— Чемпион наш, из Рат-Галдиона! — взревел он. — Рат-Галлион принимает любой вызов!
Он повернулся ко мне и замахал рукой:
— Наш парень Дргон, он…
Из-за моей спины донёсся рёв ещё оглушительнее, чем у Кагу. Я обернулся и увидел пробивающегося сквозь толпу Торбу, взлохмаченного, с багровым лицом.
— Минутку! — заорал он. — Здесь чемпион — я…
Он замахнулся на Кагу, но тот ушёл от удара.
— Тебя уложил наш парень Дргон, так? — крикнул он в ответ. — Значит, он теперь — чемпион!
— Я не был готов, — заорал Торбу. — Просто удачный удар.
Он повернулся к болельщикам:
— Я завязывал шнурок, понимаете? А этот парень…
— Спускайся сюда, Дргон! — крикнул Кагу, снова подзывая меня жестами. — Давай покажем…
Торбу развернулся и с размаху всадил правой в челюсть Кагу. Старый боец тяжело упал на пол, чуть шевельнулся и замер. Я вскочил на ноги. Кагу оттащили к ближайшему столику и взгромоздили на стул, Я протолкался сквозь толпу к своему товарищу. Человек, который стоял, наклонившись над Кагу, выпрямился и побледнел. Я оттолкнул его и схватил Кагу за запястье. Пульс отсутствовал, Кагу был мёртв.
Торбу стоял в середине пятачка, раскрыв рот.
— Что… — начал было он. Я протиснулся меж двух болельщиков и подошёл к нему. Он увидел меня, сжался пружиной и нанёс мне боковой удар.
Я сделал нырок и ударил его снизу в челюсть. Он отшатнулся. Я не давал ему опомниться: хорошенько обработал ему с двух сторон корпус, ушёл от нескольких его полных ярости боковых ударов и нанёс ему два прямых в голову. Сведя вместе колени, он остановился с остекленевшими глазами и опущенными руками. Я примерился и двинул ему напоследок в челюсть. Он грохнулся бревном на пол.
Тяжело дыша, я посмотрел на Кагу. Его покрытое шрамами и белое как мел лицо как-то странно изменилось. Оно выглядело умиротворённым. Кто-то помог Торбу подняться на ноги и отвёл его туда же, где был Кагу.
Ну и вечерок выдался! Мне оставалось оттащить тело домой…
Я подошёл к Кагу, которого уже уложили на пол. Окружавшие в шоке смотрели на него. Рядом был и Торбу. По его носу стекла слеза и упала на лицо Кагу. Торбу утёрся большой, в шрамах рукой.
— Извини, старина, — промолвил он. — Я не хотел.
Я поднял Кагу и перекинул его через плечо. Пока я шёл до дальнего выхода из Дворца Веселья, было настолько тихо, что я отчётливо слышал своё собственное тяжёлое дыхание, шум падающих в фонтане струй и скрип моих модных жёлтых пластмассовых штиблет.
В казарме для телохранителей я положил Кагу на койку и повернулся к десятку угрюмых громил, которые разглядывали неподвижное тело.
— Кагу был хорошим человеком, — произнёс я. — Сейчас он мёртв. Он умер как зверь… ни за что. Теперь все его жизни кончились, не так ли, ребята? Вам это нравится?
Мулл сердито посмотрел на меня:
— Ты говоришь так, будто мы в этом виноваты. Кагу тоже был моим товарищем.
— А чьим другом он был тысячу лет назад? — отрезал я. — Кем он был… тогда? А кем были вы? Ведь не все время Валлон являлся таким. Когда-то, в незапамятные времена, каждый человек был Властителем лишь для самого себя…
— Послушай, ты не из нашего Братства… — начал было один из телохранителей.
— А-а, вот как оно называется! Братство! Но ведь это всего лишь новое название старой уловки. Большая шишка провозглашает себя диктатором…
— У нас есть свой Кодекс, — прервал меня Мулл. — Наша обязанность — быть с Властителем… Но это совсем не предполагает, что мы должны просто так стоять и слушать, как нас обзывает какой-то клоун.
