— Артем.
— Предлагали быть «наседкой», Артем?
Я кивнул, завороженный движением его пальцев по спинке игрушечного паука.
— Чего ж отказался?
— А ты откуда знаешь?
— Я много чего знаю. Дружба с ними обязывает.
— Они умеют дружить?
— Смотря с кем. Твои предки произошли от обезьяны, а мои — от них. Ты — Homo sapiens, а я — Homo arahnus. Человек паучий. Или Arahnid sapiens, паук разумный. Да, так точнее. И как ты полагаешь, что я больше всего ненавижу в жизни?
— И думать нечего, — сказал я. — Фильм «Человек-паук».
Он отложил свою страшную мягкую игрушку и похлопал по нарам рядом с собой. Я подошел и сел.
— Молоток. Сообразительный. Ты вот что… Пока у них пересменок, залезай наверх, поспи. Если пожрать принесут, я твою порцию получу. Оно, конечно, остынет, но холодное лучше, чем ничего, верно? — и засмеялся своими большими крепкими зубами.
Уже засыпая, я подумал — а он ведь не представился…
— Артем! — Здоровяк ощутимо двинул снизу кулаком и попал мне в бок. — Просыпайся. За тобой пришли.
Я разлепил глаза и повернулся.
— Чего?..
— Армеев! — сказали от двери. — На допрос.
Я спрыгнул вниз и посмотрел на соседа. Он по-прежнему сидел на нижних нарах, привалившись к стене, и поглаживал свою игрушку. Давешний рядовой сменился, и уже другой паренек приплясывал у самой двери, будто хотел по нужде, но я понимал — он готов в любой момент удрать. «Калаш» в его руках, направленный на здоровяка, мелко дрожал.
— Ну, пошли, — сказал я.
Рядовой конвоировал меня на второй этаж. День был яркий, солнечный, почти майский; на полу лежали большие желтые квадраты света.
— Ты знаешь, что это игрушка? — спросил я на ходу.
— Это он так говорит! — В голосе рядового мелькнули истерические нотки. — На самом деле его паучище просто спит. Они на зиму впадают в спячку, как медведи, а весной могут проснуться в любой момент. Этот просто задерживается, потому что здоровый.
Я еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.
— Ты откуда такой бред взял?
Вместо ответа рядовой приказал:
— Лицом к стене. — Он открыл дверь рядом. — Господин полковник, задержанный Армеев. — Он подтолкнул меня.
Комната была большая, светлая, с широким, хоть и зарешеченным окном. За столом с разложенными аккуратными стопками бумагами сидел бледный темноволосый человек в мятом костюме. Он махнул рукой, мне указал на привинченный к полу стул напротив стола, а конвойного отпустил.
— Полковник Зайцев Петр Петрович, — представился он невыразительным сипловатым голосом. — Начальник полиции НАЕ Нижний город.
Вот это да, подумал я. Какие люди мной занимаются… Интересно, они уже знают, что я грохнул Вельзевула в «Страусе»? Наверняка…
— А вы, Артем Александрович… Я немного знаком с вашей биографией. Начинали хорошо, правильно, мы бы сейчас с вами были коллегами… Но ушли в коммерцию, погнались за большой деньгой… Что за халдейская профессия — охранник в банке? А теперь и вовсе в бандитизм ударились, гастролируете, показательные выступления на чужой территории… Чего вас понесло в Нижний город?
Смысла придумывать что-либо пока не было, и я сказал так, как есть:
— Искал человека. Некоего Харона.
— Лодочника с Холодных озер? Слышал о нем… Почему у нас?
— Он здесь живет.
— Нашли?
Тут мы подходим к главному, подумал я и напрягся.
— Нашел. Случайно. В стриптиз-баре «Страус Эму», Но он был уже мертв. Скончался от передозировки наркотиков.
Зайцев подался вперед.
— И поэтому вы устроили бойню в этом заведении, — сказал он, тщательно выделяя каждое слово и даже как будто следя со стороны за собственной артикуляцией. — Убили артиста Тёмочкина, чуть не задушили конферансье, да еще вели себя, как сумасшедший, орали: «Где я тебя видел?»
— Ваш Тёмочкин, — сказал я, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться: уж очень не подходила фамилия к жутковатому образу инфернала, — истязает актрис во время ночного шоу. Раздирает тело жертвы плеткой с крючьями.
— Он такой же мой, как и ваш… Но даже если б это было так… Вы пожалели девушку? Решили отомстить за нее? И убили садиста. В эту версию я бы еще поверил… Если бы не знал, что на самом деле вы в курсе маленьких секретов «Страуса». Девица, которая была с Хароном и которая отправила официанта, чтобы он привел вас, вам их поведала.
Вот черт! Здесь все всё про всех знают! Один я, как хрен на блюде…
— Что вы молчите?
— А что вы хотите услышать? Раскаяние в том, что я убил Вельзевула?
— Он не Вельзевул! — заорал Зайцев с силой, которую я совсем не ожидал в нем. — Он артист!
— Ему следовало избрать более безобидную сценическую площадку для своих экзерсисов, — спокойно сказал я. — Тогда бы, возможно, он пожил подольше.
Не то чтобы я совсем не боялся этого Зайцева или того, что он может приказать сделать: вот сейчас, сию минуту, вызовет людей, они тихо пристрелят меня в подвале, а потом оттащат тело к Серебрянке и спихнут в воду… Просто за последние дни я стал абсолютным фаталистом, понимающим, что мир сдвинулся с места, свихнулся, и возврата к прежнему, нормальному состоянию нет и быть не может. В первые дни я еще пытался анализировать, искать логику… Потом бросил это занятие. Как можно искать логику там, где она отсутствует? И какая разница, сколько еще я проживу в этом мире, сумею ли выполнить некую миссию (миссии); смогут ли какие-то известные либо неизвестные мне люди использовать результаты этих миссий в своих целях?.. Мне-то что за дело до всего этого? Во все времена подобные мне люди были винтиками, выполняли черновую работу, а те, другие, пожинали лавры, оставаясь в белых перчатках и незапачканных фраках. Они — над схваткой, как тот же Человек Равновесия. Он чего-то хочет, а я иду и делаю. Но теперь все, довольно.
— Вы слишком много на себя берете, — сказал Зайцев.
— Учитывая, в каких обстоятельствах я нахожусь, не слишком, — сказал я.
— Об обстоятельствах мы поговорим. Позднее. А пока расскажите мне про вашего соседа. Как себя вел, о чем говорили…
Я пожал плечами:
— Да ни о чем особенно… Знаю только, что огромный паук у него — игрушка. Он даже не сказал, как его зовут — не паука, конечно, соседа по камере.
— А вы не спросили? Имя у него обычное — Павел. А вот прозвище…
И тут я вспомнил.
«Остерегайся в первую очередь Диких Байкеров, Каракурта и Багиру…»
Каракурта…
— Каракурт, — сказал я, холодея.
— Именно! Предводитель Диких Байкеров, фанат пауков и всего, что с ними связано. Его мы взяли совершенно случайно, а на их базу выйти никак не можем… Столько народу положили, изверги. Как бы выяснить, Артем Александрович, а?
