"Черный воздух" завоевал "Всемирную Премию Фэнтези" за 1983 год, и тем самым гуманисты снова выиграли ход у киберпанков. Еще одна очень важная награда попала в руки врага. И хоть в том же году Бир ушел с церемонии награждения "Небьюлой" сразу с двумя наградами - за "Музыку, звучащую в крови" и "Трудный бой", - все равно этого было недостаточно. Да, это была моральная победа, ободряющий знак, что они на правильном пути, но ведь Бир был всего лишь почетным киберпанком, заслужившим место в их рядах - равно как и свои "Небьюлы" - лишь благодаря своему таланту. Но он не был плоть от плоти этих заговорщиков, которые во мраке неизвестности, в неотапливаемых гаражах, трудились так долго и так упорно, чтобы создать киберпанк и добиться ему признания и силы. Победа, которой они жаждали всеми фибрами души, не могла быть завоевана так легко.
* * *
В 1984 году личный состав занял свои места в окопах. Терри Карр, приступив к составлению возрожденной книжной серии "Асе Specials"13 в издательстве "Berkley", весьма проницательно подписал контракты со многими из наиболее перспективных молодых авторов. И уже первые пять книг отразили весь военный конфликт в миниатюре. Серия открывалась "Диким берегом" [The Wild Shore] Кима Стэнли Робинсона, затем следовали "Зеленые глаза" [Green Eyes] Люциуса Шепарда, "Нейромант" [Neuromancer] Уильяма Гибсона, "Палимпсесты" [Palimpsests] Картера Шольца и Гленна Харкурта и "Их кости" [Them Bones] Говарда Уолдропа. Все эти книги привлекли к себе очень серьезное и в общем благожелательное внимание, и ближе к концу года разгорелась оживленная дискуссия о Новом Поколении писателей и о том, смогут ли они возглавить НФ14.
(Картер Шольц, о котором здесь еще не говорилось, целиком и полностью принадлежит к лагерюгуманистов. На фоне остальных авторов он прямо-таки вызывающе интеллектуален, что в немалой степени препятствует его карьере. И тем не менее такие его вещи, как потрясающе смешная повесть "Девять миллиардов имен Бога" [The Nine Billion Names of God] - искушенный читатель уловит шутку уже в самом названии, - показывают, что он занял свое место на аванпосту интеллектальной литературы не столько из-за неведения или неспособности, сколько вполне сознательно.)
Робинсон был первым, кто вышел за ворота в чисто поле. Альгис Будрис в журнале "The Magazine of Fantasy and Science Fiction" писал: "Ким Стэнли Робинсон... необычайно одаренный писатель. Но он также и необычный тип писателя для нашего жанра, поэтому очень здорово, что Терри Карр и "Асе", возрождая "Асе Specials", подождали, пока он не напишет свой роман, чтобы открыть им серию. Было именно так - в проспекте серии были ведь и другие книги других молодых и интересных авторов, однако все они были вынуждены ждать, пока Робинсон не принесет свой "Дикий берег""15. Сам этот роман стал, по сути, воплощением мечты Джона Кэмпбелла о литературном произведении, которое мог бы написать человек из будущего об этом самом будущем (однако сомневаюсь, что Кэмпбелл принял бы такое воплощение своей мечты). Это классический "роман воспитания" - мягкое, внимательное наблюдение за мальчиком, растущим, взрослеющим и мужающим в загадочной, полуразрушенной после катастрофы Америке. Автор бросает вызов поклонникам жанра приключенческого романа, более того - он этот жанр пародирует. (Не могу удержаться от воспоминания об одном эпизоде, имевшем место во время публичного чтения этой отнюдь не развлекательной книги, когда взрослые слушатели, не в силах удержаться от хохота, катались по земле, размазывая по щекам слезы, под свирепыми взглядами своих детей.) Короче говоря, книга эта получила самый широкий отклик как среди критиков, так и у читателей, что вообще-то бывает не часто.
