Я, конечное, сволочь, но более лучшего плана, чем обречь рабов на риск, я не видел. Я подставил под горло Сани его же копьё и он закричал уготованную мной речь:
— Пацаны! Кто-нибудь слышит меня?
Несколько минут ничего не происходило. Потом со стороны корабля послышались какие-то звуки.
— Саня! — заорал кто-то. — Ты что ли?
— Я! Кому же ещё здесь быть!?
— А где шатался так долго? — раздался в темноте уже другой голос.
— Ногу повредил. Еле до этого камня добрался. Помогите до корабля доплыть — сам не справлюсь.
— Перебьёшься! Нефиг нам ещё делать, как по ночам плавать. Зажигалку только тратить. Завтра и поможем.
— Как хотите. Собранных мидий я не выбросил.
Со стороны корабля послышались ругательства.
— Не любят они тебя, — шепнул я Сане.
— В курсе, — буркнул он.
Итак, в любом случае, первая часть моего плана сработала. Я отвлёк их внимание и теперь Пятница мог более менее спокойно заниматься своими чёрными африканскими делами. А судя по тому, какую они устроили ругню на борту споря, стоит ли зажигать зажигалку или нет, негритёнка никто не должен был услышать. И мне важно было, чтобы 'свет' они не включали. Мне повезло.
— Хорошо! Сейчас приплыву! — закричали с корабля. — Только ты кричи что-нибудь периодически, чтобы я знал куда плыть.
Раздался отчётливый всплеск. Потом ещё один.
— Это он сначала спасательное средство скинул в воду. А потом и сам. — Пояснил Саня.
— Что ещё за плавстредство? — прошептал я.
— Несколько бамбуковых палок, связанных друг с другом. А ты не боишься, что как только Пятница развяжет рабов, они в темноте врагов не распознают и друг дружку перебьют?
— А ты хоть раз пробовал найти в тёмной комнате негра, если он не улыбается? А вот белого можно.
— Мне кажется им будет не до смеха, — вздохнул Саня.
Всплески ощутимо приблизились и мы заткнулись. Теперь оставалось надеяться, что Саня меня в самый последний момент не сдаст. Я уселся на 'передний план', загородив его своей спиной. В такой темноте плывущий всё равно не распознает, кто перед ним сидит.
Наконец о камень глухо ударился бамбук.
— Чё расселся!? — заорал парень внизу. — Плот подержи, чтобы не уплыл.
— Сейчас. — Произнёс за моей спиной Саня.
Я отложил в сторону копьё, которое даже в таком неудобном положении было направлено на Саню, спустился вниз и схватился за край плота. Убивать вот просто так у меня не хватило силы, поэтому кочергу перевернул тупым концом вперёд. Единственное, даже с такого близкого расстояния я не видел где у плывущего голова.
— Как водичка? — спросил я.
— Что!? — ошарашено произнёс голос.
Я ударил на звук и, судя по глухому звуку, попал явно не в бамбук.
Наступила тишина. Хотелось, для уверенности, бить, бить и бить. Но мне хотелось сохранить ему жизнь. В конце концов он тоже мог рассказать что-нибудь новенькое, а то в последнее время что-то на моём острове все друг другу врать начали. Глядишь, узнал бы что нового про Пятницы и Саню.
Осторожно пощупал кочергой место, куда бил, но там только вода плескалась. Но к шуму прибоя добавилось отчётливое бульканье. Противник утонул. Потерял сознание и утонул. Может на нём было навешано чего тяжёлого, но иногда люди тонут располагая одними трусами. Вторая часть плана прошла не отлично, но на твёрдую четвёрку. Одним противником у нас стало меньше.
В это время внимание мои привлекли крики, доносящиеся с корабля.
— Началось, — констатировал Саня.
Я подхватил своё копьё и бросился в воду. Пришлось использовать плотик. В такой темени с копьём и кочергой я однозначно мог и не доплыть. А время, тем не менее, могло много что решить. Неизвестно, какой расклад там, на корабле. Вполне возможно, что склонить чашу весов в какую либо сторону на текущий момент смогу только я.
В крики происходящего на корабле боя я даже не вдумывался. Грёб только, стараясь изо всех сил. Когда добрался до корабля бой ещё и не думал заканчиваться. Причём, судя по тому, что большинство возгласов произносилось до боли знакомым русским матом, негры явно проигрывали.
Тут я столкнулся с ещё одной проблемой — борт корабля был довольно высоким, и до края его мне не удавалось дотянуться даже кочергой. Но ведь должен же был быть какой-то спуск! Как бы они сюда Саню затягивали? Да и плотик явно хранился наверху. Потеряв ещё несколько минут, я наткнулся таки на некоторое подобие верёвочной лестницы.
Плотик из бамбука я так и кинул на радость морским ветрам. Не было времени возиться с ним, привязывая к верёвочной лестнице.
Только я забрался на палубу, застланную, как я понял по ощущениям, соломой или тростником, как споткнулся о что-то мягкое и свалился на пол. Аккуратно поднял голову. Меня не заметили. Это уже хорошо.
В принципе, кое-что даже в такой темноте было видно. Вот только картину боя — нет. Слишком быстрые мельтешения. Но я использовал то, что противниками я замечен не был и не проявлял никаких действий, пока, лёжа на полу, не смог разобраться в ситуации.
Вопреки моим ожиданиям ситуация была не из лучших. Двое белых сражались против двоих чёрных. Шахматы прям какие-то. Но я в этой партии за чёрных. Чёрные проигрывали. Думаю их численное превосходство в самом начале боя не сыграло особой роли из-за полного отсутствия у негров оружия и доспехов. А вот у белых и то и другое присутствовало. Пятница орудовал своим копьём, второй негр — ножом. Вероятно тем, который я Пятнице одолжил. А вот у обоих белых были сабли. Самые настоящие! Может быть и самодельные. Этого я пока не знал. Уже во время моих наблюдений разрубленное пополам копьё Пятницы полетело в сторону и я понял, что пришла пора действовать.
Я, как всегда, поступил подло. И низко. С самого низа. Не вставая, с пола. Просто зацепил кочергой за ногу одного из белых, который уже заносил меч над Пятницей и с силой потянул на себя. Белый грохнулся и исчез из поля видимости сражающихся утянутый моей кочергой. Второго белого это так изумило, что он обернулся назад, не в силах удержаться узнать, куда делся его напарник. Негр с ножом, впрочем, ничуть не растерялся (видно Пятница его предупредил, что явится подмога в качестве меня) и с размаха воткнул белому нож в спину. Я так понимаю, что я не один поступаю на этом острове подло.
— Не убивать!!! — заорал я, когда негры накинулись на сваленного моей кочергой белого.
Но было поздно. Да и толку мне было орать, если эти двое меня всё равно не понимали. Слава богу я не видел, что они делали с несчастным, но затих он довольно быстро.
Поднявшись на ноги я подождал, когда те закончат с добиванием жертвы. Когда они поднялись белоснежная улыбка появилась только у одного из них. У того, который был с копьём. У второго в темноте блеснул мой нож. Улыбки не наблюдалось. В воздухе разлилось напряжённое молчание. Негр с ножом уверенно направился ко мне, а я ещё крепче сжал в руках свою кочергу.
