Каждый торчок, подумал Арктур, это запись.
Рассуждая обо всех этих гнусностях, он снова задремал. В итоге у торчка, если это девушка, не остается для продажи ничего, кроме собственного тела. Как у Конни — у лежащей здесь Конни.
Открыв глаза, Арктур повернулся к лежавшей рядом девушке — и вдруг увидел Донну Готорн.
Он мгновенно сел. Донна! — подумал Арктур. Он ясно различал ее лицо. Никаких сомнений. Господи! — подумал Арктур и потянулся включить прикроватную лампу. Он наткнулся на нее рукой — лампа опрокинулась и упала. Девушка, впрочем, не проснулась. Он неотрывно на нее глазел — и постепенно туда снова вернулась Конни. Ее продолговатое лицо с выдающимися скулами — впалое, исхудавшее лицо тяжелой наркоманки. Конни, а не Донна — одна девушка, а не другая.
Арктур снова лег на спину, чувствуя себя совсем несчастным. Размышляя о том, что бы это значило — и так далее, и тому подобное, — он снова погрузился в мрачную дремоту.
— Плевать мне, что он вонял, — чуть позже пробормотала во сне лежавшая рядом девушка. — Я все равно его любила.
Он задумался, кого она имела в виду. Приятеля? Отца? Кота? Любимую плюшевую игрушку своего детства? Возможно, всех сразу, подумал Арктур. Сказала она, однако, «любила», а не «люблю». Стало быть, того, о ком или о чем шла речь, уже не было. Наверное, размышлял Арктур, кто-то (кем бы они ни были) заставил Конни его выбросить, потому что он так скверно вонял.
Пожалуй, что так. Он задумался, сколько лет тогда было безнадежной, вконец измученной наркоманке, что в позе графа Дракулы дремала рядом.
Одетый в шифрокостюм, Фред сидел перед батареей крутящихся голокассет, наблюдая за тем, как в гостиной Боба Арктура Джим Баррис читает книгу про грибы. На черта ему грибы? — задумался Фред и быстро перемотал кассеты на час позже. Баррис все так же сидел, читая с предельным сосредоточением и делая заметки.
Вскоре Баррис отложил книгу и вышел из дома, а следовательно, и из радиуса сканирования. Когда он вернулся, в руках у него был небольшой пакетик из коричневой бумаги, который он положил на кофейный столик и открыл. Оттуда Баррис высыпал сушеные грибы, которые затем принялся по очереди сопоставлять с фотографиями в книге. С необычным для него сверхусердием Баррис сопоставил все грибы. Наконец он отложил один убогий на вид грибок в сторону, а остальные запихнул обратно в пакет. Из кармана Баррис достал пригоршню пустых капсул, а затем все с тем же немыслимым прилежанием взялся запихивать кусочки убогого гриба в капсулы и каждую по очереди запечатывать.
Закончив с этим, Баррис стал названивать по телефону. Телефонный жучок автоматически записывал набираемые номера.
— Привет, это Джим.
— И что?
— Угадай, что у меня есть.
— Хрен тебя знает.
— Psilocybe mexicana.
— Это еще что?
— Редкий галлюциногенный гриб, использовавшийся в южноамериканских мистических культах тысячи лет назад. Ты летаешь, становишься невидимым, понимаешь речь животных…
— Нет, спасибо. — Короткие гудки.
Новый звонок.
— Привет, это Джим.
— Джим? Какой Джим?
— Такой бородатый… зеленые очки, кожаные штаны. Мы на тусовке у Ванды познакомились.
— Ах, да. Джим. Да.
— Тебя кое-какие органические психоделики интересуют?
— Ну, не знаю… — Неловкость. — А ты уверен, что ты Джим? Что-то голос не похож.
— У меня есть нечто совершенно фантастическое. Редкий органический гриб из Южной Америки, использовавшийся в индейских мистических культах тысячи лет назад. Ты летаешь, становишься невидимым, понимаешь речь животных, твоя машина исчезает…
— Моя машина и так всю дорогу исчезает. Когда я ее в неположенном месте оставляю. Ха-ха-ха.
— Пожалуй, могу предложить тебе шесть капсул этого Psilocybe.
— Почем?
— По пять долларов за капсулу.
— Ошизеть! Не шутишь? Эй, надо где-нибудь встретиться. — Затем подозрение. — А знаешь, я, кажется, тебя помню. Ты мне уже как-то раз задницу подпалил. Откуда у тебя этот грибной дозняк? Почем я узнаю, что это не слабая кислота?
— Их привезли в Соединенные Штаты внутри глиняного идола, — объяснил Баррис. — Как часть тщательно охраняемой партии произведений искусства. Причем отмечен был только идол. Менты ничего не заподозрили. — Баррис добавил: — Если они тебя не растащат, я верну деньги.
— Если я с обглоданной башкой буду прыгать с ветки на ветку, деньги мне уже не понадобятся.
— Пару дней назад я глотнул одну капсулу, — заверил Баррис. — Чтобы самому испытать. Лучшего улета у меня никогда не бывало — краски просто невероятные. Гораздо круче мескалина, будь уверен. У меня нет желания подпаливать задницы своим покупателям. Я всегда сам проверяю товар. Качество гарантируется.
За спиной у Фреда другой шифрокостюм тоже наблюдал за голомонитором.
— Чем это он торгует? Мескалином?
— Он распихал по капсулам грибы, — ответил Фред. — Наверное, сам их собрал — где-то здесь, поблизости.
— Некоторые грибы предельно токсичны, — заметил шифрокостюм позади Фреда.
Третий шифрокостюм прекратил ненадолго свой голо-мониторинг и тоже пристроился рядом.
— Некоторые мухоморы содержат четыре токсина, разрушающие красные кровяные клетки. Человек умирает за две недели, и никакого противоядия нет. Смерть страшно мучительная. Насчет диких грибов только специалист может в точности сказать, что именно он собрал.
— Я знаю, — отозвался Фред и отметил идентификационный номер этого фрагмента кассеты для использования в отделе.
Баррис снова звонил по телефону.
— По какой статье это наказывается? — поинтересовался Фред.
— По статье о заведомо ложной рекламе, — ответил один из шифрокостюмов. Оба рассмеялись и вернулись к своим экранам. Фред продолжал наблюдать.
На четвертом голомониторе передняя дверь дома открылась, и туда с подавленным видом вошел Боб Арктур.
— Привет.
— Здорово, — сказал Баррис, прибирая свои капсулы и засовывая их поглубже в карман. — Ну, как там у тебя с Донной? — Он хихикнул. — Несколькими способами, а?
— Отъебись, — буркнул Арктур и вышел из куба четвертого монитора, чтобы вскоре зафиксироваться в спальне пятым голосканером. Там, пинком захлопнув дверь, Арктур вытащил из карманов несколько полиэтиленовых пакетов с белыми таблетками; какое-то время он постоял в нерешительности, затем запихал пакеты под покрывала на кровати — с глаз долой. Затем снял плащ. Вид у него был усталый и несчастный, лицо вытянулось.
Несколько минут Боб Арктур сидел на краю неубранной постели, погруженный в себя. Наконец он покачал головой, встал, опять в нерешительности постоял — а затем пригладил волосы и вышел из спальни. Центральный голосканер в гостиной зафиксировал, как он направляется к Баррису. В то же самое время второй сканер следил за тем, как Баррис прячет коричневый пакет с грибами под подушками на кушетке и ставит руководство по грибам обратно на полку, где оно было незаметно.