Когда осела пыль, киберпанки поняли, что наконец пришел их час. На главную улицу затерянного в прериях городка, высматривая Кима Стэнли Робинсона, - с рукой на кобуре - вышел Уильям Гибсон. Смертельная ковбойская дуэль: "Нейромант" против "Дикого берега"! Киберпанк против гуманиста! Ровно в полдень!16
Если перечитать "Дешевую правду" этого времени, то становится совершенно ясно, что киберпанки ожидали нового разгрома. И не в том даже дело, что Будрис и "Асе" поторопились уже короновать Робинсона. Просто "Нейромант" был столь хорош и настолько далеко опередил свое время, что был просто обречен на поражение от тупого провинциализма зашоренных фэнов.
Напряжение нарастало. "Премии "Небьюла" за 1985 год будут вручаться 4 мая, через пятнадцатьлет после расстрела студентов в Кентском университете в Огайо, - писала Сью Деним. - Вновь вооруженная мощь консерватизма встретится лицом к лицу с радикальным мышлением нового поколения, на этот раз в бюллетенях для голосования. - И далее восклицала: - Угнетение всегда приводит к революции! И сколько бы хайнлайны не расправлялись с гибсонами, на место павших встанут тысячи новых борцов!"
Ни по какой другой причине, а только чтобы сохранить драматизм ситуации и правильно воссоздать чувство напряженного ожидания, мы сделаем здесь паузу и бросим беглый взгляд еще на нескольких писателей, играющих далеко не последнюю роль в нашем повествовании. Так, я до сих пор не представил вам еще одного автора из лагеря гуманистов, оказавшегося в тени своего соавтора Джона Кессела, - Джеймса Патрика Келли. Однако было бы ошибкой пропустить его.
Джеймс Патрик Келли - спокойный человек, известный тем, что на НФ конвенции является обычно в костюме-тройке. Проза, которую он пишет, отличается исключительно прозрачным стилем, о котором Кессел сказал, что это "особый вид мастерства, маскирующего мастерство". Иначе говоря, это не просто крепко сбитый слог, а очень жесткая манера письма, не дающая писателю возможности ходить вокруг да около, щедро рассыпая цветистые эпитеты. Келли - автор целого ряда первоклассных рассказов, близких к самой сердцевине "гуманистической" традиции (например, "Пустой мир" [The Empty World], напоминающий чем-то книги Эмилии Бронте), однако особое внимание следует обратить на три из них, составляющие законченную трилогию, "Солнцестояние" [Solstice], "Крыса" [Rat] и "Шильонский узник" [The Prisoner of Chillon]. Впрочем, я еще вернусь к ним чуть позже.
Следующий писатель, Скотт Рассел Сандерс, не делает особого различия между своей фантастикой и произведениями, относящимися к "мэйнстриму". "Я пишу то и так, что и как мне хочется писать, а жанр и форма значения не имеют, - говорит он. - О том же, как это напечатать и продать, пускай болит душа у литературных агентов и редакторов". Это голос поколения - никто из постмодернистов не стремится потрафить ожиданиям публики. Но если другие рассматривают эту свободу как цель, то Сандерс активно применяет ее на практике и пишет действительно самые разные вещи: от псевдоисторического романа "Скрытые чудеса" [Wonders Hidden] и научно-фантастического романа "Террариум" [Terrarium] до такой специальной книги, как "Страна камней" [Stone Country] - созданного совместно с фотографом Джеффри А. Волиным историко-краеведческого очерка о каменоломнях Индианы и о людях, которые добывают там известняк. В своем НФ рассказе "Вознесение" [Ascension] Сандерс описывает, как супруг женщины-мэра некоего маленького городка, страдающего от массовой бессонницы, забирается в запасной космический скафандр, где пытается уснуть в ожидании символического озарения свыше. (Хотел бы я знать, что Джон Кэмпбелл смог бы сделать из этого?)
