— О том, как я освобождал пленных, уже не говорю — это просто еще один провод к моему электрическому стулу. Но все же как Сэндерс объяснил, что они отдали его мне и позволили нам троим улететь?
— Так ведь вы должны были привести корабль на другую базу, только и всего. Та, на которой мы были, предназначена для ремонта боевых кораблей, а не для содержания пленных — разве что временно. Сценарий же учений предусматривал успешный старт террористов с дальнейшим перехватом их в пункте прибытия, — Эмили посмотрела на пилота, как школьница, ответившая трудный урок.
— Н-да… Сэндерс, конечно, ублюдок, но, если бы я не боялся, что он подслушивает, я бы сказал, что он достоин восхищения. Это же надо — выстроить вполне логичную версию, в которой нет ни байта правды! Хотя, впрочем, при ближайшем рассмотрении фальшь заметна. Слишком уж все накручено… И вы в это поверили?
— А кому я, в конце концов, должна была верить — американскому офицеру или космическому авантюристу, который даже и не скрывал, что смотрит на меня как на товар, который хочет продать подороже?!
— Черт вас возьми, я не авантюрист! — взорвался Роберт. — Я уже объяснял вам, что в космос меня привела отнюдь не тяга к приключениям!
— Ну, межзвездный бродяга, какая разница!
— Называйте меня свободным пилотом. Разница существенная. И, если бы я действительно вел нечестную игру, то не стал бы откровенничать с вами. Я был бы сама любезность. Но я ненавижу интриги.
— Набиваете себе цену?
— Вовсе нет. Просто считаю, что человек должен сам говорить о своих достоинствах — о его недостатках скажут другие. Итак, вы поверили, что я — шпион…
— У меня ведь были и дополнительные доводы. Ведь вы знаете коррингартский и подозрительно легко разбираетесь в их системах управления. Но я все еще не была уверена до конца. То есть я еще не думала, что Сэндерс врет; я просто предполагала, что он может ошибаться. Тогда он предложил посмотреть, что вы будете делать, когда проснетесь. Мы следили за вами с помощью видеокамер. Когда вы пошли в шлюзовой отсек за оружием — а ведь больше вам там ничто не могло понадобиться во время полета в транспространстве…
— А если бы я не пошел туда? Если бы я не заглянул в рубку и не заметил изменения курса?
— Это ничего бы не меняло. Просто вы бы продолжали играть свою роль, не так ли? Сэндерс, вероятно, все равно убедил бы меня, что вас нужно запереть — ведь в крайнем случае невиновного можно выпустить, а вот оставлять на свободе виновного… Но, когда я увидела, как вы наставили на него пистолет, меня уже не нужно было убеждать.
— Просто я понял, что передо мной либо преступник, либо сумасшедший. И в том, и в другом случае защищаться следовало отнюдь не логическими доводами. Кстати, а почему вы не воспользовались пистолетом? Почему ножка от стола?
— Он не дал мне оружия… да и неужели вы думаете, что я способна застрелить вас в спину?
— А в лицо?
— Тоже… хотя… если защищая свою жизнь… не знаю. Во всяком случае, мне бы этого очень не хотелось. Ни вас и никого другого, — поспешно добавила Эмили.
— Даже Сэндерса?
— Ну эта свинья — исключение. Он должен получить по заслугам… хотя я все равно не хотела бы делать это своими руками.
— Если он нас подслушивает, полагаю, он это оценит. А из-за чего же так переменилось ваше отношение к доблестному американскому офицеру?
— Он начал распускать руки.
— Так же, как я? — притворился непонимающим Роберт.
— Гораздо хуже.
— И что вы?
— Когда я поняла, что слова не действуют, я расцарапала ему лицо.
— Так вот на что ушла вся ваша храбрость! Ладно, ладно, шучу. И что, это помогло?
— Представьте себе, да. Он отпустил меня, хотя и пришел в ярость. Он заявил, что я идиотка, что с моей стороны глупо не использовать этот шанс, потому что он — последний нормальный мужчина, которого я вижу, и скоро коррингартцы посадят меня в клетку в виварии.
— Несколько противоречит его же словам, что вас должны отпустить за выкуп, вы не находите?
— Он был в ярости и не следил за логикой. К тому же в прежней версии уже не было нужды. Словом, тут он и выложил, что база, на которую мы летим — не земная, а коррингартская. А потом он сказал, что, раз я не хочу иметь дело с ним, он посмотрит, что со мной сделает тот, которому есть за что поквитаться… — в оригинале фраза Сэндерса звучала иначе: «…который понимает, что ты — последняя в его жизни женщина!» — выкрутил мне руку, притащил сюда и втолкнул внутрь.