— Да не обзываю я вас, — бросил я. — Я призываю вас к сопротивлению. У вас, ребята, в вашей организации сосредоточена вся сила и храбрость. Чего вы сидите, поджав хвосты, и позволяете своим хозяевам жировать, пока вы убиваете друг друга им на потеху? Пошли к вашему господину, сейчас же. У вас было такое же право по рождению… когда-то. И вы можете вернуть его по своему желанию… пока многие из вас не последовали за Кагу.
Послышалось злое ворчание. В казарму вошёл Торбу с опухшим лицом. Я отступил к столу, готовый к любой неприятности.
— Стоп, петухи! Что происходит? — спросил он.
— Этот парень!.. Он призывает к бунту и предательству, — произнёс кто-то.
— Он подговаривает выступить против самого Властителя Кохи.
Торбу приблизился ко мне:
— Тебя никто не знает в Бар-Пондероне, хотя Кагу сказал, что ты — парень что надо. Ты меня здорово обработал… И я на тебя зла не держу, это вопрос везения. Но не пытайся заварить здесь кашу. У нас есть Кодекс я наше Братство. Мы заботимся друг о друге и этим вполне довольны. Властитель Кохи не хуже любого другого Властителя… и по нашему Кодексу мы должны быть с ним!
— Послушайте, — сказал я. — Я знаю историю Валлона, Я знаю, кем вы были когда-то и кем вы можете стать снова. Все, что вам для этого нужно — взять власть в свои руки. Я могу показать вам тот корабль, на котором я сюда прилетел. На борту есть стержни-памятки — их достаточно для того, чтобы познакомить вас…
— Хватит! — вмешался Торбу. Он начертил в воздухе какой-то магический знак. — Мы не хотим, чтобы нас втянули в историю с какими-то кораблями-призраками, и не собираемся говорить о волшебниках или демонах. Это — табу.
— Вздор! Все каши табу — это просто уловка, чтобы держать вас подальше от городов — из опасения, что вы узнаете, чего лишились…
— Мне не хотелось бы отдавать тебя в руки Серых, Дргон, — заворчал Торбу. — Хватит об этом.
— Эти города, — я пошёл напролом, — хоть они и покинуты, но остаются такими же, как в день, когда были построены, А вы живёте в этих блошиных норах, теснитесь за этими стенами, боясь, чтобы вас не достали Серые и те, кого вы считаете отступниками.
— Ты хочешь здесь хозяйничать? — вставил Мулл. — Иди поговори с Кохи!
— Пошли к нему все вместе, — сказал я,
— Это мы оставляем тебе, — ответил Торбу. — А теперь лучше уходи, Дргон, Я тебя не выдам, я знаю, как ты переживаешь, что погиб Кагу, и все прочее. Но не заходи слишком далеко.
Я понял, что проиграл. Они били упрямы, как стадо мулов, и примерно столь же умны.
Торбу отозвал меня в сторону, и я вышел за ним наружу.
— Ты хочешь перевернуть все вверх ногами, так? Я с этим уже сталкивался. Ты не первый, кому приходят в голову такие идеи. Но мы не можем тебе помочь. Конечно, сейчас все не так, как было когда-то… если это вообще правда. Но у нас существует легенда: когда-нибудь вернётся Ртр, а с ним возвратятся и Добрые Времена.
— Кто это, Ртр?
— Это вроде самого главного Властителя. Сейчас его нет. Но давным-давно, когда наши первые жизни только начинались, существовал некий Ртр, который был Властителем всего Валлона, и все жили хорошо, а каши жизни… — Торбу умолк, устало гладя на меня. — Никому ничего не говори из того, что я тебе сейчас рассказал. Это — секрет нашего Братства. И он для нас — что-то вроде надежды, его исполнения мы и ждём на протяжении всех наших жизней. Мы всеми силами стремимся сохранить верность Кодексу и Братству… А в один прекрасный день вернётся Ртр… может быть…
