Все технологические процессы будут автоматизированы, резко повысится производительность труда. А в качестве сырья можно использовать все, что под рукой: траву, лес, уголь, нефть, отходы других промышленных производств...
Нина употребила несколько непонятных терминов: "хлебные культуры", "пастбища", "скот", - но уточнять я не посмел.
- Проблема уже решена, раз дело дошло до дегустации?
- Если бы, - Нина вздохнула. - Белковые молекулы очень сложны. Мы научились синтезировать белок в лабораториях, на эту операцию уходит много месяцев упорного труда. А в естественных условиях белок образуется за несколько минут, причем не требуется никаких особых условий: ни повышенной температуры, ни давления. Отстаем от природы, одним словом. Вам скучно?
- Нет, нет! Напротив! - я разволновался. Они, они истоки наших успехов и... ошибок! - А как все-таки получают эти самые белки? Очевидно, есть разные способы?
- Конечно, - откликнулась девушка. - Мы, например, используем микробиологический. Модель "корова", - Нина снова употребила непонятный термин. - Роль "коровок" выполняют особые бактерии. Мы их кормим специальными "травами" и "злаками" - углеводородами нефти. Они растут, а мы их потом "доим" - выделяем из них белки и жиры.
А РеБе? - вертелось у меня на языке. Иметь такую универсальную машину и биться над какими-то "коровками"?! Тут чтото не так...
- Ну вот, прибыли, - Нина широко повела рукой.
Река открылась неожиданно. Пологий застланный зеленым ковром берег неторопливо сбегал к воде. Противоположный, крутой, склонялся над нею плакучими ивами, почти касаясь узкими длинными листьями. Казалось, река замерла в полуденной дреме, и только солнечные блики скользили по переливам, выдавая глубинное течение.
- Что же вы?.. Или раздумали купаться?
Странно было слышать такое предложение. Купаться можно в бассейне, в специально оборудованном канале, но - в реке?.. У нас это никому не пришло бы в голову! Наши реки давно превратились в неотъемлемую часть технологических производственных комплексов...
Видимо, мое лицо было достаточно красноречиво, потому что Нина снова рассмеялась.
Я обреченно дернул рубашку, забыв, что эту, бывшую сейчас на мне, следовало предварительно расстегнуть. Белые кружочки прыснули в траву.
- А пуговицы здесь ни при чем, - сказала Нина, собирая их в ладонь. - Какие странные... Вы все-таки кто?
- В некотором роде... турист, - вспомнил я гипотезу самой девушки. - А вообще...- я окончательно запутался в пряжках, пуговках, застежках, ремешках и в замешательстве уставился на мою провожатую.
Она, очевидно, истолковала мой взгляд как-то иначе, потому что неожиданно залилась румянцем.
- Я пройду выше, - она отвела глаза. - Тоже искупнусь, коли пришла. Речка тихая, омутов нет... - донеслось уже из-за кустов.
Тихая... Охотно верю, но рисковать в моем положении глупо, - подумал я и, оголив повыше ноги, шагнул! Прохладная влага обволокла ступни, щиколотки, голени и легким ознобом прокатилась по телу. Вода под рукой была упруга и податлива, щекотливо струилась между пальцами, настойчиво увлекая за собой.
Я нагнулся, и словно огромная вздрагивающая линза приблизилась к самым глазам. Вместе с нею придвинулся увеличенный диковинный мир. Он дрожал, колебался, ползал, носился, вспыхивал, мерцал, - жил!
- Вы что затихли? - крикнула Нина. - Крокодилов нет, добавила она насмешливо. - Смелей!
Видимо, это была какая-то местная шутка, потому что откуда бы взяться крокодилам в средних широтах северного полушария?
- Ух! Хор-рошо!.. - гулкие ритмичные всплески неслись над рекой - девушка плыла.
- Крокодилов нет, а кто есть? - вернулся я к шутке, когда Нина, свежая, сияющая, появилась передо мной.
- Спрашиваете, кто? - откликнулась она. - Окуньки, щурята водятся. Стерлядка, но это - ниже... Вам лучше с дедулей потолковать. Он у меня большой специалист гю части рыбы завзятый рыбак. Весь наш ученый люд к нему на уху ездит.
Словно сигнал тревоги прозвучал для меня при слове "рыба"!
Рыба - что это? Разновидность РеБе? Его гидромодификация?.. А рыбак? Так, вероятно, называется человек, который занимается этой проблемой?.. Конечно! Нина сказала: "Большой специалист... К нему ездят ученые..." Стоп! Рыбак - дед? И мгновенно, как разматывается клубок, если дернешь нужный конец, выстроилась логическая цепочка.
Дед - рыбак, крупный специалист по биокиберам, обитающим в водной среде.
Отсюда вполне понятны его интерес и скептическое отношение к искусственной пище: "Рыбу ловют, икру вынают, а заместо настоящей в брюхо из солярки напихивают..." Объяснима теперь и вспышка Нины: она и дедпредставители разных направлений!.. Как я раньше не обратил внимание - ведь он упоминал об этой проблеме! Объяснение только одно: мы с Олегом слишком зациклились на "курочке" и приняли деда как некое приложение, некий обязательный антураж легендарной Рябы...
- И они тоже - самовоспроизводящиеся? Рыбы? - почти машинально спросил я. Нина встревожелно, посмотрела на меня.
- Разумеется, - ответила она. - Нерестятся, мечут икру. Все как положено: воспроизводят себе подобных... Я вижу, вам купание не помогло. Пойдемте к дому, и я на станцию сгоняю на велосипеде - вызову неотложку.
- Неотложку?
- Да, Врача, понимаете? Вам сделают укол - и все будет хорошо.
- Не надо неотложку! Я прекрасно себя чувствую, - я стиснул ее плечи и пристально взглянул в переполненные негодованием глаза.
- Пустите, - слабо дернулась Нина.
- Кричать тоже не надо. Тихо, тихо.
- Вы... шпион... все заграничное... - прошептала она, обмякая у меня в руках. - Как я сразу...
Я бережно положил девушку на траву и склонился над нею.
"Теперь ты будешь спать. Спать. Спать. Проснешься через два часа. Все забудешь, что произошло сейчас с тобой. Все забудешь. Спать! Прости, Нина, что напугал тебя. Иначе я не мог. Мы не имеем права оставлять следы..."
Записи обрывались в самом неподходящем месте.
Остальные листы в тетради отсутствовали.
- Мне кажется, - сказала Света Синичкина, - он их просто уничтожил. Смотрите! Вот, у корешка следы вырванных листов.
- А смысл? - задумчиво произнес Олег.
- Ванин что-то скрывал от нас! - убежденно тряхнула челкой Света. - И тут, - она ткнула в тетрадь, - было как раз то самое!
- Возможно, - согласился Виртуозов. - Если бы он хотел исчезнуть бесследно, то уничтожил бы весь дневник. А раз изъял только последнюю часть, значит... Значит, там были какие-то выводы. Его собственные выводы. Он почему-то не захотел нам их сообщить. Не был уверен? Считал ошибочными? Или...
- Он хотел, чтобы мы сами их сделали! - выпалила Синичкина.
- Похоже на правду. Джон, ты что молчишь?
- Ребята, - предложил Метелкин, - давайте по порядку. Разложим, а потом... снова соберем... Олег, как вы возвращались?
