- Горти...
Он не шелохнулся. Стоя к ней спиной он сказал глухо:
- Кей, куда ушла Банни?
- Она пошла сидеть с Гаваной. Горти...
- Пойди побудь с ней немного. Иди. Иди.
Она поколебалась, а когда вышла, побежала.
Горти услышал стонущий звук, но услышал его не ушами. Он был у него в голове. Он поднял глаза. Солум стоял там, молча. Стонущий звук снова появился в голове Горти.
- Я думал, что ты мертв, - охнул Горти.
- Я думал, что ты мертв, - последовал молчаливый удивленный ответ. Людоед раздавил твои кристаллы.
"Они закончили со мной. Они закончили все много лет назад, я взрослый... завершенный... законченный, и это с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать лет. Я только сейчас узнал. Зина не знала. Все эти годы она... о. Зи, Зи!" - Спустя какое-то время Горти снова поднял глаза и посмотрел на зеленого человека. - "А как ты?"
"Я не кристалл, Горти. Я человек. Я оказался принимающим телепатом. Ты нанес мне страшный удар в самое чувствительное место. Я не виню тебя и Людоеда за то, что вы подумали, что я мертв. Я сам так думал какое-то время. Но Зина..."
Они стояли рядом над крошечным искалеченным телом и каждый думал свои мысли.
Потом они разговаривали.
- Что будем делать с судьей?
"Сейчас темно. Я оставлю его возле центральной аллеи. Это будет выглядеть как остановка сердца."
- А с Людоедом?
"Болото. Я позабочусь об этом после полуночи."
- Что бы я делал без тебя, Солум. Я чувствую себя таким - потерянным. Я и был бы потерянным, если бы не ты.
"Не благодари меня. Я бы до этого не додумался. Она сделала это, Зина. Она точно сказала мне, что делать. Она знала, что произойдет. Она также знала, что я человек. Она знала все. Она сделала все."
- Да. Да, Солум... А что делать с девушкой? Кей?
"О. Я не знаю."
- Я думаю, что ей лучше вернуться туда, где она работала. Элтонвилль. Я бы хотел, чтобы она забыла обо всем.
"Она может."
- Она - о, конечно. Я могу сделать это. Солум, она...
"Я знаю. Она любит тебя, как если бы ты был человеком. Она думает, что ты человек. Она ничего этого не понимает."
- Да. Я бы - хотел... Неважно. Нет, не надо. Она не - такая, как я. Солум - Зина... любила меня.
"Да. О, да... и что ты собираешься делать?"
- Я? Я не знаю. Покончить со всем этим, наверное. Играть где-нибудь на гитаре.
"Кем бы она хотела тебя видеть?"
- Я...
"Людоед сделал много зла. Она хотела остановить его. И вот он остановлен. Но я думаю, что может быть она бы хотела, чтобы исправил часть зла, которое он сделал. Вдоль всего пути нашего карнавала, Горти сибирская язва в Кентукки, белладонна на пастбищах по всему Висконсину, африканские гадюки а Аризоне, полиомиелит и цереброспинальный менингит Скалистых Гор в Аллеганских горах; он даже поместил муху це-це во Флориде со своими адскими кристаллами! Я знаю, где расположены некоторые из них, но ты сможешь найти остальные даже лучше, чем он это делал.
- О, Боже... и они мутируют, болезни, змеи...
"Ну?"
- Он был на три дюйма выше... длинные руки... узкое лицо... Я думаю, почему бы и нет, Солум. Я могу сыграть эту роль какое-то время - по крайней мере пока Пьер Монетр не завершит организационные дела по передаче управления карнавалом "Сему Гортону", чтобы он мог отойти от дел. Солум, у тебя светлая голова.
"Нет. Она велела мне предложить это тебе, если ты сам до этого не додумаешься."
- Она... О, Зи, Зи... Солум, если ты не против, я хотел бы побыть один какое-то время.
"Да. Я уберу отсюда эту падаль. Сначала Блуэтта. Я просто положу его возле палатки первой помощи. Никто никогда не задает старому Солуму никаких вопросов."
Горти погладил волосы Зины, один раз. Его взгляд прошелся по трейлеру и остановился на теле Людоеда. Он внезапно подошел к нему и перевернул лицом вниз.
- Я не хочу, чтобы на меня смотрели... - пробормотал он.
Он сел за стол, на котором лежало тело Зины. Он пододвинул стул ближе, сложил перед собой руки и положил на них подбородок. Он не прикоснулся к Зине, его лицо было отвернуто от нее. Но он был _с _н_е_й_, близко, близко. Тихонько он заговорил с ней, используя их старые идиомы, как если бы она была жива.
- Зи?..
- Тебе больно, Зи? У тебя такой вид, как будто тебе больно. Помнишь котенка на ковре, Зи? Мы когда-то говорили об этом друг другу. Это мягкий ковер, да, и котенок вонзает в него свои коготки и потягивается. Он тянется вперед и назад, и он зевает! А затем он подворачивает одно плечо и просто _р_а_с_п_л_а_с_т_ы_в_а_е_т_с_я_. И если поднять его лапу пальцем, она повиснет, как кисточка и падает обратно - _б_а_х_! на пушистый мягкий ковер. И если ты будишь думать об этом пока не увидишь это, все это, место, где мех немного примялся, и тонкую розовую полоску, которая просвечивается сбоку потому что котенок слишком расслабился, чтобы до конца закрыть свой рот - тогда ты больше просто _н_е _с_м_о_ж_е_ш_ь чувствовать боль.
- Ну так вот...
- Тебе больно, потому что ты не такая, как все люди, да, Зи? Интересно знаешь ли ты сколько этого в каждом из них. Странные люди, маленькие люди - в них этого больше, чем у большинства. А у тебя больше, чем у любого из них. Теперь я знаю, _т_е_п_е_р_ь_ я знаю почему ты хотела и хотела быть большой. Ты притворялась, что ты человек; и у тебя было человеческое желание быть большой; и таким образом ты прятала от себя то, что ты совсем не человек. И именно поэтому ты так сильно старалась сделать из меня самого лучшего человека, которого ты только могла придумать; потому что ты должна была быть сама человеком, чтобы сделать все это для человечества. Я думаю, что ты верила, действительно верила, что ты человек - до сегодняшнего дня, когда тебе пришлось посмотреть правде в глаза.
- Итак ты посмотрела правде в лицо, и ты умерла.
- Ты полна музыки и смеха и слез и страсти, как настоящая женщина. Ты умеешь делиться и ты знаешь как это, быть _с _к_е_м_-_т_о_.
- Зина, Зина, кристалл видел действительно прекрасный сон, когда он создавал тебя!
"Почему он не закончил свой сон?"
- Почему они не заканчивают то, что начинают? Почему эти наброски без картин, эти аккорды без мелодии, эти пьесы оборванные на кульминации второго акта?
"Подожди! Шшш!.. Зи! Не говори ничего..."
- А должна ли быть картина для каждого наброска? Надо ли сочинять симфонию на каждую тему? Подожди, Зи... У меня в голове одна умная мысль...
- Она идет прямо от тебя. Помнишь все, чему ты меня учила - книги, музыка, картины? Когда я покинул карнавал, у меня был Чайковский и Джанго Рейнхарт; у меня был "Том Джонс, найденыш" и "1984". И когда я ушел, я основывался на этих вещах. Я нашел новые красоты. Сейчас у меня есть Барток и Жан-Карло Менотти, "Наука и психика" и "Сад Плинка". Ты понимаешь, что я имею в виду, дорогая? Новые красоты... вещи, о которых я и не мечтал раньше.
