- Что именно он тебе рассказал?
- Немного, но достаточно для того, чтобы сделать вам сейчас хорошее предложение.
Бывший комтур, молча разъедая взглядом перса, продолжал теребить растительность на верхней губе.
- Нарзес сказал мне, что Вы странствующий рыцарь-тамплиер. Странствуете вы не в поисках денег или славы. Это было бы заметно сразу.
- В поисках чего же странствую?
Симон неуверенно улыбнулся.
- Хозяин мой, Нарзес, говорил мне, что некогда, и не очень давно, в этих местах, или поблизости от них, были большие христианские царства и Орден Тамплиеров имел в их величии свою блестящую долю.
- Рассказывай, рассказывай.
- Более того, есть поверье, говорил Нарзес, где-то в здешних замках остались их главнейшие святыни. Наподобие Гроба Господня, только в состоянии скрытом, неявном. Мыслю себе, что крепость эта, служащая нам горестным приютом, одно из таких святилищ, ибо почему бы вам с таким необъяснимым упорством было стремиться сюда, отказываясь от денег и рискуя жизнью и не только ею одной.
- Положим это так. Но пока я не вижу никакого разумного предложения в твоих словах.
Перс сделал суетливое движение рукой, мол, сейчас все будет.
- Сейчас оно прозвучит, господин.
- Опять ты начнешь о своем тайнике с цехинами. Но даже если бы я согласился - как мы выберемся отсюда!
- Выбраться отсюда очень трудно. Очень, очень, - захлюпал носом Наваз. Симон положил ему руку на голову и тот стих, как попугай на клетку которого набросили покрывало.
- Некоторое время назад я беседовал с Черным Магистром.
- Мы тоже, - фыркнул бывший комтур.
- Я евнух, господин.
- Не может быть! - не удержался от банального ехидства рыцарь.
- Каждый евнух немного врач, а я, более того, в юности учился этому искусству.
- Ну так и что, какое ты хочешь найти здесь применение своим знаниям. Нога моя почти не болит.
- По моему мнению, Черный Магистр не проживет более суток. Я вообще удивляюсь, как жизнь ухитряется теплиться в этой насквозь прогнившей туше.
- Поня-ятно, - протянул тамплиер, в глазах его появились маленькие огоньки.
Симон, между тем, продолжал.
- Можете себе представить, что начнется в крепости.
Это был не вопрос, но бывший комтур счел нужным на него ответить.
- Представляю.
- Паника, развал, разброд. Здесь все держится железной волей Черного Магистра. Когда она исчезнет. ..
- Так, так, чем же это выгодно нам? Мы ведь так или иначе под замком. Мне лично все равно, по чьему приказу меня оскопят. Самого Черного Магистра, или его преемника.
- Мы можем выбраться наружу.
- Как?
- Мы можем подкупить того, кто стоит за дверью и сторожит нас.
- Чем?
Симон замялся.
- Извините, господин, за дерзость, а ваш крест если конечно, он золотой.
- Я свой крест, понимаешь ли...
- Прошу вас еще раз извинить меня, но другого выхода у нас нет. Ваш Бог простил бы вам это прегрешение.
- А ваши кресты?
- Мой брат мусульманин, а я, хотя и крещен, но ношу простой кипарисовый крест.
Бывший комтур потер глаза, потом сказал проникновенно:
- Я тамплиер.
Это прозвучало почти так же странно, как недавнее заявление Симона "я евнух".
- Я знаю, господин.
- Я настоящий тамплиер.
Персиянин промолчал, не зная что ответить.
- У меня нет креста, - пояснил бывший комтур. С этими словами Арман Ги развязал ворот своей рубахи, на волосатой груди имелась только кожаная ладанка и это было все.
Симон тяжело вздохнул, помолчал, потом поднял полу своего халата и начал рвать зубами угол.
- Что ты делаешь? - в ужасе спросил Наваз.
- Что надо, - прорычал Симон, плюясь нитками.
Наконец была извлечена на свет небольшая золотая монетка, лишенная изображения.
