и Лорд Корнукор. И я был очень благодарен доброй королеве Галаксе за то, что она выбрала их сопровождать меня. Хорошие друзья лучше золота, хотя в то время мы, возможно, и не думали об этом.
Кирилл Берендеев
ОДИССЕЯ ОДИССЕЯ
Произведения Гомера считаются классикой еще с той самой поры, когда первые классики только появлялись в античном мире. Но сама личность автора до сих пор остается загадкой. Сколько было предположений об авторстве "Илиады" и "Одиссеи", с каждым веком их становится только больше. Мы так мало знаем о том времени, что можем предполагать самое разное, и все, с известными оговорками, будет считаться рабочей гипотезой.
Позволю внести посильный вклад в этот непрерывный процесс и я, сделав несколько предположений, довольствуясь тем же, чем и до меня последние пару тысяч лет - самими произведениями эллина. Но прежде чуть подробнее рассмотрю его "Одиссею" под не совсем привычным углом.
Многие не раз отмечали необычность подхода автора к компоновке произведения. Вроде бы речь в нем идет об известном всякому эллину царе Итаки, но первые четыре песни книги повествуют о его сыне, Телемахе, с подачи Афины отправившемся на поиски отца. И лишь убедив юношу и читателей в том, что с главным героем все в порядке, во всяком случае, на текущий момент, автор переключается на самого Одиссея. Нельзя не признать это филигранным изломом повествования, интригующим отступлением, в котором зрители (если речь шла о рапсодах-сказителях) или последующие читатели свитков жадно проглатывали строки в надежде таки добраться до истории самого хитроумного мужа. Гомер умело нагнетал интригу, но и дальше остался верен себе. Повествование начинается с... конца. Спасшийся от нимфы Калипсо Одиссей, пережив бурю, на самодельном челне пристает к острову Схерия, где его встречает царевна Навсикая; далее следуют пир, устроенный в честь прославленного гостя царем Алкиноем, а еще игры и песни. Только в девятой песне Одиссей открывается правителю, вероятно, не в силах слушать историю о собственных подвигах, воспетых Демодоком, и начинает рассказ. А первая треть книги уже позади! Воистину прав Екклесиаст, сказавший: "Бывает нечто, о чём говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас".
Но вернемся к рассказам самого главного героя поэмы. С них начинается собственно история десятилетнего странствия Одиссея по морям и островам Средиземноморья. Некоторые историки предполагали, будто героя забрасывало и за Геркулесовы столпы, иные и вовсе отправляли его корабли в Балтику, но будем опираться на знакомую эллинам географию канонического региона путешествий. Хорошо, да не очень, пусть ахейцы и путешествовали по Средиземному морю, создав множество колоний на островах, но преимущественно их торговые и военные пути проходили в восточной его части, "Одиссея" же рассказывает о землях, куда хуже изученных. Давайте же потихоньку разбираться и в этом и последуем за хитроумным мужем в его странствиях.
Отплыв из разоренной Трои, корабли Одиссея первым делом посетили землю киконов, в войне те выступали на стороне троянцев, а потому ахейцы пылали к ним неослабевающий местью. Земля этого племени расположена на юге Фракии, плыть из Илиона всего ничего. Одиссей и его спутники захватили и разграбили столицу Исмару, но были биты подоспевшим подкреплением, Гомер сообщает, что с каждого корабля убитыми оказались по шесть человек; при этом сам герой полагает, что ему еще повезло.
А далее их путь лежал в землю лотофагов или поедателей лотоса. Сам Одиссей объясняет это отклонение в маршруте так: когда его корабли огибали Малею, этот мыс находится на самом южном краю Пелопонесса, поднявшийся шторм девять дней носил их по "рыбообильным водам", пока они не добрались до земли сего странного народа. Но куда занесло путников? - ответ на этот вопрос волновал ученые умы даже не века, тысячелетия. Наиболее достоверной гипотезой географии "Одиссеи" поныне считается работа французского исследователя Виктора Берара, путешествовавшего по Средиземноморью в самом начале 20 века и подробно изучившему все возможные места пребывания кораблей хитроумного мужа. На нее и будем полагаться.
Земля лотофагов, по мнению Берара, есть не что иное, как побережье Туниса и соседствующей с ним остров Джерба: то самое место, где только-только возник Карфаген. Возможно, именем лотофагов Гомер поименовал переселенцев из далекой Финикии, чьи колонии в те времена распространились по всему Средиземноморью, особенно в западной его части. Позднее, как мы знаем, Карфаген провозгласил независимость от метрополии (после вдрызг проигранной Тиром войны с Ассирией) и стал самостоятельным государством, правившим западными областями этого моря и атлантическим побережьем Магриба. Меж эллинскими городами-государствами и карфагенянами еще не было той вражды, которая веком позже выльется в греко-пунические войны, неудивительно, что это отмечает и Гомер, признав лотофагов мирным и добрым народом.
Тут следует обратить внимание на одну важную мелочь. События "Илиады" и "Одиссеи" происходят на четыре века раньше написания самих поэм, но мир Гомер дает именно такой, каким он был уже в его время, своего рода анахронизм, тем более интересный в нашем исследовании.
Посланники Одиссея были ласково приняты туземцами, им предложили вкусить лотоса, но попробовав его плоды, делегаты вознамерились остаться в этой земле навеки. Царю Итаки силой пришлось сажать их на корабли и пускаться в дальнейшее странствие. И вот тут история делает неожиданный кунштюк. Все дальнейшее повествование - это та самая мифология, за которую так любят поэму. Ахейцы прибывают на остров циклопов, где лишь хитроумием своего предводителя спасаются от Полифема. Затем их ждут еще более чудовищные гиганты - лестригоны, к котором путники попадают, получив от Эола мех со встречными ветрами и нарушив обещание не открывать его. После гибели большей части команды Одиссей попадает под власть волшебницы Цирцеи, у которой проводит год в заточении, стоически перенося желания владычицы сделать его своим мужем. Далее следует еще более пугающее путешествие в загробный мир, только там Одиссей получит ответ о дальнейшем пути: мимо сирен, Сциллы, Харибды и острова Гелиоса к нимфе Калипсо, где хитроумный муж прожил девять долгих лет и откуда бежал, построив корабль, позднее разбившийся у берегов Схерии.
Этот путь продолжается долгие годы и пять песен, изобилует удивительными подробностями и изящными поворотами сюжета, мощным саспенсом и поразительными пейзажами неведомых земель и обычаями престранных народов. В то время как первые две точки пути из разоренной Трои укладываются менее чем в две странички, сотню строк. Одиссей как бы сквозь зубы проговаривает начало истории, чтоб затем перейти к чему-то, на его взгляд, куда
