Елена Николаевна сняла ограничитель с рычага управления и резко до отказа сдвинула его вперед. Казалось, электростатические установки дрогнули от напряжения, работая на предельной мощности. Микросолнце быстро понеслось ввысь, скрылось из виду.
— Все, — сказала Елена Николаевна тем же глухим голосом, выключая электростатические установки. — Наш эксперимент окончен.
Тут же, разрядив мощную батарею конденсаторов, мы сняли защитные кожухи с управляющих установок.
Какова же была наша досада, когда мы поняли причину плохой работы этих устройств. Мощные провода, идущие до самого верха высоких мачт, были покрыты специальным слоем высококачественной изоляции, способной выдержать огромное напряжение. Этой изоляции был не страшен ни пятисотградусный зной, ни двухсотградусный мороз. На Земле она была испытана на химическую стойкость, на трение и показала прекрасные результаты. Конструкторы учли все. Но вот здесь, на Венере (кто же мог это предвидеть?), здесь она стала приманкой для длинных серебристых жуков. Их жадные маленькие челюсти прогрызли изоляцию насквозь, до самого металла. Некоторые жуки переползали с оголенных проводов на соседние, образуя как бы живую перемычку. Мгновенно возникало замыкание, и в ту же секунду микросолнце совершало скачок по небосводу.
— Вот они, проклятые, уже добрались до главных кабелей, — сказал Чжу Фанши. — Это и вызвало катастрофу…
Маленькие букашки… Как часто оказываются они страшнее самых опасных хищников. Недаром негры называют королем джунглей не льва, не буйвола, не слона, а маленького муравья-кочевника — зиафу. Мы остерегались колоссов, а удар нам нанесли жучки размером с булавку.
Погребение праха состоялось в тот же день. Чжу Фанши высек из мягкого камня большую урну, выгравировал на ней дату рождения и гибели Виктора, собрал останки покойного и установил урну на гладкой каменной плите неподалеку от пещеры.
В тяжелом молчании стояли мы вокруг урны. Елена Николаевна вышла вперед и заговорила срывающимся голосом:
— Прощай, дорогой товарищ! О твоем подвиге узнает Земля…
Голос изменил ей, и она зарыдала. Больше никто не проронил ни слова. Да и какие слова могли передать всю глубину горя, переполнявшего наши сердца!
Так закончился наш опыт: нам удалось доказать устойчивость микросолнца, но очень дорогой ценой — ценой жизни одного из наших товарищей.
— Как мы сообщим об этом Челите? — тихо проговорила Елена Николаевна.
Нас всех мучила эта мысль…
Да, вот мне довелось дожить до коммунизма. Я увидел, что жизнь стала иной — светлее, радостнее, богаче. Земля наша очистилась от скверны: от войн, несправедливости, неравенства, нищеты — от всех этих позорных явлений, которые можно объяснить, но с которыми нельзя примириться. Наши правнуки живут полнокровной жизнью. Их дни наполнены трудом, они продолжают великий путь познания и борьбы за совершенствование жизни, начатый их предками. Это путь беспокойный, тут неизбежны трудности, нередки опасности. Пусть в жизни людей будет больше всего радости. Счастлив тот, кто трудится и любит свой труд; счастлив тот, кто имеет большую цель и достигает ее; счастлив жаждущий подвига и свершающий его, счастлив идущий вперед.
* * *
Земля звала назад своих сынов. Наша ракета уже второй день подавала условные сигналы, предупреждая нас о том, что через неделю наступит самый благоприятный момент для отлета на Землю. Анри Ламель поручил Аниферу и Шаумяну облететь район, в котором мы работали, и в разных точках его поставить автоматические приборы с атомными батареями, которые должны были на протяжении десятков лет передавать на Землю различные данные о Венере.
До старта оставалось всего четыре дня, когда Анифер и Шаумян случайно наткнулись на лежбище гигантских животных — самых больших из всех, каких мы встречали на Венере.
Они обитали в теплом море, омывающем соседний большой остров с юга. По своему внешнему виду они несколько напоминали исполинских диплодоков, останки которых были обнаружены археологами на Земле. За ними так и укрепилось это прозвище — диплодоки. На Земле мы привыкли поражаться величине слонов, но рядом с диплодоками они выглядели бы карликами. Венерианские диплодоки были вполне безобидные травоядные существа, большую часть времени проводившие в воде. Они не спеша передвигались вдоль берега, с аппетитом пощипывая сочные листья растений и поглощая в огромных количествах водоросли. На берег диплодоки выходили, только когда откладывали в раскаленный песок большие, величиной с огромный валун, пестро окрашенные яйца.
Ламель разрешил Шаумяну и Аниферу побыть в районе лежбища диплодоков, а остальные принялись готовиться в обратный путь.
Это оказалось не простым делом. Места в ракете было мало. Следовало как можно плотнее уложить все собранные нами материалы, коллекции, образцы, отбросить дубликаты. Кроме того, надо было взять с собой достаточный запас воды, предварительно очистив ее от углекислого газа и обезвредив, — лететь предстояло не день, не два, а больше месяца.
Сначала мы занялись ракетой биологов. Перебирая вещи в ракетоплане, Ламель вдруг обнаружил под койкой Гапека туго завязанный мешок из прозрачной пленки. Он был надут, словно воздушный шар. Внутри мешка находились две клетки, а в каждой из них — по одному детенышу летающего ящера. Он позвал Гапека и молча показал ему на клетки. Тот улыбнулся, но оправдываться не стал.
— Знаешь, Анри, — сказал он доверительно, — давай перевезем их на Землю. Ведь никто до нас не делал этого. Места они занимают немного. В конце концов я согласен держать их на своей постели.
— Вот чудак! Да разве дело в этом? Чем они будут дышать в ракетоплане? Ведь у нас земной состав воздуха. Избыток кислорода обожжет им легкие.
— Я предусмотрел это и надул мешок углекислым газом.
— Надолго ли его хватит? День, другой, а там надо менять. Возни с ними не оберешься!
— Что же делать, Анри, а? — жалобно спросил Гапек. — Может, сами полетим в скафандрах, а ракетоплан наполним здешним воздухом?
Он предложил это так просто, будто речь шла о простом прогулочном костюме.
Анри возмутился:
— Ты с ума сошел! Таскать на себе скафандры больше месяца!
— Ну и что! — живо возразил Гапек. — Ради науки можно и потерпеть немного.
— Нет, это невозможно!
— А если поместить их в третий герметический отсек? Наполним его углекислым газом, освободим от лишнего груза, и пусть летят. С собой возьмем несколько запасных баллонов с воздухом Венеры.
— Но тогда придется нам здорово потесниться.
