- Я предлагал Войновича. Честно скажу: я был категорически против вашей кандидатуры. Я очень надеялся, что вы не понравитесь Президенту. Но сам Лобан просил за вас. Более того, Лобан настойчиво рекомендовал вас на свое место.
Значит, Лобан, как и обещал, приложил руку к моему пазначению. Добре.
"ПРИМ. Ничего не "добре". Лобан, конечно, рекомендовал меня на пост главного тренера, но мы с председателем Суром темнили друг перед другом и ходили вокруг да около запретной темы. Мы оба хорошо знали, КТО настоял на моем назначении и КТО дал согласие на мое назначение, чтобы преждевременно не раскрывать участие в этом деле Службы Охраны Среды, но мы плохо понимали, ЧТО стоит за моим назначением. Сейчас об этом уже можно говорить. А тогда нет"
- Вы почему не побрились? - спросил председатель Сур, пытаясь перевести этот скользкий разговор с тонкого льда на нейтральную почву.
- Бритва тупая.
- Я вам подарю лезвия,- обрадовался он.- Вы какой бреетесь - "жиллетт" или "вилкинсон"? Как по мне - "жиллетт" мягче.- Председатель погладил ладонью свой полированный череп.
- Я бреюсь опасной бритвой. Золинговая сталь "два близнеца".
Сури'Нам задумался, провел пальцем по горлу и спросил:
- Это такая первобытная бритва-складень? И правите ее на солдатском ремне с зеленой пастой?
- На офицерском ремне. Но у меня паста закончилась.
- Я вам достану пасту "гойя",- пробормотал Сури'Нам.Мне говорили, что у вас повадки пещерного человека, но я не думал, что до такой степени.
- Подобной золинговой бритвой брился сам Эйнштейн,отпарировал я.Хорошие мысли приходят в голову во время бритья. Однажды он рассматривал на бритве клеймо "два близнеца" и придумал эффект двух близнецов для своей СТО.
Председатель не знал этой аббревиатуры.
- Специальная Теория Относительности,- объяснил я.
- Этот ваш Эйнштейн тоже, наверно, был порядочным дикарем,- ответил председатель Сур.
МОИ ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ КОНЮШНИ.
ТРОННАЯ РЕЧЬ.
Наш "торнадо-квант" встречали Макар с Чайником - знаменитая связка голкиперов, наше "дубльве", два Виктора - капитан конюшни Виктор Мак'Карра и его ведомый Виктор Чаянов. Кто из тиффози в обоих полушариях Вселенной не знает поношенный свитер и задрипанную кепку Мак'Карры с пуговицей на макушке? Эта пуговица с секретом - третий глаз, ловящий лю-бизоны и позволяющий Мак'Карре спокойно пасти своих лю-бизонных телят в нейтральных зонах. Не ахти какой голкиперский секрет, но удобно, и правилами разрешено.
Председатель Сур пожал Мак'Карре его мозолистую руку, а я приветственно подмигнул Чаянову. Мак'Карра очень знаменит, Чаянов - тоже, хотя и в тени Мак'Карры. У Мак'Карры сразу три тиффозных прозвища - Макар, Макарон и Кепка (получить от тиффози хоть одно устойчивое прозвище - великое дело для футбольного профессионала; прозвище - это не только признание и слава, это больше - это любовь; многие футболисты даже вносят свое новое имя в паспорт, но другие так и остаются без профессионального прозвища при своих изначальных фамилиях). Макар - спокойный, обстоятельный, немногословный сорокалетний мужик (Чаянов же - Чайник, кипуч и порывист); наверно, Макар единственный человек из всех жеребцов в конюшне, который "сказал - сделал". И его надо уметь слушать.
Вот и сейчас Макар сказал: - Осторожно, дверь!
Но телохранители, ведущие председателя Сури'Нама, уже успели не заметить тонкую стеклянную дверь, сходу вошли в нее и разнесли ее вдребезги.
- Он же вас предупредил! - тут же взвился Чайник, а Макар лишь развел руками.
И это называется "пуленепробиваемое стекло"? Ничего не умеем делать, даже бронестекло, откуда только руки растут?
Ладно, будем считать, что дверь разбили на счастье.
Вся конюшня вместе с обслуживающим персоналом уже собралась в холле "Маракканны" - я давно не видел Ираклия, Брагина, Ван дер Стуула, фон Базиля, дядю Сэма, доктора Вольфа и фройлен фон Дюнкеркдорфф, даже Гуго Амбал и Хуго Верстак (они всегда ходят в паре) пришли поглазеть на мою презентацию - я им кивнул; некоторых молодых я в лицо не знал; но я не нашел здесь Тиберия Войновича - правда, на подобных собраниях Тиберий любит забиться куда подальше и читать "Спортивный курьер" или дремать. В полукруглом углу (если, конечно, угол может быть полукруглым) стояла голубая канадская елка до потолка, украшенная разноцветными гирляндами и красивыми бутылочками с портером, пепси и кокой.
Жеребцы погрязли в мягких креслах (вот именно - "погрязли"), нога за ногу или вытянув ноги на всю длину, с задранными выше колен тренировочными брюками, в тапочках на босу ногу, в расхристанных рубашках, завязанных узлом на голых животах а ля президент д'Эгролль. Они лениво попивали из бутылочек, почесывались, позевывали, ковыряли в зубах и без осоБoго любопытства, но с вежливым интересом, меня разглядывали.
Меня с председателем Суром поставили под елкой, как каких-нибудь китайских Санта Клаусов (я тоже был желтый после третьей бессонной ночи), и председатель, отбрасывая лысиной на потолок солнечные зайчики, представил меня от имени все той же "...многомиллионной армии тиффози, которые...".
И т. д. в том же д.
Я не мог вмешаться и остановить его, как это недавно сделал Президент. Суру понадобилось, наверное, полчаса, чтобы добраться до нескольких несложных фраз:
- Вот ваш новый командор, прошу любить и жаловать, желаю успеха в отборочном цикле чемпионата мира...
И это речь председателя Футбольной Федеративной Лиги?
О финале мирового чемпионата Сур даже не упомянул,- куда там! - если пройдем отборочные игры, это уже успех, о большем мы и пе мечтаем, где уж нашему теленку волка съесть.
Такая хилая целевая установка на очередной цикл чемпионата Вселенной да еще из уст футбольного председателя! - никуда пе годится. А где уверенность в себе? Я эти пораженческие настроения быстро поломаю,- если надо, то и через колено.
Этот новогодний утренник закончился тем, что у председателя начался приступ аллергического кашля - в холле стоял какой-то резкий раздражающий запах, и Сур чуть пе отдал душу своему китайскому Бoгу. Председателя увели осматривать "Маракканну", а я остался один на один с конюшней. Признаюсь, я прилично волновался и был не в своей тарелке,- а тут еще привкус "Цицерона" и этот запах в холле,- но виду не подавал.
- Ребята, вы меня хорош.о знаете,- грустно сказал я из-под елки, когда председателя увели кашлять на свежий воз.
- Знаем, знаем,- лениво ответили они из мягких кресел.
Интонация была понятна: "Знаем, знаем, что ты за фрукт".
Тогда у меня случился приступ красноречия (такое со мной бывает, когда я сильно волнуюсь), и я на одном дыхании и без запинки произнес - даже толкнул! - довольно складную тронную речь:
