— Боже, какая мерзость, — устало сказал Дэвис. — Мерзость и шарлатанство.
— С каких пор искусство стали называть шарлатанством? — искренне возмутился Спэрроу. — Ведь вы аплодируете актерам, если они сумеют убедить вас в реальности иллюзорного. А разве мы не заслужили аплодисментов? Мой отец, — нетерпеливым жестом он остановил пытавшегося что-то возразить Аллана, — тратил огромные деньги, чтобы создать максимум комфорта для богатых любителей острых ощущений. Он наводнил страну фешенебельными варьете с красноречивым названием «Грех», тайно для горстки избранных возрождал бои современных гладиаторов, доставлял в африканскую саванну самых знаменитых поваров и самых шикарных шлюх Старого Света. Но все это было лишь эрзацем: и оргии в варьете, и фальшивая любовь, и жестокие, смахивающие на организованное убийство побоища — щекотали нервы, не давая душе освобождения. У фирмы появилось множество могущественных конкурентов. Нужна была совершенно новая идея, способная приостановить агонию нашего фамильного бизнеса. Я, — голос Спэрроу достиг высокой, торжественной ноты, — стал творцом этой идеи. Идеи антипутешествий, превратившей на какое-то время зрителя в участника, охотника — в жертву, миллиардера — в нищего. Современный человек соскучился по всему настоящему. А моя фирма гарантирует подлинность его ощущений — страха, радости, голода или бессилия. Мы предоставляем ему редчайшую возможность познать, чего он стоит на самом деле, один на один с самим собой. Мы возрождаем его, испепеленного противоречиями нашего сложного мира, к иной, не изведанной им жизни. Поэтому я избрал эту эмблему для отцовской фирмы, — величественным жестом он указал на сияющее золотом изображение птицы на стене. — Разумеется, наш бизнес не все одобряют, но те, у кого хоть что-то есть здесь, — Спэрроу постучал себя по лбу согнутым пальцем, — весьма быстро осознают пользу подобного тренинга. Для того, чтобы есть, нужен аппетит, не так ли? Я даю разгореться аппетиту самых пресыщенных людей Земли, и они начинают ценить те блага, которыми раньше пользовались бездумно. А их отпрыски? У них есть все и поэтому нет главного — интереса к жизни. Моя фирма — это сущая находка для их родителей. Мы необходимы человечеству, — с несокрушимой уверенностью заключил мистер Спэрроу, — необходимы как пусть и горькое, но эффективное лекарство. Однако мы отвлеклись. — Тень досады пробежала по его загорелому лицу. — В конце концов я не обязан объяснять каждому, почему мы поступаем именно так, а не иначе. Как правило, мы ограничиваемся короткой беседой с клиентом, чтобы удостовериться, извлек ли он из путешествия необходимый философский смысл, а затем… Вы помните, Дэвис, я обещал, что для вас не будет никаких исключений?.. — Он бросил на Аллана свой быстрый взгляд, и тот почувствовал, как у него словно что-то дрогнуло и оборвалось внутри под давлением этого беспощадного взгляда, обличавшего одновременно и нерядовой парадоксальный ум, и утонченный цинизм, и страшную в твоей неуязвимости силу. — Прощальный ритуал требует… — Пол под мистером Спэрроу с жутким скрежетом разверзся, окутанный дымом и пламенем босс фирмы «Феникс» моментально исчез, и уже откуда-то из подземных глубин донеслось глухое: —…Заканчивать аудиенцию именно так. Размышляйте почаще о смысле жизни, Аллан Дэвис!
Старик Джо надсадно закашлял. Служащие фирмы предусмотрительно зажали платками носы, терпеливо дожидаясь, пока мощные кондиционеры поглотят запах серы. Чувствовалось, что к такого рода эффектам они привыкли.
— Все, — отрывисто бросил один из них. — Ритуал закончен, мистер Дэвис. Надеемся, финал не показался вам чересчур театральным? Сам шеф настоял на нем, хотя мы, инженеры, были против. — И он звонко чихнул.
Ворчливый Джо проводил Аллана к выходу. Неожиданно он сунул ему в руку плоскую бутылку.
— Я слабо понимаю эти их тонкости, — проскрипел Джо. — Наверное, я слишком стар для этого. — Он снизу вверх взглянул на репортера и сердито шмыгнул носом. — Мистер Спэрроу, конечно, гениальный человек, но… — Он замялся, видимо, не решаясь высказать незнакомому клиенту мучившие его мысли, и закончил совсем неожиданно: — Но мне кажется, что хорошее виски вам сейчас совсем не повредит.
Похоже, что Джо был здесь единственным человеком, не принимавшим участия в спектакле фирмы «Феникс».
Выйдя на улицу и прищурившись от солнечного света, Аллан некоторое время стоял неподвижно, соображая, уж не привиделся ли ему в каком-то страшном бреду мистер Спэрроу с его фантастической идеей. Но, оглянувшись, он убедился, что особняк стоит на месте и, как прежде, сияет на солнце эмблема фирмы — золотая, порхающая в пламени птица.
Аллан взвесил на руке бутылку с виски, отвернул пробку и с наслаждением сделал глоток. Потом не спеша размахнулся и запустил бутылку в золотую птицу, со злорадством наблюдая, как расползается по стене влажное пятно. К сожалению, это было единственное, чем он мог отплатить фирме «Феникс» за путешествие, ценой почти в миллион долларов.
Преследование
(Из цикла «Приключения Аллана Дэвиса»)
Известный обозреватель Аллан Дэвис на мгновение застыл над пишущей машинкой, раздумывая, чем закончить последний абзац статьи о незавидном положении цветных в крупнейших городах страны, когда до его слуха донесся приглушенный, осторожный стук в дверь.
Дэвис прислушался.
Тихий, настойчивый стук повторился.
Журналист вышел в прихожую, немало озадаченный тем, отчего неизвестному визитеру не придет в голову попросту нажать на кнопку звонка, и, помедлив, открыл.
Цепкий взгляд настороженных глаз, быстро ощупав лицо обозревателя, скользнул куда-то за его спину, словно незнакомец пытался уяснить, нет ли в доме посторонних.
— Меня зовут Джек, Джек Кроу, — оглянувшись, шепотом произнес он.
Перед Алланом Дэвисом стоял высокий, худощавый человек с болезненно впалыми щеками и нервно бегающими, воспаленными глазами. Его руки с тонкими жилистыми пальцами находились в постоянном движении.
Словом, с первого же взгляда опытному журналисту несложно было определить, что он имеет дело с типичным неврастеником.
— Вы обозреватель Дэвис? — спросил Джек Кроу, буравя журналиста своим подозрительным и вместе с тем каким-то беспомощным взглядом.
Дэвис кивнул, не в силах оторвать глаз от судорожно-дергавшихся, будто пытавшихся высвободиться из невидимой паутины, пальцев незнакомца.
— Я читал ваши статьи о жителях трущоб, — быстро заговорил Джек Кроу, — вас знает вся страна. Если он честный парень, сказал я себе, и если он захочет помочь, у тебя появится шанс… Не отказывайте мне, мистер Дэ-вис, я тоже отверженный и, поверьте, нахожусь в куда более трагичном положении, чем те, о ком вы пишете в последнее время, хотя, возможно, и выгляжу респектабельнее. А-а, — взмахнул он отрешенно рукой, — не все ли равно, в каком виде отправиться на тот свет, в лохмотьях нищего или элегантном смокинге…
