В тесном кабинете за длинным полированным столом сидели шесть человек. Они ждали седьмого. Главный опаздывал.
Ждущие молчали. Они без интереса, страдая от отсутствия других развлечений, разглядывали пятнистые, словно карточки с тестами Роршаха, обои, массивную хрустальную люстру, подвесками своими почти касающуюся полированной поверхности стола, непритязательную старую мебель. Время от времени кто-нибудь из шестерых издавал какой-либо звук: тихо кашлял в кулак, скрипел рассохшимся стулом или шелестел бумагами, и тогда остальные переводили взгляд на нарушителя тишины. Тот немного смущался, успокаивался, и в кабинете снова воцарялось безмолвие.
Эти люди очень редко собирались вместе; каждый из них отвечал за свою службу, за свое подразделение, и только события чрезвычайной важности могли заставить их съехаться сюда, в Центр.
- Извините! - в кабинет ворвался Главный, облаченный в старомодный костюм-тройку. Быстрым движением поддернув штанины, он сел во главе стола.
- Немного задержался. Дела.
Остальные молчали. Извинения были излишни.
- Господа! - Главный поерзал в кресле, устраиваясь поудобней. Обвел долгим взглядом своих людей, засмотрелся на блистающий хрусталь люстры. С заметным сожалением оторвался от созерцания этого великолепия, повторил тоном пониже:
- Господа. Очередное заседание должно было состояться только в конце года, но обстоятельства вносят свои коррективы. Перейду сразу к делу. Вы знаете, что восемь месяцев назад в трех российских космопортах произвели посадку неопознанные летающие объекты. Аналогичные НЛО приземлились в двух точках Объединенной Европы и в пяти точках Северо-Американского континента. Несмотря на все наши усилия, гости свели контакт к минимуму... Если говорить прямо, то и не было никакого контакта. Они лишь поставили нас в известность о своем прибытии, и больше никаких данных мы от них получить не смогли. Они нас словно не замечают. - Лицо Главного перекосилось, изображая досаду. - Комитет и аналогичные спецслужбы других стран хотели ограничить перемещения пришельцев, но те проходят сквозь наши оцепления и блокпосты незамеченными. Такое впечатление, что они владеют телепортацией... Силовыми методами действовать мы не можем - обострение ситуации сыграет против нас, мы не знаем ничего: ни их количества, ни уровня развития, ни целей прибытия - вообще ничего. Ноль... Смирившись с положением, мы лишь наблюдали и ждали, благо враждебных действий пришельцы не предпринимали... - Главный выдержал долгую паузу, вновь завозился в кресле и, наконец-то найдя новое положение, произнес с расстановкой, делая ударение на словах: - До недавнего времени.
Слушатели переглянулись меж собой. Все, что было сказано до этого, они знали и раньше. А вот последнее замечание...
Они ждали продолжения.
Помрачневший Главный, утонув в глубоком кресле, отрывисто ронял фразы:
- Неделю назад было отмечено увеличение числа пропадающих без вести людей. В районах, где находятся космические корабли пришельцев. В три, пять раз, местами на порядок больше, чем в других регионах. Пока это только статистика.
Мы связались со спецслужбами других государств. После тщательной проверки они подтвердили данную закономерность. ООН обеспокоена, правительства в панике, пришельцы, как обычно, молчат. Пока все держится в тайне. Пока... Решение данного вопроса в России возложено на нас. Правительство дает нам все необходимые полномочия. Прошу высказываться.
Главный замолчал, кашлянул в кулак, исподлобья оглядел своих подчиненных. Те какое-то время тоже молчали, словно ждали, не скажет ли начальник еще чего, а потом вдруг заговорили все сразу, загалдели, перебивая друг друга, роясь в бумагах, выдергивая из портфелей какие-то графики, таблицы, тыкая в столбцы цифр пальцами и что-то черкая на листах бумаги.
- Тихо! - хлопнул широкой ладонью по столу Главный. - Начнем по порядку. - Он покинул уютное кресло, поднялся на ноги, навис над столом, упершись руками в столешницу. Навис тяжело, хмурый, словно грозовая туча. Зарокотал своим густым баритоном, поднимая людей, спрашивая, выслушивая, отвечая. Мрачнея все больше и больше...
Ему хотелось бы верить, что решение проблемы будет сегодня найдено, он был бы очень рад, если кто-нибудь из подчиненных ему людей встал бы сейчас и, разведя руками, сказал: "Какая проблема? Нет никакой проблемы!". Но что-то подсказывало ему, что они в тупике, и неотступно, где-то на границе осознания, крутилась в голове навязчивая мысль, мешая полностью сосредоточиться на работе: "Нельзя решить задачу, если число неизвестных слишком велико. Нельзя...".
2065 год. Пацаны
- Слышь, Вовка, а новенькая эта ничего, да? - Пашка толкнул локтем своего друга в толстый, заплывший жиром, бок.
- Ее Марина зовут.
- Слышь, Вовка, а у тебя ведь день рождения скоро, пригласи ее, а? А Ленку не зови, надоела она мне. Дура.
Вовка набычился и искоса глянул на Пашку. Его коробила прыткость товарища, тем более, что Марина понравилась ему самому, и если б не его нерешительность, такая же объемная, как и его живот, то он и сам был бы не прочь познакомиться с симпатичной девочкой, пришедшей в их класс.
- Ну чего, Вов? Договорились?
- Помнишь Степку из десятой школы? - сменил тему разговора Вовка. - В футбол к нам ходил играть. Курит он еще.
- Ну?
- Вот в этом доме он жил, - кивнул головой Вовка на старый одноэтажный домик из желтого кирпича, приткнувшийся к самой набережной и окнами глядевший прямо на свинцовую осеннюю Волгу. - Пропал он. Две недели назад. Ко мне из милиции приходили. И еще какие-то, по гражданке одетые.
- Сбежал, что ли? - Пашка явно заинтересовался разговором. Он остановился и, подперев спиной гранитный парапет набережной, стал разглядывать желтый дом, обсаженный деревьями и чахлыми кустами облетевшей уже сирени.
- Чего ему сбегать? - фыркнул Вовка и, перевесившись через ограждение, стал плевать в пенистую, с радужными пятнами масла и желтыми поплавками березовых листьев, октябрьскую речную воду. - У него родители знаешь кто? Они ему, что он ни просил - все покупали.
- А чего это они, если такие богатые, в древнем доме живут?
- А ты внутри был? То-то же. А я был. - Вовка опять плюнул в грязную пену и добавил, цокнув языком: - Красота!..
Они помолчали. Пашка разглядывал притулившийся на крутом склоне дом с темными стеклами окон, в которых отражались блики красного, садящегося в Волгу солнца. Вовка вглядывался в неторопливое движение грязной воды, ощущая, как гранитное ограждение приятно вдавливает живот, затрудняя дыхание.
- И чего? - не выдержал пытки молчанием Пашка.
- Поклянись, что никому не скажешь.
