- За этой стеной наш сад, - сказала Лори, - а дом совсем рядом.
Сверкая фарами, лимузин свернул за угол. Они припарковали машины в полукруглом проезде прямо напротив высоких стальных ворот. За воротами Гин разглядел посыпанную гравием дорогу, тонущую во мраке. Дом, очевидно, находился далеко от дороги - его не было видно.
Матье не выключил мотор своей машины, он сидел и наблюдал за ними в зеркальце. Струйка дыма поднималась из выхлопной трубы и растворялась в дождливом ночном воздухе.
- Это конец пути, дорогая мисс Сэмпл? - спросил Гин. - Да, мы приехали, - сказала Лори, застегивая накидку.
- Вы думаете, что я просто вас здесь высажу, и все?
Она посмотрела на него зелеными кошачьими глазами:
- А что же еще? Вы предложили отвезти меня домой, и вот мы приехали.
- Вы даже не пригласите меня на чашку чая?
Она покачала головой:
- Прошу прощения. Я бы вас пригласила, но моя мама неважно себя чувствует.
- Но я не собираюсь беспокоить ее, она может оставаться в кровати.
Лори коснулась его руки:
- Гин, вы очень славный, и вы нравитесь мне...
- Но вы не собираетесь приглашать меня в дом. Очень хорошо, я все понимаю.
- Это не так.
Он поднял руки, сдаваясь.
- Я знаю, что так, а что не так, - сказал он. - Вы привлекательная девушка, у вас очень замкнутая семья, и вы делаете то, что одобряет ваша мамочка, как в старые добрые времена. Мне это нравится.
- Что вы имеете в виду?
- То, что я позвоню вам завтра в положенное время, представлюсь вашей маме и попрошу разрешения пригласить вас на ленч. Я даже обязуюсь доставить вас домой дотемна.
Лори долго смотрела на него, затем медленно покачала головой:
- Гин, это невозможно.
- Почему невозможно?! Невозможно пригласить вас пообедать?
Лори отвернулась.
- Вы мне нравитесь, - сказала она, - поэтому я не могу пойти с вами.
- Я нравлюсь вам, и поэтому вы не пообедаете со мной? Где же логика?
Лори открыла дверцу машины.
- Гин, - сказала она мягко, - я думаю, будет лучше, если вы забудете нашу встречу. Пожалуйста, для вашего же блага. Я не хочу, чтобы вы пострадали.
Гин раздраженно почесал затылок.
- Лори, я достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе. Хоть я не специалист по израильскому кун-фу, но у меня есть кое-какой опыт, и я неплохо защищен от эмоциональных потрясений. Если бы я отступал перед каждым увлечением только потому, что могут пострадать мои чувства. Бог мой, я бы до сих пор, как вы, оставался девственником!
- Гин, пожалуйста...
- Вам легко говорить "пожалуйста", но я ничего не понимаю. Если вы находите меня невероятно уродливым и неприятным, я еще могу вас понять, но ведь это не так. Я отвез вас домой. Я считаю, что вы красивы и очень привлекательны. И я даже не заслужил объяснения?
Она молчала. Половина ее лица была красной от света фар. Непрерывное жужжание восьмилитрового мотора лимузина неприятно напоминало Гину, что Матье наблюдает за ними. Поэтому он не мог сосредоточиться, чувствовал себя уязвимым, незащищенным. Забавная ситуация превращалась в отвратительную.
- Гин, - прошептала наконец Лори, - я ухожу.
Она уже начала выходить из машины, как вдруг он протянул руку и схватил ее за запястье. Лори отпрянула с такой силой, что Гин чуть не потерял равновесие, но потом неожиданно расслабилась и позволила ему усадить себя обратно на сиденье. Он наклонился и поцеловал ее.
Ее губы были мягкие и влажные, но она не открывала их. Гин придвинулся еще ближе, пытаясь кончиком языка разжать их, но она неловко откинула назад голову, и ему это не удалось. Этот поцелуй школьницы с плотно сжатыми губами совершенно разочаровал его, он ожидал большего от такой чувственной девушки.