- Почему ты сразу ее не достал, негодяй, зачем завел речь о крестах?
- Это не деньги, как вы, наверное, подумали.
- Что же это? - Арман Ги повертел в руках монету, - да, на деньги не слишком похоже. Отвечай же, что это?
- Это горсть родной земли, как сказал бы христианский паладин.
- Не понимаю.
Симон снова вздохнул, еще тяжелее прежнего.
- Я такой же христианин, как и вы. Крестился лишь для виду, потому что попал на службу к купцу греку. Местные власти гонят и ненавидят последователей Зороастра.
Бывший комтур усмехнулся.
- Забавно. Доминиканцы, стало быть, правы. Надобно проверять истинность крещения.
Рыцарь подбросил на ладони монету.
- Хорошо выглядит твоя родная земля.
- Истинной родиной почитателя Зороастра является огонь. Золото лишь олицетворяет его.
- Ценю твою жертву, хотя и не понимаю, зачем ты ее принес. Ведь после смерти Черного Магистра вы бы с братом могли спокойно покинуть крепость и вернуться по своим гаремам, а то и отправиться на все четыре стороны.
Симон отрицательно и угрюмо помотал головой.
- После смерти Черного Магистра власть здесь захватит безносые. Они никого не выпустят, чтобы никто не смог рассказать правду о Рас Альхаге. Безносых истребляют безжалостно в здешних местах, считая осквернителями могил.
- Да, я слышал об этом.
- Если по округе пойдет слух, что в крепости полно безносых, сюда рано или поздно явится армия. Безносые это понимают и, чтобы скрыть истину, пойдут на все.
- Пожалуй ты прав.
- В лучшем случае нам отрежут носы.
Бывший комтур задумчиво поскреб щеку мощными ногтями.
- Так ты хочешь, чтобы мы с Лако помогли вам выбраться отсюда?
- Да, господин.
- Но это опасно. Безносых, насколько я понимаю, здесь достаточно, а нас всего двое. И без оружия.
- Трое. Я тоже кое что понимаю в военном деле.
- Ну, это мало что меняет.
- Но ведь вам все равно придется выбираться отсюда, хотя бы ради себя.
- Вдвоем, проще. Без такой обузы как вы с братом у нас больше надежды на успех.
Симон встал и потянулся, сладко хрустнув суставами.
- Я не предлагаю вам заниматься нашим спасением безвозмездно. И поскольку я понял, что деньги не стоят для вас на первом месте, назначаю другую форму оплаты. Уверен, она вам подойдет.
Арман Ги сел на пол спиной к стене и положил ладони на колени.
- Любопытно будет узнать, что имеется в виду.
- Вы что-нибудь слышали о горе Сках?
Глаза Армана Ги сузились, он бросил короткий взгляд в сторону Лако, тот был невозмутим.
- Гора Сках? - нарочито рассеяно переспросил бывший комтур.
- Мы попали в Тир. Там и были мы оскоплены и проданы в разные гаремы.
- Так вы никогда не знали женщин?
- Нет, - с некоторой даже гордостью заявил Симон. - В книге великого поэта Абу-эль-кассем Мансура, прозванного Фирдоуси, есть рассказ, который многим кажется таинственным, если не бессмысленным. И все это потому, что он исполнен великого смысла. Речь в нем идет об одном арабском принце по имени Заххак. Он возжелал власти и славы и для скорейшего осуществления своих желаний заключил договор с Иблисом, говоря вашими франкскими понятиями, с дьяволом. Дьявол убил отца Заххака, помог принцу победить великую персидскую империю и ее великолепного, громоблистающего царя Диамщида. В обмен на это он попросил принца только об одном - поцеловать его между лопатками. Тот не смог отказать. Тут же после поцелуя из лопаток Заххака выросли две черные змеи и потребовали еды себе. А еда их, как выяснилось, мозг молодых юношей. За эту плату змея стали неусыпными стражами принца и он правил Исфаганом в течении веков. От него и произошло племя езидов.
