— Батч разозлился не на шутку, — с беспокойством заметил старый Гас.
Осьминог прекратил демонстрацию своего негодования столь же внезапно, как и начал ее, и направился прямо в сторону туманных очертаний. Гас поспешил вдогонку, Грант последовал за ним.
Непонятный предмет оказался механизмом. Грант различил два больших цилиндра, расположенных близко один к другому, между ними находилась какая-то массивная машина, скрепленная с цилиндрами прочными трубами.
Грязь и ил вокруг механизма были расчищены, вероятно, для того, чтобы обеспечить ему большую устойчивость, а в каменистом дне проделано отверстие приличных размеров.
Поблизости не было заметно никаких признаков живых существ, но машина работала.
Батч, подплыв к цилиндрам, присосался к поверхности одного из них, и в этот момент из-за машины неожиданно показался кто-то, внешне напоминавший водяного, и Батч устремился за ним.
Человекоподобное существо метнулось в сторону, разрезая толщу воды с поразительной ловкостью, но Батч жаждал крови. Резко увеличивая скорость, он приблизился к пытавшемуся спастись созданию, предпринял последний рывок и, схватив жертву, сжал ее щупальцами.
Старый Гас кинулся вперед, отчаянно крича на осьминога:
— Батч, проклятый, прекрати сейчас же!
Но когда он подоспел, было уже поздно. Рассерженный старый Гас попробовал отобрать добычу у голодного осьминога, но тот впился в нее всеми своими щупальцами.
— Когда-нибудь ты окончательно выведешь меня из терпения, Батч, — ругался старый Гас.
Но Батча не слишком волновало его возмущение. Его заботило лишь одно — как бы не выронить лакомое блюдо, которое попалось в его объятия. Он упрямо держался за добычу присосками, но в конце концов Гасу удалось заставить его ослабить хватку. Осьминог намеревался вновь вцепиться в свою жертву, но хозяин отогнал его прочь, и головоногому пришлось ретироваться, опустившись на дно возле одного из цилиндров и выражая свое негодование в бешеном танце.
Грант смотрел на существо, лежавшее на голой скале.
— Гас, знаешь, что это такое? — спросил он.
— Черт возьми, понятия не имею, — ответил Гас. — Я, конечно, слыхал о русалках и водяных, но никогда не придавал значения этим историям. Вот уже сорок лет я скитаюсь по океанскому дну, но ни разу на них не натыкался, — Он подошел поближе и прикоснулся к трупу пальцем своей перчатки и затем добавил: — Но это весьма похоже на их изображения в старинных книгах — прямо удивительное сходство.
— Это венерианец, — в недоумении проговорил Грант. — Житель Венеры. Человек-рыба. Пару лет назад редактор отправил меня на Венеру, чтобы я выяснил о них все, что возможно. У него были подозрения, что их научный прогресс шагнул гораздо дальше, чем они позволяют думать землянам. Но мне не удалось выведать ничего особенного, поскольку погрузиться в венерианское море для человека равносильно самоубийству. Тамошние моря имеют неустойчивый химический состав. В них содержится кислота и большое количество хлора. Зловоние страшное, но этим парням, похоже, нравится. Кислота, давление и изменчивая химическая среда им нипочем, а вонь, вероятно, доставляет им удовольствие.
— Если это венерианец, как он сюда попал? — подозрительно спросил Гас.
— Не знаю, — пожал плечами Грант, — но я должен узнать. Насколько известно, венерианцы никогда не посещали Землю. Их организмы привычны к колоссальному давлению, но они не любят открытого воздуха, даже на Венере, где он почти наполовину состоит из влаги.
— Может, вы ошибаетесь, — предположил Гас, — А что, если это не венерианец, а просто кто-то похожий на него?
Грант покачал головой за стеклом скафандра.
— Нет, не ошибаюсь. Слишком много отличительных признаков. Взгляните на жабры — они словно бы перистые. И шкура. Она почти как сталь, настоящий панцирь. Это наружный скелет.
Репортер повернулся и осмотрел цилиндры, затем переведя взгляд на машину, закрепленную между ними. Она бесшумно работала. Несколько кусков породы торчало из похожего на загрузочный бункер приспособления в верхней части механизма. По свисавшему захвату подъемного крана можно было понять, как блоки породы попадали в бункер. На боку машины располагалось несколько небольших емкостей.
— Гас, что это за горная порода? — спросил Грант.
Старик взял пару кусочков и поднес к стеклу скафандра.
Свет фонарика отразился в минерале веселыми искорками, по его поверхности словно пробежали живые огоньки.
— Флюорит, — сказал Гас, — Весь образец пронизан его кристаллами, — Он отбросил кусочки породы в сторону, — Эта скала очень древняя. Наверное, архейская эра.
— Вы уверены, что это флюорит? — уточнил Грант.
— Разумеется, это флюорит, — ответил старик, — В этой скале его полно. Флюорита вообще очень много на Дне. Здесь много древних скальных пород, где его и находят чаще всего.
Грант переключил свое внимание на механизм и резервуары. Казалось, машина работала, несмотря на поразительную простоту устройства. Хотя нельзя было сказать, что она состояла лишь из поршня с колесом, к тому же, похоже, она не нуждалась в управлении и функционировала без видимого источника энергии.
Загрузочный бункер как загрузочный бункер, однако в недрах механизма виднелись отблески пламени, проворно поглощавшие каменный блок, разрушая его и отправляя полученный продукт в нижнюю часть конструкции.
Грант постучал по боку одного из резервуаров стальным кулаком, звук был сухой, мертвый, не похожий на звон стали.
— Как вы думаете, из чего сделаны эти резервуары? — поинтересовался он у Гаса.
Старик в ответ покачал головой.
— У меня нет никаких предположений на этот счет, — признался он. — Много любопытного мне довелось повидать за сорок лет пребывания здесь, но ничего похожего на это я не видел. Выглядит, будто венерианцы пожирают скалу при помощи этой машины. Это все, что я могу сказать.
— Черт возьми, за этим скрывается гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд, — угрюмо произнес Грант.
Он поднял один из лежавших поблизости небольших баллонов и постучал по нему. Послышался тот же сухой звук. Он осторожно открыл пробку, и из горлышка сосуда вырвался вихрь жидкости ядовитого зеленовато-желтого цвета. Быстрым движением он закрыл пробку и резко отпрянул назад.
— Что это за вещество? — крикнул ему Гас, за кварцем скафандра его голубые глаза, казалось, еще шире распахнулись от удивления.
— Фтороводородная кислота, — ответил Грант сдавленным голосом. — Это единственная из известных кислот, способная разъедать стекло!
