в убыток. Но мне на его дебет-кредит было плевать. Я подгонял его дулом "глоктера", постоянно тыча им промеж лопаток.
Наконец, мы были на месте. По агрегату бегали сине-красные огоньки, продолжался процесс мониторинга. На одном из экранов красным горел целый список на гала-сурде. Проникающее ранение груди, повреждение левого лёгкого, повреждение сердца, раздробление двух рёбер, повреждение сосудов, обильное внутреннее кровотечение...
Дальше читать я не стал, а снова плюхнулся на диван и уткнулся взглядом в спину Цашкгара. Тот суетливо раскрывал коробки и доставал из них нечто похожее на контейнеры-кошельки. Я вспомнил, что такой же с четвертью миллиона был у Надии, и теперь этот контейнер наверняка у Гуура. С такими деньгами он даже может не обращаться в цептерию, а нанять несколько боевиков и отбить свой корабль силой. Или скорее всего, попробует пленить меня, чтобы потом вдоволь отыграться.
Единственная надежда на то, что он превентивно может меня бояться. Он же не знает насколько сильно я развился магически. Значит, будет осторожничать и перестраховываться...
Интересно, как отреагирует Стэн, если Гуур вдруг появится на космодроме? Начнёт бомбить по площадям? Или попробует потянуть время?
Минуты ползли как сонные черепахи, Цашкгар наконец зарядил в агрегат все компоненты и процесс оживления начался. Спустя полчаса на экране монитора одна из красных надписей стала зелёной. Последствия кровотечения устранены, потеря крови восстановлена идентичным составом, при несовместимости отменить восстановление и подобрать другую формулу состава. Мигнув тридцать шесть раз, эта надпись сменилась другой - процесс удачно завершён - и я впервые за последний час с облегчением вздохнул.
Да, это только начало, но оно позволяло надеяться.
Цашкгар продолжал неотрывно следить за происходящим на панели и мониторе, время от времени оборачивался и кивал мне. А я с окаменевшим лицом смотрел на него, продолжая размышлять о своём.
