Коридор был совсем короткий и упирался в крохотную лестничную площадку. Псих явно стремился на второй этаж.
Лестницу миновали благополучно. Перед дверью в верхнюю комнату Псих замешкался. Кекс понял почему: верхняя комната занимала почти всю площадь этажа; обращенная к дороге стена была полностью стеклянной, и прилегающие к ней стены большею частью тоже. Кирпичной оставались лишь задняя, противоположная от дороги стена, да два простенка, образующие углы с нею.
Со скрипом отворилась дверь. Дневной свет просочился в коридор, делая его еще более пыльным и унылым, чем в свете фонари. Псих заглянул в комнату.
Даже из коридора было видно, как у левой стены, у самого отекла, рыжеет мочало. Кекса аж передернуло – вид мочало имеет кесьма неприглядный, а уж воспоминания навевает…
– Вот зараза! – произнес Псих с досадой, и в виду он имел новее не мочало. Он глядел направо, в дальний от дороги каменный угол.
– Что там? – почему-то шепотом спросил Кекс.
– Нету сейфа. Был, да сплыл. Сам погляди.
Кекс заглянул в дверной проем, над плечом напарника. В углу, между вешалкой на три крючка и краем большого стола-пульта, оставалось пустое место, примерно метр на полметра. Именно тут пыль лежала гуще, чем в центре комнаты и образовывала на полу правильный и ровненький прямоугольник.
– Опа, – пробормотал Кекс. – А ведь я такое уже видел!
– Не понял, – протянул Псих и покосился на напарника. – Что видел?
– Пыль на полу, – пояснил Кекс охотно. – Причем именно там, где ожидал увидеть сейф.
– Значит, – пожал плечами Псих, – Покатилов рассказывает нам далеко не все. Хотя чему тут удивляться?
Все было для Сиверцева новым и непривычным – и мрачно-патые сталкеры-контрактники, и ученые-полевики, больше похожие на тех же сталкеров-контрактников, и еще более мрачные инструкторы из вояк, а главное – то, чему инструкторы обучали, единственное, что оказалось более-менее знакомым из снаряжения, – ярко-оранжевый исследовательский спецкостюм. Сиверцев и его бывшие коллеги-цитологи хоть никогда в Зону и не ходили, но обязательный еженедельный тренаж для них никто не отменял, поневоле обучишься. Костюм да входящая в комплект химзащиты аптечка – вот и все, чем Сиверцев теоретически умел пользоваться.
Легкий бронежилет он несколько минут растерянно вертел и руках и совсем уж было собрался вернуть в шкафчик, но инструктор похлопал его по плечу и посоветовал:
– Бери, бери. Ерунда, конечно, от фауны не спасет, от пули тоже. А вот от бандитского дробовика, если не в упор, – вполне. Так что изволь нацепить…
Пришлось надеть. А куда деваться? Назвался груздем – поле зай куда положено. В бронежилет, например.
Сталкеры из группы сопровождения вооружались устрашаю щего вида автоматами – название Сиверцев забыл уже через не сколько минут и не мог вспомнить, сколько ни пытался, а пере спрашивать было как-то неловко. Ученым выдавали пушки по скромнее. Сиверцеву досталось нечто без приклада и с довольно толстым пулевым каналом. Название Ваня опять же моментально позабыл.
– Вот предохранитель, – устало объяснял инструктор. – Вот спусковой крючок. Это пояс с боеприпасом, потом наденешь. Заряжается вот так.
Как оказалось, все было не так уж и сложно, хотя в оружии Сиверцев разбирался лишь немногим лучше среднестатистиче ской блондинки.
– А чё это вообще за устройство? – опасливо поинтересовался Сиверцев, плюнув уже на все, в том числе на ложный стыд несфита. – Помповуха, что ли?
– Ага. Дробовик, – пояснил инструктор с прежними интонациями. – Целиться не обязательно. Главное, чтобы своих в поле зрения не было. А так – и собаке башку снесет, и от зомби, в общем, поможет. Бери, наука, не дрейфь. Для салаги – самое то, главное – с предохранителя не забудь снять. Ну и про своих в поле зрения помни, еще раз подчеркиваю. И не говори потом, что тебя не учили.
Еще Сиверцеву дали довольно здоровый нож в брезентовых ножнах; ноЖны крепились к'спецкостюму широкими лямками с застежкой.
Пять часов в сборах пролетели совершенно незаметно. А потом явился Тараненко, погромыхал, посмеялся с кем-то в соседнем помещении, перехлопал всю команду по плечам в спецклассе и буднично рявкнул на всю округу:
– Ну что, орелики, скоро выходим! На обед – товсь! Оружие и боеприпасы оставляем тут. Моршевич, а ты головой отвечаешь, чтоб ничего на сантиметр не сдвинулось! Будет как в прошлый раз – сам патроны в Зону потащишь!
Один из инструкторов уныло щелкнул каблуками и со вздохом махнул рукой. Тараненко и еще несколько старичков засмеялись чему-то своему.
Дробовик и нож Сиверцев оставил у шкафчика со своей гражданской одеждой. Никто, в том числе и Моршевич, не возразил.
Обед Сиверцев заглотил, не ощутив вкуса и даже не запомнив, о кем сидел за столиком.
Голова шла кругом, а перед самым стартом его начала пробирать мелкая дрожь. Занявший соседнюю лавку в вездеходе парень-химик, которого, кажется, звали Коля, сочувственно на Сигерцева косился. Пришлось напрячься, собраться и перестать дрожать.
– Ты в первый раз, что ли? – снизошел до вопроса химик.
– Угу, – буркнул в ответ Сиверцев.
Химик глубоко вздохнул и попытался успокоить.
– Да не так там и страшно, – сказал он без особой уверенности. – Особенно под защитой таких мордоворотов…
Передние сиденья занимали сталкеры-вояки действительно и!|ушительных габаритов. Было их шестеро.
– Наука, – с ленцой пробасил один из них, услышав реплику Коли. – Берегите китов!
Все киты-мордовороты жизнерадостно заржали, и Сиверцеву неожиданно стало чуть легче.
«А и в самом деле, – подумал он. – Для многих такие выхо ды – просто работа. Ежедневная и рутинная. Как для меня возня ‹ пробирками у Баженова».
– А какой нынче выход у тебя? – поинтересовался Сиверцев у химика.
– Четвертый, – сознался тот и смешно пожевал губами.
Последним в вездеход забрался Тараненко. Задержался в проеме люка, повертел головой:
– Все тут? В сортир никто не забыл? Помолились?
Ответов он, похоже, не ждал, потому что вопросы задавал подряд, без пауз.
– Двинули! – рявкнул он под занавес, и все, кто был в вездеходе, вдруг хором проорали:
– К черту!
Кроме, разумеется, Сиверцева. Обычаи группы Тараненко ему предстояло постигать в боевых условиях – в полном смысле этих слов.
Лязгнул затворенный люк. Вездеход всхрапнул, дернулся и медленно выполз во внутренний дворик института. Потом взобрался по наклонной аппарели на прицепленную к грузовику длинную платформу. Грузовик тронулся, но долго не мог набрап. приличную скорость, потому что все время притормаживал перед пропускными пунктами – сначала на выезде из института, потом из исследовательского центра, а в третий раз – из военного город ка. Недолгий бросок к натовскому блокпосту, поднятый шлагбаум снова урчание вездехода, и вот уже шлагбаум опускают, а грузовик с платформой и уазик сопровождения остаются там, снаружи.
