На видео Хестер, который ты и не ты, ерошит пятерней волосы и смотрит вбок, придумывая, что еще сказать.
– Ладно, вот что. Думаю, я существую, потому что существуешь ты. У меня, конечно, вразумительного объяснения нет, и вовсе никакого, но я, однако же, верю: в тот день, когда ты попросил у отца разрешения попытать счастья в шоу, что-то случилось. Произошло в моей Вселенной что-то, перекрутилось, повернулось и сошлось, и родился я, и прожил жизнь, частью которой ты смог стать, играя меня как вымышленного персонажа в твоем мире. Я не понимаю, отчего так и как это работает, но ведь работает. В том-то и дело, что работает. Наши жизни сплетены воедино, потому что мы вроде бы один и тот же человек, только разделенный вселенными и несколькими столетиями. И потому, думаю, я имею право спросить. Мэттью, честно, что за хрень мы творим со своими жизнями? Знаешь, я про тебя говорил с твоей семьей. Они тебя любят. Очень. Когда случилась авария, кто-то словно пришел и пырнул их в сердце. Поразительно, как сильно они тебя любят. Ну и опять же, ты – это я, потому могу сказать: они хотят, чтобы ты взял наконец себя в руки и перестал валять дурака. Они говорят, какие у тебя разносторонние интересы, как ты ожидаешь того единственного, что раскроет твой потенциал, но я за всем этим будто слышу: повзрослей скорее. Я знаю и не сомневаюсь, что так и есть. Я такой же. И неудивительно, ведь я – это ты. Мэттью, я годами плыл по течению, не зная, чем себя занять. Я и во флот Вселенского союза пошел не оттого, что меня заставили. Я просто не знал, куда себя деть. И решил: раз не знаю, куда себя деть, все думаю и думаю, так почему бы во время раздумий не повидать Вселенную? Но и тогда я делал только то, что от меня требовали, и пальцем не пошевелил лишний раз. А смысл?
В общем-то, не так уж плохо мне жилось. Честно говоря, я считал себя шибко умным. По-своему я неплохо справлялся и полз по жизни успешно. Но потом я попал сюда и увидел тебя, с мертвым мозгом, с трубками, торчащими из всех частей тела. И понял, что никакой я не успешный и не получается ровно ничего. Родился, потыкался туда-сюда, поваландался, попал под машину и отдал концы – вот и вся биография, в исчерпывающих подробностях. Никакого успеха не будет, если ползти по жизни, не делая ни черта.
Мэттью, ты сейчас смотришь эту запись, потому что один из нас все-таки сделал в своей жизни что-то стоящее. И этот один из нас – я. Я решил спасти твою жизнь. Я обменялся с тобой телами, потому что работает это так: в нашем мире возможно выжить и в твоем раздрызганном теле, а ты выживешь в моем. Если я ошибся и мы оба умрем или если ты выживешь, а я умру – что же, значит, я погиб, пытаясь спасти тебя. Ну да, не слишком-то сладко, но мое будущее благодаря шоу твоего отца и так не самое радужное. Скорей раньше, чем позже, я погиб бы на «Интрепиде». Если взвесить все здраво, так смерть ради тебя – лучшая из всех, какие мне светят.
Но я открою тебе секрет: у нас получится. Я в это верю. Не спрашивай почему – черт возьми, да меня вообще спрашивать бессмысленно, отчего тут что и почему. Я просто знаю: получится. И когда получится, я хочу от тебя кое-чего. Немногого хочу. Всего-то: сделай с собой что-нибудь! Не тычься наугад. Перестань пробовать и возиться, пока не наскучит. Хватит ждать главного и уникального. Это глупо. Ты зря теряешь время. Ты его потерял почти все. Тебе повезло, что явился я, – но, кажется мне, второго шанса у нас не будет.
Я сделаю то же самое. Мэттью, я завязываю плыть. Судьба – штука неразумная и жуткая, но если у меня получится – если у меня и моих друзей с «Интрепида» получится, – тогда у нас выйдет то, чего не вышло ни у кого из нашей Вселенной: мы получим шанс сами управлять своей жизнью. И я за него ухвачусь. Еще не знаю как, но ухвачусь. И не выпущу.
Мэттью, не упускай свой шанс. Я не жду, что ты прямо сегодня решишься переделать свою жизнь. Но я хочу, чтобы ты решился. И начал действовать.
Решайся, а?
Если взвесить все, что было, я ведь имею право на такую просьбу.
Мэттью, добро пожаловать в новую жизнь! Не профукай и ее.
Хестер наклонился и выключил камеру.
Ты закрываешь окно с видеороликом, опускаешь крышку ноутбука, оборачиваешься – и видишь отца, стоящего в дверях.
По его лицу катятся слезы.
– Это не амнезия, – говорит он.
– Я знаю, – отвечаешь ты.
