Коля-химик давно уже пересел на освободившиеся мордоворотские места. На экран он тоже поглядывал, но лишь изредка. Больше внимания уделял планшетнику, который держал в левой руке. Правой он водил по тачскрину – работал, наверное. Тара-ненко на него одобрительно косился.
«А мне чего делать? – подумал Сиверцев чуточку растерянно. – Я и обязанностей-то своих не знаю».
Наверное, Сиверцева выдало лицо – Тараненко почти тотчас же встал, уцепился за поручень под потолком и приблизился. Ваня ожидал, что шеф просто сядет рядом, однако тот повелительно дернул головой в сторону самой задней лавки, у двери в грузовой отсек.
– Пойдем посекретничаем, – произнес он ровно и довольно громко.
Сиверцев послушно встал, в свою очередь глянув в сторону остающихся ближе к кабине спутников – все делали вид, будто поглощены собственными делами.
У переборки грузового отсека гул двигателей звучал немного громче, и Тараненко это, несомненно, знал. Демонстрируя откры тость (у меня от своих секретов нет), Максим тем не менее пред почитал лишнего не болтать. Сиверцев это отметил.
– Ну как тебе, Ваня, в Зоне? – спросил Тараненко с дежурной полуулыбкой.
Сиверцев неопределенно пожал плечами:
– Пока никак. Я пока не в Зоне, а в вездеходе.
Тараненко понимающе хмыкнул:
– Остришь… Учти, наедем на аномалию – она тоже будет и вездеходе. Мало не покажется.
– Я догадываюсь, – сказал Сиверцев. – Но все равно думай» что сначала по Зоне надо пройтись пару километров ногами, прежде чем заявлять: «Я там был!»
Тараненко несколько раз кивнул:
– Ты прав, Ваня. Ты совершенно прав. Только я бы пару километров заменил на пару сотен километров. Пара километров это ничто, это тьфу. Даже одиночки перворазники чаще всего проходят гораздо больше. Но вообще похвальная рассудитителостъ, могу со знанием дела сказать: не все новички такие. Самоуверенных больше.
Тараненко протяжно вздохнул и прекратил философствовать:
– Ладно, к делу: тебе небось интересно, куда идем, зачем идем, и главное – какова во всем этом лично твоя роль? Можешь не отвечать, вижу, что интересно. Рассказываю. В целом, увы, рунина: везем на нашу базу, на южный Агропром, всякую всячину – сменное оборудование, расходники, почту… Что смотришь? Да, да, бумажная почта, она до сих пор существует, ее мы и возим, больше некому. Да, троих вахтовиков сменного персонала тоже везем. Вон сидят – пан Ховрин, Петрович и Коля Бортко. На Агропроме заберем образцы, обратку… в смысле – оборотные материалы и фурнитуру. Ну, там, пустые кассеты, отработанные аптечки, разряженные батареи и все такое. И троих сменяющихся вахтовиков, опять же. Потом заглянем на полевые посты между
Агропромом и Янтарем, примерно с теми же целями, и вес, назад. На самой границе задержимся, постоим. Точно не знаю, но денька два-три – как пить дать. Так что миссия у нас, Ваня, больше не научная, а снабженческая, увы. Я тебе уже говорил – стал администратором, чтоб его…
Тараненко вздохнул и ненадолго умолк, наверное, вспомнил прежние, сугубо исследовательские времена. Сиверцев тактично молчал, ожидая продолжения.
– Н-да. Ну да бог с ним, давай о тебе. – Тараненко встрепепулся, словно воробей после сна. – Никаких особых задач по основной специальности у тебя в этот раз не будет. Главная твоя, Ваня, задача – пообтереться, понюхать Зону, вдохнуть ее воздуха. Узнать, с какого конца за дробовик берутся. Ну и подай-принеси-подержи тоже, уж не обессудь. Казенный хлеб отрабатывают и так. В общем, смотри, запоминай, привыкай и все такое. Уразумел?
– Уразумел, – вздохнул Сиверцев. – Чего уж тут разуметь…
Про себя он подумал: «Надо же, какие схожие задания! Для Покатилова – смотреть и запоминать, для Тараненко – смотреть и привыкать… Как-то уж больно параллельненько! И еще – не далее как вчера Покатилов прозрачно намекал, что Тараненко мне всего не расскажет. Да и сам, понятное дело, рассказал далеко не все. Нынешний шеф с Покатиловым – или компаньоны, или конкуренты, притворяющиеся компаньонами, это неоспоримый факт И если второе, многое стараются друг от друга скрыть. А между молотом и наковальней – ты, Ваня».
Сиверцев обычно хорошо чувствовал, когда его пытаются ис пользовать, даже если по мелочи. Сейчас об этом вопило все его естество. А когда тебя пытаются использовать сразу двое, причем люди довольно могущественные, да еще каждый примерно одним и тем же манером… Как там в старом фильме? Голоса с разных сторон: «Эй, Труффальдино! Эй, Труффальдино!» И мечущийся между дверьми слуга, не знающий, к которому из хозяев бежать и первую очередь.
Самое парадоксальное, что Сиверцев толком и не понимал, как оказался в подобной ситуации – то ли слуга двух господ, то ли буриданов осёл. Мистика какая-то. Четыре года возился с пробирками в пыльной лаборатории, и хоть бы что. А потом -трах! Бах! Сидит в Зоне с дробовиком между колен и думает, как бы половчее вписаться в интересы людей, к которым раньше и подойти боялся. И еще – не сию минуту ведь он это сообразил, размышлял уже и о молоте, и о наковальне, и о том, что жизнь как-то уж слишком резко изменилась. Вроде бы самое время одуматься, и из трясины – да на сухую землю. ан нет: с каждым днем перемены все круче. Вроде сначала безобидненько все рассказал Покатилову о монстрах, подвел, так сказать, научную базу под бандитские расклады. Потом как-то незаметно подслушал то, подсмотрел это – и опять же к Покатилову на отчет. Потом с Тараненко полюбезничал и по первому зову перебежал в его стан, даже не пикнул. И финита! Вот Зона, вот дробовик. А зав тра? Что завтра, а, Ваня Сиверцев? Затянет на самое дно, откуда уже не выплыть?
Вероятно, у Сиверцева был не очень веселый вид. Хорошо хоть Тараненко истолковал легкую бледность нового подчиненного по-своему:
– Привыкнешь, Ваня, не тушуйся! И в Зоне жить можно! Если точно знать – как.
«Вот именно, – подумал Сиверцев, вымученно улыбаясь. – Осталось узнать самую малость: это самое «как».
Вездеход, неутомимо урча, заползал в Зону все глубже и глубже.
– И куда ты за этим сейфом ходил? – угрюмо поинтересовался Псих.
Несколько мгновений Кекс колебался – сказать или нет. Но потом справедливо решил: раз Покатилов доверяет Психу больше, чем самому Кексу, – какой смысл таиться?
– На Милитарм, – буркнул он. – В административный корпус складов.
– Там несколько административных корпусов. – Псих проявлял завидное знание Зоны. – В какой именно?
– В северный.
Северный корпус меньше всего пострадал после того, как группировку «Свобода» и ее логово две недели подряд с воздуха утюжили натовцы, а уж эти боеприпасов никогда не жалели. От складов мало что уцелело, от большинства административных зданий – тоже. Северный корпус тем не менее не только уцелел, но и иообще практически не пострадал. В одном месте крышу пробили, да и все.
