СВЗ почему-то оказался только один. Интересно, а как же двое пассажиров? Они что, должны быть спасены только для того, чтоб погибнуть от перегрузок на первом же боевом развороте?
Когда Джокарт запустил предполётный контроль, всё стало ясно. «Зигзаг»-эвакуатор имел в навигационном терминале одну-единственную полётную схему: полёт к приливной точке под прикрытием Марсианских постов обороны.
— Зачем же тогда вооружение? — изумился Джокарт, отключая навигационную программу.
Теперь, после доставки эвакуатором на орбиту, всё маневрирование придётся делать самому, без помощи автоматики. Даже выполнение в общем-то стандартных маневров ухода от одиночного атакующего: монотонное «виляние хвостом», выражаясь языком пилотов.
И вот истребитель готов к старту. С момента герметизации кабины до объявления всех систем о готовности прошло две-три минуты, но даже они показались Джокарту утомительной вечностью, за которой его ждёт Неизвестность.
Силовые захваты, срабатывающие за счёт конденсации и усиления собственного магнитного поля планеты, перенесли истребитель из ангара в одну из отработавших шахт. Сейчас в небо — действительно цвета пламени, уже теряющего прозрачность — должна взметнуться стрела энергетического луча, вдоль которого истребитель отправится на орбиту.
Джокарт успел осмотреться. Количество шахт на крайне малой для того, чтобы быть космодромом площадке, было соответственно невелико. Шесть-семь, от силы восемь. Судя по размерам ангара, кораблей, стартовавших через эти шахты, было в десять раз больше. И это могли быть только яхты (одну он видел в ангаре), лёгкие, не несущие никакого вооружения авизо, или истребители, учитывая размеры самих шахт Сейчас, вот уже через несколько секунд стартовый колодец зальёт прожигающая сетчатку вспышка, светофильтры обзорных экранов выставят затемнение, и останется лишь только следить за временем, чтобы не прозевать момент выхода на стартовую орбиту и немедленно, как только это произойдёт, запустить разгонные… Сейчас, ещё несколько ударов сердца, несколько вздохов. Джокарт на всякий случай зажмурил глаза, ведь ему пока не приходилось стартовать в энергетическом луче. Да и вообще не приходилось… стартовать! И так, в ожидании, прошла минута.
— Проклятье на «Элм» и её барахло! Как я мог забыть! — едва не оглох от собственного крика Джокарт. И только потом включилось рациональное мышление.
«Неужели Индап не сработал?'' При „Тревожной" комбинации должны блокироваться все эмоции. Или это неправда, и извечное человеческое свойство ошибаться и давать волю эмоциям, упуская из виду главное, — непобедимо? Как говорил что-то такое про пехоту Балу — мы плачем, как и сотни лет назад… А ведь Индап пехотинца должен подавлять все ненужные в бою движения души и сомнения даже сильнее, чем Индап пилота! У нас другое. Остаться чутким ко всему, но превратить это в чуткость машины. Неужели машины чертыхаются из-за недостаточно мощного энергетического оснащения штабных объектов?»
Уже успокоившись, Джокарт заново начал манипуляции с управлением полётных режимов, готовясь к старту на двигателях истребителя. Вот и представился случай выяснить — сколько ресурсов вырабатывает двигатель при атмосферном запуске, подумал он.
Выяснил. Почти одновременно с запуском, по абсолютно понятной причине, ожила система контроля. Джокарт, естественно, игнорировал это предупреждение, потому что дорога назад исчезла, расплавилась в переплетении тугих струй плазмы и гравитационных полей разгонного двигателя.
— Ничего себе, какой дорогой билет! — присвистнул он при этом.
Всего двадцать пять минут полёта после старта из атмосферы! Вот тебе и ограничения только по кислородному запасу, вспомнил он Спенсера и его восторги по поводу возможностей корабля-истребителя.
Джокарт сжал полётный джойстик, готовясь вскинуть нос истребителя к зениту, как только тяга позволит «встать па хвост», и скинуть после этого блокировку ускорения Ничего страшного, утешал он себя, это как управлять гравискутером: счётчик инерции доходит до стартового предела, скутер начинает мелко елозить на гравитационной подушке, и тогда снимаешь тормоз. Рывок! И трек прыгает навстречу, а после становится покорной лентой, которая сама ложится под ноги.
Момент истины настанет вот-вот, хотя теоретически старт ещё можно было отменить. Но что-то уже тянуло сильнее всякого энергетического луча в миллион киловольт туда — вверх! К звёздам, где могли барахтаться в гравитационных ловушках транспорты, которые никто не прикрыл, не помог им прорваться к точкам гравитационных приливов.
Есть старт! Плавное, будто упражнение с водяной матрёшкой, снятие блокировки. Только показался край шахты, как сразу исчез, затерялся где-то посреди оставшегося внизу комплекса штабных зданий. Уже в полёте, чувствуя, как тяжело сейчас приходится экзоскелету СВЗ, Джокарт увидел чуть вправо по курсу разрыв в небе Это мог быть только след другого стартовавшего корабля. След, похожий на сруб перевернутого колодца, на дне которого плещется обнаженное солнце.
Ну вот, значит нас — двое! Значит, можно попробовать разыграть какую-то полётную комбинацию! — обрадовался и тут же почувствовал себя увереннее Джокарт
Истребитель лез в небо послушной, клокочущей энергией, птицей. Птицей, которую он оседлал.
— Говорит Йоши! — высокий, звонкий голос. Передаёт на открытой волне, клером. — Второй истребитель, ответьте! Вы у меня на южной полусфере!
Какова бы ни была траектория полёта истребителя, как бы он ни был ориентирован в пространстве, задняя полусфера — юг, передняя — север, левый бок — запад, правый — восток. Ну, ещё верхняя полусфера — северо-запад, а нижняя — юго-запад, и не стоит искать логику в традициях! Исключение из правила — полёт юзом, чрезвычайно сложный манёвр, когда нос истребителя отвернут больше, чем на девяносто градусов относительно оси движения. Вспоминая азы терминологии, используемой в полёте. Джокарт подумал: «Йоши, где-то я уже слышал и это имя, и этот голос». Ну конечно! Это же один из курсантов, прибывших на Землю для прохождения медицинского сканирования! Значит — курсант… Ну что ж. Так даже лучше. Окажись рядом с ним в небе бывалый пилот, Джокарт точно бы занервничал, раз уж Индап чего-то сбоит.
«Значит, курсант…» — ещё раз подумал он и мысленно отругал себя за нерасторопность.
Выйди он на связь раньше Йоши, был бы Первым, а так…
— Здесь Джокарт, Второй истребитель, — и чтобы хоть как-то компенсировать справедливое, в общем-то чужое первенство, добавил: — Офицер-стажер.
Втайне он мечтал, чтоб Йоши оказался без «чайки», курсантом, каким и прибыл на Землю. Тогда первенство перешло бы к Джокарту по праву старшинства, потому что при равенстве званий (если считать, что курсант это звание), первенство брал тот истребитель, который первый обнаружил другого и вышел с ним на связь. И здесь, правда, было исключение: участие в полётной тройке, где можно быть или ведомым — одним из двух, или ведущим, лидером.
