— Ой-ой-ой! — картинно запричитал Беганас, в паническом ужасе закрывая лицо руками. — А можно еще спросить?
— Не стесняйся, Беганас. Дай нам возможность блеснуть эрудицией.
— Значит, «черные дыры» очень-очень большие?
— Вовсе нет. Например, и Земля может стать «черной дырой», если…
— Если?
— Если сжать ее до размера шарика с радиусом в 1 сантиметр.
— А как же… а как… — мысли Беганаса разбегались. — А как узнали про «черные дыры», если их не видно и не слышно?
— Ну, поначалу их существование предсказали теоретически. А практически… У «черных дыр» очень сильное поле тяготения, которое притягивает любое тело, вещество или излучение. Потом… бывают двойные звездные системы, в которых одна звезда — яркий гигант, а другая — «черная дыра». В этих случаях «черная дыра», конечно же, начинает притягивать к себе газ из оболочки звезды-гиганта. Слои газа текут к дыре по спиральным орбитам, трутся друг о друга, разогреваясь до миллионов градусов, и дают рентгеновское излучение, которое и можно обнаружить. Вот тебе еще один способ обнаружения «черных дыр». Есть и другие.
— А вот еще… — снова заговорил Беганас, — я где-то не то читал, не то слышал, что «черная дыра» — это ворота в антимир? Это правда?
— Ого!
Азизов и Адам переглянулись.
— А ведь наш Беганас не так-то прост?
— Плутишка! Так ты, выходит, морочил нам голову?
— Да нет же! Я просто так спросил. Нечаянно. Не верите, да? Не веришь, дядюшка?
— Ладно, Адам, объясни ему, — подмигнул спутнику Азизов.
— Охотно, — невозмутимо и в то же время с иронией отозвался тот. Итак, наш любопытствующий друг Беганас, надо тебе сказать, что еще в древние времена, задолго до новой эры, некоторые ученые высказывали предположение о множестве параллельных миров. Так, древнегреческий философ Анаксагор…
— Анаксагора я знаю! — радостно воскликнул робот.
— Анаксагор писал, — продолжал как ни в чем не бывало Адам, — что видимый нам мир состоит из множества элементарных частиц, те, в свою очередь, из такого же множества еще меньших частиц, и так до бесконечности. В рукописях Анаксагора есть прямое указание на то, что каждая из таких систем, содержащая в себе все свойства пространства, населена живыми существами. Там есть свое небо, солнце, звезды. Об этом же, хотя и несколько иначе, говорили впоследствии многие другие ученые, из которых отметим Джордано Бруно и Лейбница…
Свой монолог Адам начал в высокопарно-иронических тонах, но постепенно воодушевился, глаза блеснули, голос зазвенел.
— Однако вскоре стала очевидной наивность подобных идей, — продолжал Адам. — Над ними попросту смеялись. И все же в конце двадцатого века ученые вновь вернулись к гипотезе о множестве параллельных миров, правда, уже на качественно новом уровне. — Пилот говорил горячо, словно стремясь убедить в чем-то самого себя. — Возьмем, к примеру, шар. Его поверхность замкнута и в то же время бесконечна. Давай условимся считать, что поверхность нашего шара — это двухмерный мир, населенный жителями. Они, эти двухмерные существа, могут двигаться в любом направлении по поверхности шара, нигде не встречая преград. Именно поэтому им чрезвычайно трудно осознать, что их бесконечный мир — всего-навсего шар конечного объема. Трехмерный мир для них — чистая абстракция, нереальность. Точно так же нам, землянам, представляется бесконечным наш трехмерный мир, а четвертое измерение кажется некой не поддающейся осмыслению абстракцией, символом. Интересно, каким представляемся мы существам четырехмерного мира? Как думаешь, Беганас?
Беганас с силой почесал затылок. Его нос-картошка наморщился.
— Знаешь, братишка, все это очень интересно, хотя и чуточку запутанно, — пробормотал он, — но я не улавливаю, какая связь между Анаксагором, разными там мирами и «черными дырами»?
— А связь тут самая прямая, — пояснил Адам. — Многие ученые полагают, что «черные дыры» как раз и являются «дверцами» между разномерными мирами.
— Ух ты! — Робот был явно поражен.
К Адаму повернулся Азизов:
— Не забудь только добавить, что все эти предположения по-прежнему не более чем гипотезы. Еще никому не удалось хоть в малейшей степени доказать их.
— Но ведь и опровергнуть тоже не удалось?
— Потому-то они так и числятся гипотезами.
— Как знать… — прошептал Адам.
В разговор снова вмешался Беганас:
— А как же проверить эти гипотезы, если вы сами говорите, что при приближении к «черной дыре» гравитационные силы любого раздавят в лепешку?
— Вовсе нет, дурья твоя голова! — вскипел вдруг Адам. — Нас бы всех раздавило, если бы для окрестностей «черной дыры» были справедливы законы нашего мира. Но в том-то и дело, что возле дыр свойства пространства и времени резко меняются. Существует вероятность невредимыми проникнуть внутрь «черной дыры». Правда, это тоже только гипотеза… — Адам искоса взглянул на командира.
— Э, нет, дядюшка! — взмахнул руками Беганас. — Я в такие игры не играю! И вам не советую. В «черную дыру» я не полезу.
— Успокойся, дурачок! — в один голос воскликнули оба космолетчика. Никто туда и не собирается.
Люди как бы опомнились.
— Адам, довольно! — стряхнул с себя оцепенение Азизов. — Пора приниматься за дело. Пошли проверим хижину. А ты, приятель, займись разгрузкой. Да внимательнее смотри под ноги. «Улитки» не будут беседовать с тобой о «черных дырах».
— А о чем будут?
— Да ни о чем. Съедят — и все.
* * *
Хижиной называли пластиковый дом, в котором экипаж Пита Старка прожил два года. Он находился в глубине пещеры посредине большого овального зала. Адам выполнял роль гида. Азизов придирчиво осматривал каждую деталь, обо всем выспрашивал — как-никак здесь предстояло провести два-три месяца.
То и дело в подземный зал вбегал Беганас с очередным ящиком в руках. Целая гора грузов выросла уже у прохладной стены.
Люди еще раз проверили по списку ассортимент привезенных вещей и продуктов, затем поручили проделать то же самое Беганасу.
На минуту космонавты сели передохнуть на самодельные деревянные табуретки.
— Пит сказал, что ты в курсе всех дел на Ренэ, — повернулся командир к Адаму.
— Да. Хотя дел было немного.
— Ладно. Ничего не забыли?
— Не думаю.
— В таком случае попрощаемся с «Алмазом»? Держать ребят нет смысла.
— Конечно.
Они встали и вышли из пещеры на плато. Наступили густые, сиреневые сумерки Ренэ. «Улитки» лежали неподвижно, словно переваривая впитанную за день лучевую энергию. Зубцы причудливых скал совершенно растворились в плотной темноте. В черном небе искрился «Алмаз», освещенный лучами заходящего Годво. Издали корабль походил на фантастическое существо из подводного царства. До него было несколько десятков километров, но сколько сил и уверенности придавал один его вид! У Азизова сжалось сердце, когда он подумал, что через несколько минут звездолет исчезнет в просторах космоса и одни лишь пылинки звезд будут освещать ночное небо Ренэ.