Левой рукой Гин коснулся ее плеча. Лори пыталась оттолкнуть его, но он, не обращая на это внимания, принялся поглаживать ее упругую теплую грудь. Однако в следующий же момент Гин отшатнулся, почувствовав острую боль в кончике языка. Лори быстро выбралась из машины.
Гин потрогал язык. На пальцах была кровь. Во рту чувствовался тошнотворный привкус. Из нагрудного кармана он достал носовой платок и поднес его к губам.
Лори стояла рядом, озабоченно хмурясь. Он даже не взглянул на нее. Боже! Его укусила эта проклятая великовозрастная девственница! Он не мог понять, на кого он злился больше - на Лори, которая закусила на ночь его языком, или на самого себя за то, что полез целоваться к девице, которая действительно была помешана на всяких предрассудках.
- Гин...
Он по-прежнему не смотрел на нее.
- Гин, извините, но вы вынудили меня.
Он кашлянул и выплюнул кровь в платок.
- Идите домой к своей мамочке, - пробормотал он.
- Гин, вы должны понять, что из этого ничего бы не вышло, никогда.
- В следующий раз, если я захочу, чтобы меня съели живьем, я отправлюсь прямо к крокодилам.
- Пожалуйста, Гин, разве вы не понимаете, что нравитесь мне?
Он чувствовал привкус крови. Укус был серьезный и глубокий, кровь не унималась. Теперь у него с Матье было нечто общее - пострадавший язык.
Матье покинул свой лимузин и теперь стоял рядом в нескольких ярдах, невозмутимо наблюдая за Лори.
Пошел дождь, капельки мягко забарабанили по гравию и траве.
- Идите домой, я уезжаю, - сказал Гин.
Лори повернулась и пошла к лимузину, Матье подал ей руку. Открывая заднюю дверцу, он обернулся и посмотрел на Гина; его лицо было таким же бесчувственным, как канализационный люк. Затем он сел в машину и поехал к воротам. В полной тишине ворота распахнулись перед лимузином и, как только он проехал, вновь захлопнулись. Красные огоньки фар постепенно удалялись, освещая дорогу, деревья и кусты, пока совсем не скрылись из виду. Остались только высокая неприступная стена, запертые ворота и моросящий дождь.
Некоторое время Гин сидел неподвижно. Затем он выключил мотор и, все еще держа платок у рта, открыл дверцу и вышел из машины. Стоя здесь, вдали от уличных фонарей, он мог видеть проплывавшие над головой облака и бледную луну, освещавшую деревья.
Как можно тише Гин подошел к воротам. Он и не думал дотрагиваться до них - они могли быть электрическими. Приблизившись на безопасное расстояние, он попытался что-то разглядеть. Дорога переходила в длинную, около пятисот ярдов, дубовую аллею, которая поворачивала и наверняка вела к дому. Ему казалось, что он различает в темноте силуэты крыши и дымоходов, но возможно, это были просто ветки деревьев. Вокруг было что-то зловещее и интригующее.
Ему непременно захотелось увидеть этот дом, хотя бы для того, чтобы убедиться, что это обычный богатый особняк с фонарями и розмариновыми кустами, такой же, как и все остальные. Он вернулся к машине и достал из ящичка маленький набор отверток, подаренный одной из его подружек с припиской: "От возлюбленной гайки с любовью". На одной из отверток была лампочка для проверки на электропроводность. Он взял ее и тихо подошел к воротам. Затем осторожно протянул руку и прикоснулся кончиком отвертки к одному из металлических завитков. Лампочка не загорелась. Ворота не были под напряжением. Он поднял голову, осматривая их. Они были высокими и вдобавок увенчаны длинными варварскими шипами. Становилось больно от одной мысли, что тебя может проткнуть такое острие.