Некоторое время Роберт молчал, обдумывая ситуацию.
— Что ж, — сказал он наконец, — во всем этом есть один положительный момент: теперь мы точно знаем, что корабль не заминирован.
— Значит, вы все-таки не были в этом уверены?
— Конечно, нет.
— Вы говорите об этом так спокойно!
— Видите ли, не было никакого смысла взрывать нас в транспространстве. Если уж взрывать наш корабль, то только после посадки, чтобы нанести максимальный ущерб земной колонии или базе. Поэтому я собирался не садиться, а дождаться помощи на орбите — ведь планета, которую я выбрал, отнюдь не захолустная, за нами быстро пришел бы спасательный челнок… Но коррингартцы подсунули нам нечто похуже мины.
— Сэндерса.
— Вот именно. И, между прочим, с вашей подачи.
— Упреками делу не поможешь, как вы сами всегда говорите.
— Научил на свою голову…
— Кстати, Уайт, вам не кажется, что, после того, как я все рассказала, вам тоже следует кое-что объяснить?
— Например?
— Откуда вы знаете коррингартский?
— Вообще-то об этом не стоило бы говорить, — неуверенно произнес пилот, — особенно учитывая, что нас может слышать Сэндерс… Но все равно из нас все скоро достанут брэйнсканерами. Дело в том, что одно время я сотрудничал с земными спецслужбами.
— Вы были секретным агентом?! — глаза Эмили округлились.
— Нет, штатным агентом я никогда не был. Я слишком свободолюбив, чтобы терпеть над собой какое-либо начальство, тем более такое… Просто эти парни часто вербуют на Границе таких, как я. Свободный пилот, который ни с кем не связан, не бросается в глаза, повсюду летает, со всеми общается и получает заказы от самых разных, порою сомнительных клиентов — прекрасный осведомитель. Мне предложили вести обычную жизнь, только ставить их в известность обо всех подозрительных вещах. Небесплатно, разумеется — и я согласился. Я прошел краткий гипнокурс, куда входили и основы коррингартского. Некоторое время не было ничего необычного — так, пара случаев мелкой контрабанды — а потом один тип предложил мне чертовски выгодную сделку. Я должен был доставить несколько больших опломбированных контейнеров на одну из необитаемых планет Дальнего космоса. Очевидно, это был один из эпизодов нелегальной торговли между Землей и Империей. Я согласился, взял задаток и, разумеется, сообщил обо всем моим работодателям из Астропола. Там, судя по всему, весьма заинтересовались — насколько я понял, к делу подключилось ЦРУ. Я получил подробные инструкции, в которых мне предписывалось выполнить заказ, но, ради моей же безопасности, не встречаться больше с заказчиками. Я так и сделал. Ну и мерзкую же планету они выбрали в качестве перевалочной базы! Мертвый каменный шар, весь в трещинах, иглообразных пиках и многокилометровых пропастях. Разреженная атмосфера, состоящая из метана и углекислого газа. Перепады температуры от двухсот по Кельвину на ночной стороне до четырехсот на дневной, из-за чего там все время дует страшный ветер — непрекращающаяся пыльная буря. И, разумеется, никаких полезных ископаемых. На такой планете воистину можно не опасаться непрошенных гостей — только сумасшедшему придет в голову совершать там посадку. Я оставил груз в условленной пещере — контейнеры были самоходные, клиент предупреждал меня, чтобы я даже не приближался к ним, пользуясь только пультом дистанционного управления — и вернулся в Средний космос. Я получил приличное вознаграждение от спецслужб, кроме того, мне позволили оставить себе задаток. На эти деньги я и оснастил «Крейсер» новыми двигателями, а оставшиеся положил в банк — увы, осталось не так уж много. Кстати, перед этим рейсом я и получил от Астропола мои часы. Правда, никаких интересных излучений с их помощью уловить не удалось — то ли содержимое контейнеров не излучало, то ли стенки экранировали. Так или иначе, очевидно, контейнеры вместе с содержимым достались отнюдь не партнерам моего заказчика… потому что спустя неделю меня чуть не убили. Строго говоря, я чудом остался жив. После этого я и объявил парням из Астропола, что с меня хватит и наши отношения прекращаются. Никакими особыми секретами я не владел, поэтому меня отпустили даже без применения амнезина.
