Утром Катя проснулась с металлическим привкусом во рту и решила никогда больше не смотреть снов про Валеру. Вот так, взяла и решила с мягкой улыбкой, всласть потянувшись в постели. Какая же гадость может присниться! Она встала, прошлась по комнате, взглянув на себя в зеркало. И впервые за многие годы она понравилась своему отражению. Она радостно расхохоталась так, что в соседней комнатушке Валентина Петровна испуганно перекрестилась, не дожидаясь пенсии.
Девочки в ее группе просто рты раскрыли, когда пришла их тихая Катя на занятия, и, вместо того, чтобы сесть мышкой за свою первую, конечно, парту, вдруг прошлась, покачивая бедрами между рядами. Да, рот раскрывался сам собою, потому что у Кати взгляд стал каким-то рассеянным. Будто бы ей стало совсем безразлично, дадут ли ей пригласительный на комсомольский вечер отдыха, или не дадут. Сдаст ли она политэкономию строгому преподавателю, заместителю декана, или завалит, как все девочки ее группы. Ей точно стало все равно. Даже спрашивать нечего, сразу видно, что она только рассмеется в лицо. Какое дело может быть этой Кате до таких пустяков? А какие вдруг у нее глаза-то стали! С томным, тягучим блеском. Такие, бубновые глазищи, если, конечно, не сказать круче на ту же букву.
И Володя Карташов сразу же пересел от Марины Голубевой поближе к Кате. И она бы даже обрадовалась этому раньше, но не теперь. Теперь ей было все равно. Она просто оглянулась на покрасневшего Володю и равнодушно улыбнулась ему глазами, налитыми грозовой синью.
В тот день ее Терех случайно встретил. Караулил в их корпусе всю неделю, но что-то никак подкараулить не мог. А мать ее по телефону говорила, что у Катьки нагрузка большая, книжка ей для учебы какая-то нужна, так даже в районной библиотеке ее не оказалось. Хотя могла бы сейчас по вечерам дома сидеть заниматься, никто ведь теперь не мешает. И, главное, как ни позвонит Терех, так мать ее говорит, что, мол, за книжкой Катерина по библиотекам ездит. Терех с Валентиной Петровной не стал распространяться, что Катька из-за этой книжки даже занятия задвигает. Он решил ее все-таки сам подкараулить, поговорить. Спросить, вдруг книжка ей какая нужна.
Но когда Катя вышла из аудитории, то заговорить с ней он так и не смог. Другая это была Катя, совсем не его. Она прошла в двух шагах с какой-то странной улыбкой, а его даже не заметила. Почему-то от этой ее улыбки Тереху стало страшно. Он почувствовал, что ей не нужны все слова, которые он собирался сказать, и которые та, другая Катька, конечно же, поняла. Обед заканчивался, он развернулся и побежал на работу, спиною чувствуя те жадные мужские взгляды, которые равнодушно собирала новая Катька, проплывая по коридору с бездумной улыбкой.
А чо это? Где же король-то бубновый? Вот те нате, хрен в томате! Ой, ты это не слушай, это я так, про себя. Нету у меня хрена томатного, не ройся там! Дверцу закрой!
При короле бубновом валет означает его мысли. И король этот не такой уж паршивый, положительный, в принципе, молодой человек. Причем, холостой человек. Но, сразу хочу предупредить. Как и дама его масти, король бубен лишь предвестник настоящей любви. Ну, что кто-то тебя любит очень сильно. Чо ты делаешь-то? Я же сказала, что никакого хрена в томате там не лежит! Я-то знаю, чо куда кладу!
С ума последнего с тобой сойду скоро. Проснусь утром, а оказывается, что я уже из ума выжилась, можно опять спать продолжать. Я ведь для пользы твоей стараюсь, дубина стоеросовая! Тут бы на шею этому королю бы не кидаться! Это главное. Потому как бубны — вся масть какая-то не сурьезная. Вот и король этот — похотливый, как кролик. Сам любовное свидание означает, а сам тут же… Нехорошо себя ведет тут же. А чо это я? Где король-то у нас? Вот те нате…
И все равно валет — это доверенная особа короля, посланник короля бубен. Ага. Теперь понятно. А тебе чего не понятно? Так вот, милочка, чтобы было понятно, надо было не по шкафам рыться, с полок все сметать, а сидеть и слушать!
* * *
На регистрацию в загс Терех пришел в новом костюме. Кате тогда было совсем не до него, она очень переживала, как она получится на свадебной фотографии. Очень переживала, так сильно, что на Тереха даже и не посмотрела. Он, конечно, преувеличил немного Валету, не пошел он тогда на саму регистрацию. Потоптался рядом с ней в зале, да и развернулся на выход. Цветы, главное, его Катька тут же Валентине Петровне отдала. У той букет для фотографии был неважный. Спасибо, что хоть не свидетельнице, для свидетельницы он букета не припас. И единственное, что запомнилось, как Валентина Петровна, которую в этот момент осаждала новая Катькина свекровь с каким-то гарнитуром для молодых, на него посмотрела. Не так, как Катька, а просто, по-человечески. Мол, не совсем ты, урка, Терех. Насрать. Слушать еще, как Катька этому козлу будет «да» говорить. Без него поддакнет. Махнул рукою и пошел. А тут еще девчонки из ее группы за руки его хватать стали, давай от имени невесты остаться на свадьбу просить. Но он, улыбнувшись, от чего девочонки сразу разулыбались ему в ответ, сказал, что смена у него вторая в заводе. Соврал, конечно. Он эту смену еще на той неделе заменил. Так и ушел, не оглядываясь.
Но если бы Терех все-таки оглянулся, то увидел бы, как Катя проводила его пристальным взглядом. От ее внимания не ускользнуло и то, как ее однокурсницы заглядывали этому Тереху в глаза. И когда за ним закрылась дверь, она отвернулась с равнодушной улыбкой к своему жениху.
Два дня у них в квартире толкались девочки с их потока со своими парнями. Марина только Голубева без парня пришла почему-то. Потом, выпив водки, она громко плакала в туалете, девочки стучали к ней, чуть всю свадьбу не испортили. Стенки с новыми обоями исколотили гвоздиками со свадебными плакатами. Конечно, все кричали: "Горько!" и "К нам пришла телеграмма…" У Володи были холодные влажные губы. Все кричали, что Володе надо поставить рекорд и зажимать ей рот поцелуем еще дольше, но Кате было плохо дышать, и во время поцелуев она тихонько отталкивала пьяного податливого мужа от себя. Интересно, купил все-таки себе Терех ту амазонскую жабу? Сейчас и не спросишь, блин.
После свадьбы Валентина Петровна, взяв отгулы, уехала проведать Галину в деревню. Заранее списавшись, они запланировали вернуться в город вместе. Галине надо было завести деревенских гостинцев Валерке, да и внука повидать тоже надо было. Валентина Петровна словом не обмолвилась ей о Катькиной свадьбе, к чему еще свадьбу-то сюда приплетать? Им, может, и дела-то нет до их свадеб. Теперь она читала неровные Галины строчки о семейных делах Тереховых и Кондратьевых спокойно, без внутренней тревоги за Катю. Хотя, конечно, раньше так и тянуло ей Галине свою новость припечатать. Да умом-то она все-таки понимала, что как только Галя сообщит это двум своим сынкам — старому и новому, вся их затея со свадьбой еще может неизвестно чем обернуться. Но время от времени, она про себя думала, как Галина вдруг невзначай про свадьбу узнает, ну, потом. И на ее лице появлялась легкая улыбка, точно такая же, как та, что так сильно испугала ее когда-то в Кате.
