— Тот самый.
Бубон повел меня между деревьями. Скоро мы вышли на поляну, и он остановился среди замшелых каменных обломков, сохранившихся тут, видимо, с незапамятных времен.
— Ну? — спросил я.
— Вот это место.
— Остатки старой церкви?
Я прошел вперед, принюхиваясь. Ничего похожего… На пологом холме, посреди развалин, в груде камней я заметил щель, заглянул в нее и увидел, что вниз идет ход.
— Бубон, — позвал я. — Посмотри. Похоже, когда-то, очень давно здесь был совсем иной ландшафт. Часть поверхности, на которой мы сейчас стоим, ушла под землю и заросла. Подозреваю, что под нами равелины. Как ты думаешь?
— Не знаю. Я никогда не был там, внутри, — ответил он. — Это не то место. Кладбище — под холмом, вон там.
Он двинулся в том направлении, куда указывал, а я последовал за ним — мимо полузасыпанных могильных камней, разрушенного склепа… Бубон ринулся вперед.
— Здесь дыра, — сообщил он. — Его место там, внизу.
Я заглянул. Было слишком темно, чтобы я смог что-нибудь разглядеть. Вот если бы с нами сейчас был Ночной Ветер или Серая Метелка…
— Остается поверить тебе на слово, — сказал я.
— Назови же мне имена и места, как обещал.
— Скажу по дороге.
— Это место тебе действует на нервы?
— Неподходящий месяц, чтобы рисковать, — ответил я.
Бубон засмеялся:
— Очень смешно!
— И правда смешно, — ответил я. Умирающая луна взошла над верхушками деревьев, освещая нам путь.
В полночь я обретаю дар речи. Я встал, потянулся и ждал, когда часы перестанут бить. Джек, тоже поднявшийся специально по этому случаю, наблюдал за мной с интересом и насмешливо одновременно.
— Трудный был день, Нюх? — спросил он.
— К нам пожаловал посетитель, пока ты спал. Крыса по имени Бубон, — сказал я, — компаньон Доброго Доктора.
— И что?
— Мы обменялись сведениями. Список игроков на место могилы Графа. Он говорит, что могила на кладбище у развалин церкви на юго-востоке. Показал мне.
— Хорошая работа, — похвалил Джек. — Как это влияет на твои расчеты?
— Трудно сказать. Собираюсь все обдумать, а потом мне придется понаблюдать.
— Игра еще в самом начале, — произнес хозяин. — Ты же знаешь, как может меняться картина.
— Это правда, — ответил я. — Но по крайней мере теперь мы немного лучше информированы, чем прежде. Конечно, нужно проверить содержимое склепа днем, чтобы быть уверенным. Думаю, мне удастся убедить Серую Метелку это проделать.
— Не Шипучку?
— Я больше доверяю кошке и, раз уж приходится идти на сделку, охотнее имел бы дело с ней, чем с кем-то другим.
— Значит, тебе известны ее убеждения? Я отрицательно покачал головой:
— Нет, руководствуюсь чувствами.
— Она говорила о своей хозяйке Джил?
— Без каких-либо подробностей.
— Мне кажется, эта леди гораздо моложе, чем старается показать.
— Возможно. Не знаю. Никогда ее не встречал.
— А я встречал. Дай мне знать, если кошка заговорит о том, на чьей они стороне.
— Хорошо, но она не заговорит, а спрашивать я не собираюсь.
— Ну как знаешь.
— Вообще-то никто из нас ничего не выиграет, предлагая информацию в такое время. Но можно кое-что проиграть в плане сотрудничества. Если только у тебя не возникла настоятельная необходимость в информации, о которой я не знаю. В таком случае, однако…
— Я понимаю. Оставим это. Ничего такого не узнал об остальных?
— Нет. Мы сегодня выходим?
— Пока нам хватит. У тебя какие-то планы?
— Немного расчетов и много отдыха.
— Ну что ж, неплохо.
— Ты помнишь, как тогда, в Дижоне, эта леди с другой стороны умудрилась тебя сбить?
— Трудно забыть такое. Почему ты спрашиваешь?
— Просто так. Воспоминания. Спокойной ночи, Джек.
Я пошел в свой любимый угол и устроился там, положив голову на лапы.
— Спокойной ночи, Нюх.
Я слышал его удаляющиеся шаги. Пришло время навестить Рычуна и взять у него очередной урок слежки. Вскоре окружающий мир исчез.
Вчера ночью и сегодня утром я мысленно провел еще несколько линий, но, прежде чем мне удалось составить более-менее приемлемую схему, к нам пожаловал гость.
Я пролаял два раза, когда раздался звонок. Джек открыл дверь.
Высокий, солидный человек, с темными волосами, улыбаясь, стоял на пороге.
— Привет, — произнес он, — меня зовут Ларри Тальбо. Я ваш новый сосед и счел возможным засвидетельствовать свое почтение.
— Не хотите ли войти и выпить со мной чашечку чаю? — спросил Джек.
— Благодарю.
Джек провел его в гостиную и, извинившись, вышел на кухню. Я остался наблюдать. Тальбо несколько раз взглянул на свою ладонь. Потом внимательно осмотрел меня.
— Славный парень, — сказал он.
Я открыл пасть, вывалил наружу язык и часто задышал. Но не подошел к нему. Что-то такое было в его запахе… какой-то намек на дикость, который меня озадачил.
Джек вернулся с чаем и печеньем, и они некоторое время болтали — о соседях, о погоде, о недавней вспышке серьезных ограблений, об убийствах. Я наблюдал за ними — двое солидных мужчин, у обоих в лице что-то от хищника. Они прихлебывали чай и рассуждали об экзотических цветах, которые выращивал Тальбо, о том, каково им будет в этом климате, даже в доме.
Затем с чердака донесся ужасный треск. Я немедленно покинул комнату и, стремительно огибая углы, понесся прыжками по лестнице. Тварь стояла перед распахнутой дверью шкафа.
— Свободна! — объявила она, разминая лапы, складывая и расправляя черные чешуйчатые крылья. — Свободна!
— Черта с два! — Оскалившись, я прыгнул.
Я ударил ее, отбросив обратно в шкаф. Полоснул зубами дважды, слева и справа, когда она попыталась схватить меня. Припал к полу и укусил за ногу. Потом снова бросился на нее, и она отпрянула к задней стенке своей тюрьмы, оставив в воздухе густой запах мускуса. Я навалился на дверь, захлопнул ее и попытался закрыть щеколду лапой. Как раз в этот момент вошел Джек и сделал это вместо меня. В правой руке он небрежно держал нож.
— Ты образцовый сторожевой пес, Нюх! — провозгласил он.
Через секунду появился Ларри Тальбо.
— Проблемы? Могу ли я чем-либо помочь? Джек в одно мгновение спрятал нож и обернулся.
— Нет, спасибо, — ответил он. — Это не так серьезно, как могло показаться по шуму. Вернемся к нашему чаю?
Они вышли. Я последовал за ними вниз по лестнице, Тальбо двигался так же бесшумно, как и мой хозяин. У меня почему-то возникло ощущение, что он — участник Игры и что этот инцидент убедил его и в нашей к ней причастности.
