— Ирсунт! — рявкнул Геджас. — Расставь людей у орудийной арки. Не открывать огня, пока меня не убьют. Тогда выжги здесь все дотла. Немедленно вызывай подводную лодку. Доложи о непредвиденных обстоятельствах.
Охранник отшвырнул огнемет и принялся разворачивать тяжелые орудия.
Геджас потратил несколько драгоценных секунд на поиски медицинской прилипалы. Наконец одна из них обнаружилась в ящике землехода, и он поспешно сунул ее в карман комбинезона. Затем перекинул через плечо ремень огнемета, брошенного охранником, и понесся к холму. Если Желтый Лист серьезно пострадала… его месть будет ужасной. Геджас не допускал даже мысли, что госпожи уже может не быть в живых.
Кто-то ломился сквозь кусты. Руиз чуть приподнялся и зажал в кулаке вибронож. Зеркальный комбинезон превратил родеригианца в туманный силуэт, но тот несся с таким шумом, что беглец обнаружил его без малейшего труда.
На мгновение Руиза поразила четкость собственного восприятия. Всей кожей он ощущал прохладу ночного воздуха, явственно слышал топот ног охранника, В ноздри ударил чистый запах прибрежной травы. Собранные, готовые к действию мышцы, острота зрения и слуха — все это возвращало к привычной реальности, подзабытой за время пребывания в иллюзорном мире.
«Снова готов к убийствам», — с омерзением подумал бывший агент. В душе образовалась неприятная пустота.
«Не важно, сейчас это не важно», — как заклинание повторял он про себя.
Руиз выкинул из головы несвоевременные мысли и резко вскочил на ноги, бросившись на пробегавшего мимо охранника.
Противник отчаянно боролся, стараясь сбросить с себя обезумевшего пленника. Но тот воскресил в сознании иллюзию непобедимости, так верно служившую ему долгие годы. Он безжалостно распорол зеркальную ткань, затем принялся продвигать лезвие к горлу врага и наконец решительно повернул лезвие. Руки его обагрились теплой, дымящейся кровью, и на беглеца вновь нахлынула волна страшной слабости.
К счастью, сила и энергия быстро вернулись. Геджас был уже совсем близко, он подходил медленными, осторожными шагами. Бывший агент вырвал оружие из рук мертвого охранника и пополз к Низе. Как выяснилось, он завладел осколочным ружьем, которое могло причинить серьезные неприятности лишь вблизи, а на расстоянии свыше пятидесяти метров становилось абсолютно бесполезным. К тому же он больше не слышал шагов Геджаса. Либо «Голос» теперь передвигался осторожнее, либо, он сообразил, какую совершил ошибку, послав вперед охранника, и теперь выжидает в безопасном месте.
Руиз заскрипел зубами. Что же теперь будет?
На бегу Геджас сообразил, какого дурака свалял только что. Уж если убийца одолел гетмана, что ему охранник, у которого даже нет защитной брони? Скорее всего, он просто сделал подарок пленнику, предоставив в его распоряжение новое оружие.
Родеригианец присел на песок и поднес к лицу коммуникатор.
— Герн, — позвал он.
Ответа не было. Геджас застонал от отчаяния и побежал дальше.
«Голос» притаился за одним из валунов на склоне, вцепившись потными руками в приклад огнемета. Что делать? Если он бросится прямо к холму, убийца просто подстрелит его, и все будет кончено. Но Желтый Лист наверняка тяжело ранена. Он должен принести прилипалу, прежде чем станет слишком поздно.
Секунд через пятнадцать страх за госпожу вытеснил все остальные мысли.
— Руиз Ав, — хрипло закричал он. — Ответь мне, Руиз Ав!
На этот раз беглец почти обрадовался, услышав ненавистный голос: по крайней мере Геджас не подбирался к нему сзади.
Низа обернулась к возлюбленному, но он поспешно сделал еще один предостерегающий жест. Быстро прикинув все варианты поведения, Руиз понял, что у него их не так много. Он подкатился поближе к девушке и ослабил застежки шлема так, чтобы в образовавшуюся щель протиснулось дуло осколочного ружья.
— Ты ранена, но пока еще не сдохла. Посмотрим, во сколько твой «Голос» оценит твою тощую шею, — грубо сказал пленник.
Он надеялся, что Низа разберется в его игре, а Геджас, наверняка прячущийся поблизости, встревожится еще больше.
Руиз вынул передатчик из сапога и пристроил к шлему, чтобы иметь возможность незаметно воспользоваться им.
— А ну, вставай, — приказал он, обнимая ее рукой за талию и разворачивая так, что тело девушки прикрывало его от родеригианца.
Низа обвисла у него на руках, весьма убедительно изображая потерю сознания.
— О чем ты хотел побеседовать, Геджас? — весело прокричал Руиз.
— Посмотри! — Кореана с восторгом и изумлением уставилась на экран. — Ему удалось захватить гетмана. До чего живучее существо! Однако теперь его удача работает на нас. Не имеет значения, даже если родеригианцы замыслили предательство. Их планы уже нарушены.
Мармо скептически хмыкнул, не отрывая, однако, глаз от экрана.
— Может, ты и права, — наконец ответил киборг. — Но не следует забывать: то, что ты видишь, — и то, что происходит на самом деле, — не обязательно одно и то же.
Геджас не знал, на что решиться. К счастью, госпожа еще жива, но как вырвать ее из лап безумца? Ведь ясно же, что Руиз Ав способен на все.
Стараясь выиграть время, родеригианец закричал:
— Ты сам не понимаешь, что делаешь. Отпусти Желтый Лист, брось оружие, и я обещаю тебе легкую и быструю смерть. Иначе ты будешь вечно мучиться в аду. Раз в год мы будем извлекать тебя оттуда, чтобы твои вопли и стоны наглядно демонстрировали остальным пленникам, чем заканчивается неповиновение Родериго.
Убийца громко расхохотался.
— Ты рисуешь забавные картинки! Но у меня имеется собственный билет в небытие. Он здесь, у меня в руках. После того как я превращу в кисель голову твоей госпожи, я всегда могу сделать то же самое для себя.
— Тогда мы подвергнем пытке твои клоны.
— А ты в любом случае поступишь именно так, Как будто я ожидал от Родериго чего-то другого! Но, знаешь, у меня не очень богатое воображение, так что подобная мысль почему-то меня совершенно не пугает.
Геджас почувствовал, что пленник не лжет. Он прикусил губу.
— Что ты хочешь в обмен на жизнь гетмана?
— Не думаю, что ты можешь предложить нечто более ценное, чем смерть этой гадюки.
— Но ведь должно же быть хоть что-то! — завизжал Геджас.
Глаза его заволокло пеленой страха, родеригианец почти ничего не видел.
Воцарилось молчание. Тьма скрывала выражение лица безумца, но «Голос» понял, что тот задумался. В сердце преданного слуги вспыхнула надежда.
— Хорошо, — вновь заговорил Руиз Ав. — Я все еще не прочь распрощаться с Сууком. Правда, теперь эта мысль кажется мне всего лишь капризом… Посмотрим. Теперь я диктую условия. Для начала брось-ка свой огнемет.