Третье лицо
Саманта Мартинес сидит у компьютера и смотрит короткий видеоролик о женщине, очень похожей на Саманту Мартинес. Женщина читает книгу на пляже. У женщины медовый месяц, ее снимает супруг на камеру, подаренную на свадьбе. Содержание видео совершенно непримечательное: камера медленно приближается, женщина отрывает взгляд от книги, улыбается, несколько секунд пытается не обращать внимания, потом откладывает книгу и смотрит прямо в объектив. На заднем плане невдалеке виднеется пирс Санта-Моники либо его более поздняя реконструкция.
– Хватит дурачиться и пойдем со мной купаться! – предлагает она оператору.
Слышится мужской голос: «Кто-нибудь заберет камеру!»
– Значит, заберет. И найдет лишь видео о том, как я читаю книгу. А сама я останусь твоей.
– Хорошо замечено, – соглашается муж.
Женщина встает, роняя книгу, поправляет бикини, затем смотрит на мужа.
– Ты идешь?
– Через минуту. Беги к воде. Если кто-нибудь украдет камеру, пусть знает, что` ему не досталось.
– У-у, – тянет женщина.
С минуту объектив глядит вбок, дрожит – она подошла к мужу, поцеловать.
Затем картинка выравнивается: камера отслеживает, как женщина бежит к океану. У самой воды она оборачивается, машет призывно рукой. Камера отключается.
Саманта Мартинес просматривает видео трижды. Затем встает, хватает ключи и выходит через парадную дверь.
– Саманта! – восклицает Элеонора, ее сестра, и машет рукой перед лицом, чтобы привлечь внимание. – Ну вот, опять!
– Прости. Что «опять»?
– Да как обычно. Тебе что-то говорят, а ты отключаешься и смотришь в окно.
– Но я не смотрела в окно.
– Ты отключилась. А смотрела в окно или нет, не так уж важно.
Сестры сидят в «Китайском бистро П. Ф. Чанга» в Бербанке. До вечера еще далеко, ресторан пустует – лишь в противоположном конце сидит в кабинке молодая пара. Подле столика сестер – многостворчатое окно с видом на парковку торгового центра.
Саманта и вправду не смотрит в окно. Она изучает молодых людей. Даже издалека чувствуется: они уже не пара, хоть и могли быть вместе когда-то. А парень точно не прочь вернуть прошлое. Даже очень не прочь. Он же клонится к ней, разговаривая, прямо открытым текстом сигналит: «Я согласен!» А девушка пока еще не замечает, и непонятно, заметит ли. Интересно, обратит парень ее внимание на это? И что, если обратит?
– Саманта! – взывает Элеонора угрожающе.
– Прости, – повторяет Саманта и глядит на сестру. – Правда, прости. Я… В общем, сама не своя. Последние дни просто голова кругом.
Элеонора оборачивается и смотрит на пару в дальнем конце ресторана.
– Твои знакомые?
– Нет. Я наблюдаю за их жестами и движениями. Она ему нравится больше, чем он ей.
– Хм, – изрекает Элеонора и поворачивается к сестре. – Может, пойдешь к нему и скажешь, чтобы не тратил понапрасну время?
– Он не тратит время понапрасну. Он просто еще не дал ей понять, насколько она важна для него. Если я и скажу ему что-нибудь, так именно это. Посоветую не молчать. Сказать прямо. Жизнь слишком коротка, чтобы отмалчиваться и тихо надеяться на чудо.
Элеонора странно смотрит на сестру.
– Сэм, у тебя все нормально? – спрашивает наконец.
– Эл, все хорошо.
– Только что ты выдала реплику, какую произносят героини фильмов с канала «Лайф тайм муви», обнаружив, что у них рак груди.
Саманта смеется:
– Эл, у меня нет рака груди. Честное слово!
– Сестричка, что ж тогда происходит? – спрашивает Элеонора, улыбаясь.
– Трудно объяснить.
– Благодаря официанту в нашем распоряжении уйма времени. Так что попробуй.
– Мне прислали посылку. Там фотографии, видео, любовная переписка мужа и жены. Я посмотрела их, прочла.
– Что-нибудь незаконное?
– Нет. Беспокоиться не о чем.
– И почему тебе вздумали послать такое?
– Полагали, что это может быть для меня важно.
– Любовные письма случайной пары?
– Не случайной пары, – возражает Саманта, осторожно подбирая слова. – Был резон отослать их именно мне. Но там много всего. Я долго пересматривала.
– Мне кажется, ты недоговариваешь. И очень многое.
– Я же сказала, объяснить трудно.
– И каково это – ворошить переписку влюбленных?
– Грустно. Сначала они были счастливы, а потом у них забрали счастье.
– Хорошо, что хоть сначала они были счастливы.
– Эл, ты не думала, что было бы, если б твоя жизнь сложилась по-другому? – спрашивает Саманта, меняя тему. – Если бы жизнь повернулась чуть иначе и у тебя оказались бы другая работа, другой муж, другие дети? Может, ты была бы счастливее? А если бы тебе дали возможность увидеть эту другую жизнь – как бы ты себя почувствовала?
