— Хорошо. — Канап тяжело поднялся с кресла. — Мы передадим твои слова, Кинг, Магистрату, если он пожелает выслушать нас. Подключайтесь сюда через каждый час. — Это уже адресовалось Глюку.
Канап отвернулся от пульта и вяло пошел к выходу из аппаратной.
Глюк щелкнул тумблером. Экран видеотелефона ярко вспыхнул и погас. Инженер вопросительно посмотрел на Кинга. Том сел в кресло, устало вытянул ноги.
— Мы сделаем так, как я сказал, — ответил он на молчаливый вопрос инженера.
Глюк в знак согласия кивнул, а потом положил голову на скрещенные на пульте руки. Очень хотелось есть и спать. Сегодня Глюку выпала на редкость тяжелая ночь. И кто знает, что еще ждет их всех впереди.
Скоро Кинг получил сообщение о том, что агенты, дежурившие наверху, в шлюзовом тоннеле, спустились вниз вместе с биорами-проходчиками второй смены и сдали оружие.
К семи часам утра около трехсот инженеров были собраны в так называемом Зале публичных собраний — довольно мрачном прямоугольном помещении с голыми стенами, выложенным гранитными плитами полом и возвышением в самой середине. На нем находился тяжелый прямоугольный стол, за которым сидели Бэм, Канап, Браун, Вис и Якоби.
Инженеры стояли не вокруг возвышения, как следовало ожидать, исходя из его срединного положения в Зале, а в дальней от входной двери части помещения. Между ними и возвышением пролегала полоса свободного пространства метра полтора шириной. Здесь стояла цепочка агентов, лицом к инженерам и спиной к возвышению.
Ждали прихода Бергмана, Херста и Вольфа. Крайт расхаживал перед агентами, то и дело поглядывая на тяжелые двухстворчатые двери Зала.
Молодые инженеры водили вокруг удивленными взглядами. Сегодня они впервые узнали, что в Центре имеется Зал публичных собраний.
Трудно сказать, чем руководствовались те, кто предусмотрел строительство подобного Зала. По крайней мере, идея проведения здесь публичных собраний с самого начала была обречена на провал, потому что она вступала в прямое противоречие с одним из главных принципов в деятельности СБ, который предписывал горожанам больше двух не собираться.
Если молодые инженеры вообще не знали о существовании Зала, то пожилые успели крепко забыть о нем. Последний раз они были здесь четверть века тому назад, когда Город перенес землетрясение, и их собрали сюда, чтобы объявить о начале аварийных работ по ликвидации разрушений.
Устойчивый запах сырости и запустения, налет плесени на стенах, тусклый свет затянутых то ли пылью, то ли паутиной светильников на потолке — все говорило о том, что помещением давно уже никто не занимался.
Наконец открылась дверь, и в Зал вошел Вольф. Легким пружинистым шагом он дошел до возвышения, бодро взбежал по ступенькам и шагнул к краю, обращенному к инженерам.
Бэм и Канап многозначительно переглянулись. Бодрость Вольфа не сулила ничего хорошего.
— Господа, — заговорил он обычным не очень громким голосом, совершенно не напрягая его. В этом не было никакой необходимости. С появлением Вольфа в Зале установилась чуткая тишина.
— Господии Бергман и господин Херст приносят свои извинения за то, что не имеют возможности принять участие в нашей встрече с вами, они не очень хорошо себя чувствуют. Мне поручено говорить с вами от их имени. — Вольф через плечо глянул на членов Магистрата и чуть приметно усмехнулся.
— Ситуация в Городе сложилась настолько серьезная, — продолжил он, — что возникла необходимость пригласить сюда большинство инженеров — служащих Центра, для чего пришлось снимать их со смены. Сейчас они нужнее здесь. Разумеется, на рабочих местах осталось достаточно людей, чтобы обеспечить качественное обслуживание Машины. Господа, — Вольф чуть-чуть повысил голос. — Город на грани гибели. Биоры захватили семь зон промышленного пояса, включая и оба пищевых комбината. Кроме того, кучка узников вырвалась из своих камер в подвале СБ и захватила подвал.
Толпа ахнула. Последнее сообщение сразу создало в Зале нервозную обстановку. Инженеры заволновались, зашушукались.
— Но, — уже заметно повысил голос Вольф, — биоры полностью изолированы друг от друга, у них мало оружия и пищи.
— Но у них же оба пищевых комбината! — крикнул кто-то из толпы.
— Да, — согласился Вольф, — но они оба блокированы. Биоры не имеют возможности кормиться за счет продукции этих комбинатов. Я имею в виду тех, кто сидит в других зонах.
— На каждом предприятии достаточно брикетов и сиропа.
— Напрасно вы так думаете, не на каждом. Я с вами полностью откровенен не потому, что хочу запугать вас, а чтобы вы представляли себе реально грозящую нам опасность. Мятеж биоров приостановил работы по подготовке программы «Пуск», а это значит, что наша эвакуация опять откладывается. Если биоры одержат верх, Городу конец, потому что Бергман включит программу «Ноль» — иного выхода у него не будет, так он просил передать вам. Но если мы дружно возьмемся и загоним биоров в капсулы, Город вернется к нормальной жизни, мы завершим подготовку программы «Пуск» со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями. Кто готов взять в руки оружие и идти загонять биоров в капсулы?
Вольф всем корпусом подался к стоящей внизу толпе, устремив на нее изучающий взгляд.
— Чего добиваются мятежники? — спросили снизу. — Можем мы знать?
Инженеры загудели. Раздались крики: «Нам надо знать, чего они хотят!», «Мы можем с ними договориться?», «Сколько у них оружия?»
Вольф поднял руку.
— Тихо, господа. С каких пор вы стали такими разговорчивыми? Вы что, не согласны со мной, не желаете спасать от гибели самих себя?
— Нет, — резко выкрикнул кто-то. — Пусть СБ сама… — голос прервался.
— Что сама? — с угрозой спросил Вольф. — Молчать! — крикнул он вдруг во всю силу своих легких.
Бэм-старший поднял глаза и посмотрел в спину Вольфа.
В толпе началось движение. Видно было, что кто-то пробирается к возвышению.
Вольф довольно усмехнулся. Испугались и зашевелились, мстительно подумал он. Куда они денутся, когда все в руках СБ.
К возвышению вышел мужчина лет сорока пяти, грузный, изрядно поседевший. Чем-то он был похож на Крайта. Скорее всего лицом, таким же тяжелым, с резкими морщинами, как и у шефа СБ.
Мужчина повернулся к Залу, нервно провел ладонью по голове, как бы приглаживая жесткие волосы.
— Господа, — тихо заговорил он. — Я инженер-текстильщик Рей. — Сегодня ночью моя жена скончалась от сердечного приступа. — Он опустил голову, потом резко поднял ее. — Она скончалась, — повысил голос Рей, — когда узнала, что оба ее сына — инженеры — остались в зонах, захваченных биорами.
