Прозвучал большой гонг. Вынырнув из пучины охвативших его чувств, мокрый от пота, испытывая головокружение, он понял, что начался обряд Наполнения Долин.
Скиммеры были высланы с земной сферы. Они делали неровности плоскими.
Горы и холмы стали низкими. Так как планета вращалась, они парили над ней, сталкивая возвышения в ямы, выравнивая непредвиденные завалы, запахивая расщелины. Все несовершенное было убрано. Мир станет гладким шаром, сверкающей белой глыбой мрамора, танцующей на своей орбите.
Изменения происходили быстро. Вот уже выровнены целые континенты.
Мощные горные цепи сокрушены и элегантно распределены по скважинам и впадинам. Клей сознавал, что, не покидая места под деревьями, он на свой лад помогал доставлять Скиммерам энергию, с помощью которой производились тектонические перемещения. Но сам он ничего не делал. Скиммеров он не видел, но они должны были быть где-то наверху, шесть вихрей силы в пространстве, переделывающие Землю. Перед их усилиями ничто не устоит.
Они, настроившие темноту, поднявшие море и открывшие Землю, теперь заполнят долины, и мир приблизится к совершенству.
Вот они приблизились к месту, где лежал Клей.
С востока нахлынула волна, смывшая его в поток жидкости и убравшая топографические изъяны его Нынешнего местоположения. Он был запечатан в землю. Он снова был погребен, но совсем по-другому, чем когда он был с Ждущим, потому что тогда он только отдыхал в земле, выпуская корни, а теперь он действительно слился с ней, стал частью вращающейся планеты. У него не было никакой формы и независимого существования. Он – крупица песка. Он – ядро кварца. Он – базальт. Он – пузырящаяся магма.
Покой. Он подумал, что вполне возможно для него снова уснуть.
– Хелло? – Это Хенмер, он звал издалека. – Клей? Клей? Хелло?
– Я – любовь, – донесся голос Нинамин совсем с другой стороны.
– Смерть немного похожа на это, – произнесла Серифис. – Мы попробуем вместе.
– Привет, – голос Ти.
– Привет, – проговорила Брил.
– Привет? Привет? Привет? – Это Ангелон.
Они показали ему солнечный" свет, скользящий по безупречной жемчужной поверхности Земли. Казалось, им хочется дождаться его одобрения результатов их работы. Он не ответил, пытаясь уснуть.
– Привет, – сказал Хенмер.
– Я – любовь. – Это Нинамин.
– Когда мы умрем? – спросила Серифис.
Он хранил молчание. Рыдала Неправедная, и в безупречной коже мира появлялись трещины. И росли горы. И тонули долины. И зевали ущелья. Но все это ничего не значило.
– Мы закончили обряд, – произнес Хенмер, – а то, что происходит после, нас не касается.
Остался только один из Пяти Обрядов: Формирование Неба. Ему не расскажут, когда собираются его выполнить или как это будет. Клей представил себе нечто апокалиптическое, какой и следовало быть вершине трансформаций. Возможно, мир действительно изменится. Возможно придет новый вид человека. Возможно, зазвучат трубы архангелов. Но в ответ на его вопросы они лишь рассмеялись и попросили быть терпеливым.
– Предвкушение – есть грех, – серьезно заметил Хенмер.
– Грех? Что вы знаете о грехе?
– О, у нас тоже есть грехи, – сказал Хенмер.
По какой-то дурной геологической случайности Хаос ворвался в мир. Одна из птиц Хенмер принесла новости – Скиммеры должны сейчас же увидеть это.
– Идем, – сказали они. – Кто знает, это может быть очень красиво.
Они не стали тратить времени на пеший переход. Расстояние было слишком велико. Вместо этого они растворились и воспарили, прихватив с собой Клея.
В образе сморщенных серо-зеленых потоков они сгрудились в небе на высоте нескольких миль, окутанные искрящимся электромагнитным облаком в ионосфере. Посмотрев вниз, Клей представил, что видит путь своих недавних скитаний, но не был уверен. С такой высоты все сливалось и перемешивалось, и даже, когда Нинамин научила его настраивать изображение, у него остались сомнения. Вон то неопределенное серое пятно внизу может быть Пустотой, но Ангелон сказала, что это мертвый луг, болотистый и заброшенный. Увидев точку черноты, он решил, что это Пустота, а потом узнал, что они пролетали над Лучшими из Первых вещей.
– Что это? – спросил он, и Хенмер засмеялся:
– Это брат того, что мы сегодня увидим.
Они пересекли океан.
– Я вижу Плавающих – крикнула Брил. Хенмер решил, что нужно позволить Клею взглянуть на них, и они спустились на несколько тысяч футов. Прямо под поверхностью воды лежала дюжина огромных китоподобных зверей, зеленая кожа отливала золотом, каждый достигал в длину по крайней мере полмили. На одном конце – единственный плоский глаз величиной со стадион, венчающий верхушку плоского черепа, и пара обтрепанных усов – на другом. Клею разрешили установить контакт с их разумом и он словно вошел в коралловый сад тропического моря: мелкого, но сложного. Ясные мысли Плавающих сплетались в барочных конфигурациях на огромной территории туши, они были покрыты богатой многоцветной коркой анемонов и трубчатых червей, губок, прилипал, щетинистых червей и хитиновых. В этом хитросплетении крались крабы с глазками-бусинками на многочисленных лапках, лимули с длинными колючими стенами, мирные морские зайцы, морские звезды. Мерцающая кровать чистого белого песка лежала повсюду. Хотя, когда Клей осторожно проталкивался сквозь погруженный разум Плавающих, он понял, что это все ему чуждо: он не понимал ничего из того, что трогал.
– А они тоже люди?
– Нет, просто звери.
– Как они достигли таких огромных размеров? Как находят достаточное количество еды? Как это гравитация не разорвет их?
– О, их часто разрывает, – ответил Хенмер. – Но для них это неважно.
Они потом соединяются.
Они спустились еще ниже, пока почти не коснулись огромных пасущихся островов мяса. Некоторые из Плавающих повернули в сторону Клея свои золотые глаза.
– Не приземляйся на них, – предостерег Хенмер. – Ты утонешь.
Клей с близкого расстояния исследовал запутанный разум Плавающего, следуя по его тропинкам поворот за поворотом, пока не потерялся в лесу нежно волнующихся любителей моря. Есть ли здесь акулы? А барракуды? Из джунглей дошла единственная мысль, мощная, интенсивная: изображения лежащего на пляже мертвого Плавающего, гниющего, чернеющего, покрывающему на берегу широкий полукруг, привлекающий мусорщиков с нескольких континентов. Картинка раскололась, и Клей снова оказался в непонятных коридорах кораллового сада.
– Мы должны идти, – бормотал Хенмер. – Разве они не странны? Разве они не красивы? Мы часто навещаем их. Они оригинальны и свежи.
