И все-таки очень неприятная штука эта кручень карачунная. Вроде и не в первый раз возвращаюсь к жизни после нее, но с каждым разом возвращаться становится не легче, а сложнее. Будто все сильнее отвыкаешь быть собой, распоряжаться собственным телом. Будто стираются и обламываются те шестеренки, которыми цепляешься за собственное «я»…
Когда я разлепила глаза, была ночь. И надо мной в трепетном свете факела висело заинтересованное лицо Сереги.
– А где все?… – промямлила я непослушными губами.
– Мы здесь, – заверил Олег, выдвигаясь из темноты.
– Здесь, здесь, княгиня! – поддакнул Гаврила.
– И это хорошо, – сообщила я присутствующим. Хотя – чего хорошего если вдуматься? – Далеко еще идти? До Киршага вашего? А, Гаврила?
– Да уж полпути мы прошли.
– О-о, как еще долго…
– Зато скоро наша ватажная стоянка будет! Всех увидите – и Семена, и Ондрюху Акатьева, и Федора Серкизова – всех. И голутвенных наших посмотрите. Они хоть и не совсем наши, с разных потаек собраны – но уже и почти как наши. Может мы даже и в сами Кравенцы заглянем – надо же показать Олегу Михайловичу столицу его отцовского княжества! Вы с Сергеем Кравенцов конечно не посмотрите, – чуть тише добавил он. – Пока. Может, потом когда-то…
– А сюда идут, – прервал Дмитрич рассуждения Гаврилы.
– Кто? – поразился тот. – Кругом же темень и пустохлябь! И потайка эта – секретная. Я один только пещерку сию знаю.
– Но я же слышу, – упорствовал Серега. – Песок шуршит. И идет не один человек! Два, а то и три.
– А ну-ка, гаси факел! – скомандовал Гаврила, потянувшись за своим длинным ножом, спрятанным в голенище сапога.
Дмитрич послушно ткнул головешку в мягкий сырой мох под ногами. Тот затрещал, задымился, разбрасывая искры. Потянуло паленым.
– Тс-с! – шикнул Гаврила и крадучись шагнул вперед – темным силуэтом, едва видимым на фоне полукруглого выхода из пещерки.
Прижался к каменной стенке, слился с ней. Приготовился к нападению.
«Да что ж он так боится-то? – вяло подумалось мне. – Ну, идут путники. Такие же горемычные как мы. И пускай себе идут…»
Теперь уже и я слышала шаги. Они приближались. Люди направлялись прямо в нашу пещерку. Вот тебе и «секретная потайка»! Каждый прохожий о ней знает.
Три темные фигуры. Скафандры настолько чернильно-черны, что даже среди ночного мрака выделяются. Если присмотришься. И знаешь куда смотреть.
Вот первая фигура, тяжело ступая вошла под свод пещеры. Подошвы чуть стукнули о мшистый камень и скафандр отреагировал мгновенно. Вернулся в гривны – только воздух едва слышно вздохнул.
«Неужто Гаврила убьет его, – взволновалась я. – Прямо сейчас, не разобравшись кто он?»
Но наш лыцар никак не проявил своего присутствия за спиной гостя. Ждал прихода остальных, чтобы расправиться сразу со всеми?
– Вроде здесь, – сообщил сочный приятный баритон. – Дошли, кажись…
И тут Гаврила совершенно разочаровал меня. В одно мгновение он пустил все свои предыдущие приготовления и всю маскировку коту под хвост. Потому что распрямился в полный рост и произнес громко, ошеломленно:
– Семен, ты?
– А ты думал кто? – усталым, но довольным голосом подтвердил Семен. – Сейчас и Федор подойдет.
– А кто третий с вами? – радостно спросил Гаврила.
– Третий… – замялся Семен. – Да ты его не знаешь…
– Семен! Как же ты чужому открыл мою секретную потайку? – возмутился Гаврила.
– Ты, это… Зла не держи… Сам сейчас поймешь…
Еще две фигуры вступили в пределы пещеры. Их скафандры тоже исчезли, но я продолжала видеть лишь силуэты на фоне входа.
– Неужто пришли? – измученно спросил один. – Говорил же: нельзя по темноте ходить! Еле добрались…
Но второй ему не ответил. Только присел на пол, тяжело дыша.
– А добрались как раз и вовремя, – сказал Семен. – Вот и застали здесь Гаврилу!
– Здорово, Федор! – поприветствовал гостя наш лыцар. – А кого с собой привели?
Третий путник поднялся с пола пещерки – явно через силу. Пробормотал тусклым утомленным голосом:
– Здравы будьте, лыцар Ларионов. Я лыцар из рода Акинфовичей, кличут Матвеем.
– Царов порученец, – громко сообщила я.
– А вот и безгривенная княгиня Елена, – вяло откликнулся Акинфович. – Здравы будьте, княгиня. Откуда меня знаете?
– Вы приходили в потайку лыцаров Евграфа и Бориса. И приказали им держать всех нас под замком до приезда цара со всем его табором.
– С царовым станом, – автоматически поправил Акинфович. – Вы наблюдательны, княгиня. Хотя и не знаю как вам удалось меня увидеть. Ведь я ушел оттуда, что б передать цару весть о вашем прибытии, раньше чем вас перенесли в потайку из пустохляби…
– А я вас и не видела. Да и сейчас не вижу. Темно. Но слышать о вас – слышала. И о вашей миссии.
– О, все как царово величие предупреждал! «Миссии»… Тайные слова, тайные намерения… Надо полагать, молодой князь Квасуров-Шагиров тоже здесь? Здравы будьте, княже!
– И вы здравы будьте, царов порученец, – откликнулся Олег. – Что за поручение вы теперь исполняете?
– Всего только передаю приглашение, князь. Цар приглашает вас, а также княгиню и всех прочих, кто с вами, прибыть к нему на уединенцию. В Кравенцовскую потайку.
– Значит, опередил в пути нас цар все-таки… – отметил Олег.
А Гаврила радостно воскликнул:
– О, так мы ж туда и идем!
– Говорил – нечего спешить! – зло пробормотал Федор. – Гаврила все одно привел бы их домой, в нашу в потайку! Только жилы чуть не порвали – неслись сюда по темноте как угорелые!
– А если б не привел? – устало возразил Акинфович. – Раз цар распорядился быть нам здесь и ждать прихода малолетнего князя, так не выполнить царову волю никак нельзя!
– Ну, все, слава богу, исполнено, так что теперь и поспать можно! – подвел итог дискуссии баритон Семена.
– Кто как, а мы еще не вечеряли, – сказал Гаврила. – Давай, Сергей, сюда факел, опять его зажгу – не в темноте же трапезничать!…
– Заодно и гостей наших рассмотрим, – подала я голос.
Но рассмотреть их особо не удалось. Когда факел наконец был зажжен, все трое вестников уже спали. Прямо на голом полу пещерки. Совершенно беспробудным сном.
А утром уж я не в состоянии была кого-то рассматривать. Еще сонную меня уложили на тележку, и повезли в песчаные просторы. И я опять нырнула в отвратительное небытие карачунной кручени. Которая поглощала меня теперь почти мгновенно – стоило лишь пересечь границу и шагнуть на снежно сияющую белизну…
***
Гаврила торопливо пал на одно колено. Но увидев, что мы – я, Олег и Серега – ограничились приветливым кивком, тоже поднялся. Неуверенно сутулясь пристроился рядышком, чуть сзади. Его бы воля – так вообще спрятался за наши спины. Но воля была царова.
