Учитывая, что в силу своих биологических особенностей существа могут представлять потенциальную угрозу для населения планет, кораблей, поисковых научных групп и форпостов, объявить повышенную готовность. Обо всех наблюдениях за существами немедленно сообщать в Совет Федерации по каналам пространственной связи. Запрещается применять против наблюдаемых существ меры активного воздействия за исключением случаев, когда эти меры необходимы для защиты поселений Сообщества и людей.
К сведению специалистов: оперотделом Управления по контактам заведено дело разработки «Визит», для приобщения к которому надлежит в суточный срок направлять материалы, связанные с наблюдением за указанными выше существами.
Совет Федерации, 18 июня 2308 года, Земля.
КАРАТ. ГОРОД-ПОСЕЛЕНИЕ
Космобот, оставляя за собой длинный инверсионный след, вышел на неосвещенную сторону Карата. Ярким стремительным болидом ракета разрезала тьму.
От обилия звезд ночное небо планеты было серым и на равнинах метались переплетающиеся бесформенные тени. В молоке неба льдинисто висел огромный острый серп луны.
Но ночь на Карате длится недолго.
С восходом красного Рубиона на планете начинается полный необычных превращений день. Голые стволы деревьев выбрасывают в небо тончайшие нити, образующие сложные переплетения. С восходом пронзительного белого Альбоса лопаются почки и к оранжевому небу вытягиваются длинные и узкие зеленые листья. В полдень, когда диск Альбоса зрачком космического божества высвечивает на фоне гигантского Рубиона, наступает пора цветения. Под кронами плывущих в небе лесов вспыхивают голубые цветы, наполняя воздух дурманящими ароматами. Прямо на глазах огромные бутоны раскрываются в синие колокола, повисающие над переплетениями исполинской травы, в которой резвятся странные существа, напоминающие одновременно животных и насекомых.
Воздух планеты пропитан влагой. Травяные джунгли восстанавливаются необычайно быстро, и уже через несколько часов место случайного пожарища нельзя обнаружить даже внимательным осмотром. Среди травяных джунглей текут огромные реки, в глубинах которых прячутся невозможные по биологической сути существа. Мелководный океан насквозь прогревается лучами двух светил. Океан обеспечивает существование порожденной им жизни. По ночам океан вскипает, и тогда над сушей бушует гигантский фонтан, заменяющий планете дожди.
С наступлением ночи все живое на Карате впадает в спячку. С ветвей странных деревьев осыпается быстро чернеющая листва, расплетаются ветви, втягиваясь в бутылеобразные стволы. Лишенные листвы деревья напоминают торчащие из земли человеческие пальцы. Трава жухнет и становится хрупкой. Она свивается в ночные кольца, и в этих кольцах, словно в колыбельках, качаются странные обитатели травяных джунглей, окуклившиеся для ночной спячки.
Ракета опустилась вблизи леса. Она выжгла в траве огромную проплешину, но уже час спустя после посадки травяные джунгли приблизились к кораблю и первые гибкие побеги робко пытались оплести дюзы двигателей, погибая от ударов защитного поля.
В нескольких километрах от опустившейся ракеты под глянцевой общей кроной сотен деревьев высился Город каратиан…
… Худов шел галереями Города Город был пуст.
В воздухе стоял незнакомый острый запах.
Капитану стало не по себе. Он направился в управление местного Совета. В кабинетах управления было пусто. На столах лежал слой пыли. На линейном аппарате пространственной связи горела лампочка, указывая, что до сих пор никем не истребовано полученное сообщение. Худов помедлил, потом подошел к аппарату и через несколько секунд читал тревожные строки, бегущие по дисплею аппарата:
«Всем планетам Федерации обитаемых миров…».
С каждой новой строкой тревога капитана увеличивалась.
«Всем командирам рейсовых пассажирских и грузовых кораблей Космического флота Федерации!..»
КОЛЬЦО-21. 738-й ЛОКАЛЬНЫЙ ДЕНЬ СТАНЦИИ
Со станции Кольцо казалось тусклой полоской, косо перечеркнувшей яркое скопление звезд.
Сообщение, полученное по каналам пространственной связи, всколыхнуло привычную обстановку на станции. Сеансов связи с Землей ждали с нетерпением и тревогой: сказывалась фраза о потенциальной опасности неизвестных существ для землян. Впрочем, беспокоились не все. Однажды Ульянцев оказался свидетелем разговора между фридмологом Хампердин-гом и экспрессором Новаком. Хампердинг был уроженцем Земли, в то время как Новак родился на Аль-Аре, удаленной от Солнечной системы на пятьдесят два световых года.
— А если это вторжение, Стасис? — спросил Хампердинг.
— Земля обладает достаточным потенциалом, чтобы его отразить, — отозвался альарец. — К тому же почему мы все должны заботиться о Земле? У каждого поселения хватает своих забот! Мы должны решать их самостоятельно.
— Но агрессия может оказаться опасной не только для Земли, а и для всех поселений!
— Брось, Хэд! Нас пытаются убедить, что без Федерации мы будем развиваться медленнее. Но идеи Галактического Содружеста уже давно ничего не дают поселениям. Что мне в опыте Ллаланда или Карата? Без них мы как-нибудь обойдемся. Нам давно пора ориентироваться на собственные силы, а не уповать на всемогущую тетю Федерацию.
— Я с тобой не согласен, Стасис. Рассуждая так, поселения станут не просто чуждыми Содружеству, но и прямо противопоставят себя ему!
Конца разговора Ульянцев не слышал. Сейчас, сидя в кресле дежурного по базе, он размышлял над услышанным. В словах Новака был определенный резон, и все же его доводы Ульянцевым не воспринимались.
Обособленность поселении неизбежна, но и Содружество необходимо, как необходима планета-гарант; в противном случае человечество в Галактике быстро станет разобщенной кучкой обитаемых миров и тогда будет правильнее говорить не о человечестве, а о каратианах, ллаландцах, салангах, гроссах, альарцах; человек кончится, дав потомство в виде новых цивилизаций.
Ульянцев машинально принял на посадку очередной автомат и повернулся к экрану. Звездное скопление смотрелось разноцветно пульсирующим шаром, перечеркнутым бугристой полоской Кольца. Даже не верилось, что эти бугорки являются горными грядами с пиками, достигающими высоты в двадцать километров. Ульянцев дал команду на увеличение изображения. Позднее он не мог объяснить, почему сделал это. Остается только верить в предчувствия, ведь со Станции заметить что-либо на Кольце невозможно. Он еще успел выпить стакан айолы и выпустить в полет очередной автомат, когда взгляд его рассеянно скользнул по обзорному экрану. На экране тускло светился участок Кольца с печально знаменитым пиком Бенинга, о который два года назад разбился космобот «Кунгур». И тут Ульянцев увидел то, что заставило его позабыть обо всем на свете: со стороны открытого космоса на. Кольцо шла группа странных предметов серо-стального цвета. Ульянцев торопливо дал максимальное увеличение. Он не ошибся. Слишком долго и внимательно он изучал изображения, полученные по каналу пространственной связи. На Кольцо шли те самые существа, что так встревожили Совет Федерации.
