Вот это совсем другое дело. Вот такая Света Маше нравилась.
- Ты и мертвого уговоришь, - сказала Маша. - В самом деле, не ворованное же. И не взятка, потому как от чистого сердца. Не взятка?
- Обижаешь, начальник.
- Лететь мне с работы к чертовой бабушке, - якобы в задумчивости произнесла Маша и добавила уже совсем другим, деловым тоном: - Но не быть же дурой. Сыпь прямо на пол. Мы по ним босыми ножками гулять будем...
Толяну достался трехместный люкс, Ремизовой одноместный номер с биде, а Шепталову и Буханкину по одноместному без биде. Ответственные работники - командированный директор оборонного завода и прибывший на семинар начальник Госналогслужбы некой захудалой области - были уплотнены в двухместный номер. И даже не пикнули.
С дорогими гостями были очень предупредительны. После того, как они помылись и облачились в махровые халаты турецкого производства, специальный человек снял с мужчин мерки, Ремизову обслужила женщина. Затем в номере Толяна был накрыт стол, где блюд и вин было без счета. Каждые полчаса с кухни приносилось что-нибудь новенькое, только что с жаровни либо из духовки. Грязные тарелки с объедками при этом как бы исчезали сами собой. Очень вышколенная была прислуга.
Разговор за столом шел самый непринужденный и спонтанно перескакивал с темы на тему. Только что, скажем, Толян на полном серьезе объяснял Зинаиде, что биде - это такой фонтанчик для питья с бодуна, дополз на карачках и пей, не выпрямляясь (Зинаида хихикала и вроде бы верила), как Буханкин вспоминал вдруг гада Мефодия, и Толян, мрачнея, говорил, что так это дело не оставит. Разберется с дерьмом пузатым.
- Ах, Толянчик, - говорила Зинаида. - Ты такой вспыльчивый. А я жалею, что не покушала ананас. Там, в казино, такой толстый ананас стоял. Рядом с водкой.
- Могли бы и чем другим накормить, - замечал Буханкин. - Глиной, например.
- Тьфу на тебя, Степа, - отвечала Зинаида.
- Гадом буду, во всем виноват Марьяж, - говорил Толян. - И в том, что выигрывали поначалу, и в том, что потом продували. Это ему, стерве, раз плюнуть. А когда мы втянулись по самую маковку, пошел подламывать мою квартиру. И влетел в капкан. Я вот думаю, не этот ли охламон еще и хату поджег?
- Не повезло тебе, Толянчик, - вздыхала Зинаида, переглянувшись с Буханкиным. Золотишко-то да перстеньки были спрятаны надежно. - Но ты не переживай. Ты у нас умный. Ты у нас удачливый. Еще наживешь.
- Фарт - главное дело, - соглашался Толян, обласканный её мурлыкающим голосом. - Дерябнем за фарт.
К полуночи принесли одежду: для теплой и холодной погоды, как и было заказано фирменную, с лейблами.
Переодеваться никто не стал, кто же переодевается в полночь-то, если гастролировать никуда не тянет, а в свой номер можно прошлепать и в халате.
Вскоре Антон отправился спать, через полчаса ушли Ремизова с Буханкиным, потом Ремизова вернулась, чтобы остаться на ночь. Толяну это дюже понравилось, тем более что Зинаида, раздевшись, оказалась еще лучше, чем можно было предположить.
А в четверть второго...
======
В секторе "Местонахождение" вновь мелькали цифры, подбираясь к заветному 27 веку.
Тело под каркасом ныло, всё-таки здоров был этот Фраст. Наверняка в процессе сражения он применял что-то такое, о чем Игорь и не догадывался, да каркас выдюжил. Впрочем, дело было не в одном только каркасе. Оставайся Игорь в прошлом качестве, в этом каркасе бултыхался бы сейчас студень. Само тело обрело новые свойства и каркас был теперь составной частью этого тела, его внешней оболочкой. Но даже этому телу, способному выдержать любые нагрузки, крепко досталось.
Вскоре, однако, боль поутихла, а потом и совсем прошла. Почему-то вспомнился Корнелий. Как давно это было.
- Видите ли в чем дело, Игорь, - сказал тогда Корнелий, усадив Попова на какой-то несерьезный ажурный стул, который, казалось, не смог бы выдержать и ребенка. - Нас здесь пятнадцать человек, и нам очень нужна ваша помощь.
Стул, между прочим, был весьма удобным и крепким. Казавшаяся пустой лаборатория вдруг наполнилась людьми. Вот пересек проход некто в серебряном трико, из-за приборов выглянул загорелый чернявый парень и улыбнулся, проплыла в отдалении фигуристая девица в легком радужном халатике, по которому хаотично пробегали разноцветные сполохи.
- Это Кира, - проследив за взглядом Игоря, сказал Игнат Корнелий.
Кстати, Корнелий, как впоследствии объяснил Восходящий Вектор, была его фамилия, но поскольку сей ученый имел мировую известность и был дюже популярен, фамилия эта превратилась в нарицательное имя.
- Ну так вот, - сказал Корнелий. - Лаборатория у нас научная, исследовательская, экспериментальная. Что еще? Сверхсекретная. Из 27 века, да, да, не падайте. Так сказать, гостинец из будущего. Исследуем свойства и параметры времени. На чем и погорели.
И вкратце изложил суть проблемы, изредка постреливая по сторонам своими карими глазами.
Там, в 27 веке, во время проведения опыта случилась авария, в результате которой лаборатория была уничтожена. Однако ученые не были бы учеными, если бы предварительно не застраховались, закольцевав будущее с прошлым. В итоге лаборатория с находящимися в ней персоналом и оборудованием возродилась, как птица Феникс. Но при этом погрузилась в хронояму, то есть в прошлое, на интервал, адекватный затраченной на восстановление хроноэнергии. Вместе с этим спираль времени, заметьте, Игорь, сжалась. Это очень важно. Причиной аварии, как оказалось, послужил сбой растрового синхронизатора. Это тоже очень важно, потому что нужно изъять синхронизатор до начала опыта.
В чем загвоздка? - сказал Корнелий. В том, что, закольцевавшись, мы периодически погибаем и периодически возрождаемся, не имея возможности что-либо изменить, так как попасть в будущее не можем, ибо уже преставились в нём. Капсула же с изолированной в ней лабораторией с каждым возрождением проваливается всё глубже в прошлое, всё больше сжимая спираль времени. Погружение это не беспредельно - в какой-то момент спираль достигнет критического сжатия, вслед за чем неминуемо и резко распрямится. Что будет после этого - одному Богу известно. Может, произойдет какая-то жуткая суперпозиция, может - взрыв такой силы, что разнесет Землю в клочья, а может, взрыв этот будет протяженным по всему пути прохождения капсулы. В общем, ничего хорошего не будет, уверяю вас.
Спрашивается, что делать?
Остановить капсулу невозможно, нету такой силы. Нашим современникам вернуться вспять и предотвратить аварию не дано, ибо никому не дано попасть в собственное прошлое. Даже Матиусу Фрасту при всех его иррациональных возможностях.
