Ознакомительная версия.
Как, почему Андрей не понял этого тогда, при чистке отдела?
Сердце защемило, воздух потек горячей патокой.
Ира…
Ира давала ему рекомендации и выкладки по проектам. Грамотно построенные обоснования. Четко описанные перспективы по работам её подчиненных. И всё с точки зрения гуманитария до самых кончиков ногтей. Она просто не видела за математической химерой, того эмбриона чуда, что несла в себе теория.
Андрей же в полную силу отрабатывал выданный кредит доверия своих покровителей. Хорошие, правильные люди нуждаются в тихой гавани с перспективой поправить и нарастить материальные активы? Конечно он может помочь. Достаточно немного тряхнуть отдел свободных изысканий и люди без опоры освободят места тем, кто в жизни стоит крепко.
А ещё была паутина нежной страсти, опутавшая его и будущую супругу. Трепет первых встреч и нестерпимая тяга друг к другу, породившая бурю интимных отношений. Капкан любви сработал чётко: огородил от мира разума и логики высокими бортами лодки отношений и отправил по течению. На встречу психопату с инструментом бога в руках.
Андрей сидел мелко вздрагивая. Мокрое обнаженное тело стремительно остывало. Перспективы дальнейших событий вытаскивали наружу страхи из самых дальних уголков души. Забраться бы в кровать под теплое одеяло и забыться темнотой сна без сновидений. Он попытался встать: ноги слабовольно подогнулись, уронив его назад. С трудом натянув обратно футболку и рубашку, Андрей скорчился в кресле и закрыл глаза.
Утром, сидя в ресторане за завтраком, он пытался не дать телу совсем уж скрючиться. Бессонная ночь в кресле бесцеремонно взыскивала своё, заставляя ныть спину и вливая ломоту в суставы.
Подозвав официанта, Андрей заказал третий по счёту двойной эспрессо. Ожидая выполнения заказа, то брал в руки сотовый, то клал его обратно на стол. Решение рассказать Макару о Крузеве, такое твердое с утра, теперь было вконец изъедено термитами сомнений.
Выпив кофе в пару глотков, Андрей вызывал в памяти случайные куски встречи с Крузевым, тихо поглаживая скатерть. Было что-то мазохистское в его выборе того же, вчерашнего столика, где состоялась их беседа. Он замер на миг, дернулся, было взять телефон, но вернулся к своему завораживающему занятию. Принятое после ночи внутренних метаний решение открыться главе безопасности, осыпалось трухой. Андрей потерянно крутился в точке с множеством разбегавшихся лучей вариантов будущего.
– Рефлексируете?
Андрей взглянул на говорившего. Молодой, спортивного вида и прямо таки разящий энергичностью мужчина сел напротив. Достав из внутреннего кармана пиджака простой карандаш и блокнот, тут же сделал в нём несколько штрихов. Андрей сказал ему проваливать. Подождав пару секунд, повторил. Затем сделал ещё попытку. Он открыл рот в четвертый раз, но и тогда не услышал себя. Где-то на пути мысль-голос, появился разрыв. Андрей часто-часто заморгал. Пальцы рук начали сгребать скатерть.
– Не-не-не. – Быстро перевернув лист блокнота, незнакомец черкнул ещё два-три раза.
Тело Андрея застыло, в буквальном смысле. От этого, рассудок всего за пару мгновений добрался до черты безумия и даже занес ногу, собираясь переступить. Должно быть во взгляде это отразилось весьма чётко. Незнакомец уж очень резко опять сменил страницу и внес очередную пару штрихов. Андрей вдруг успокоился. На плечи словно накинули плед умиротворения.
– Чудесно. Теперь можно и поговорить. – Мужчина откинулся на спинку стула и улыбнулся. Нелицемерно, по доброму. – Хотя, говорить-то буду я, но вы Андрей Павлович ведь всё одно мысленно отвечать будете. Так что формально у нас будет диалог.
– Полагаю, сейчас, рассмотрев меня более внимательно, понимаете кто перед вами? Но не верите. А вот, эта, – мужчина очертил круг в воздухе, – демонстрация, не разбивает сомнения? Вижу, вижу начинаете верить, что я, на самом деле, Алексей Крузев. Хорошо. Тогда перейду к главному. С делом вы вчера ознакомились, как я понимаю. Всего пару дополнений от меня. Так, освежить память.
В девятом году, когда вы со Злотниковой выгнали половину нашего отдела, я ведь приходил к вам. И просил, даже умолял оставить меня. Проекту нужно было всего-то упорных полгода. Я говорил про сына, про его болезнь. Про то, что отпущенный врачами срок давно ушел и живёт он можно сказать в кредит. Который могут закрыть в любой момент. Что и произошло в октябре десятого. Ровно через год как меня уволили. Я не успел, не смог тогда закончить теорию вовремя. Без поддержки института, без его ресурсов, это было невозможно.
Потом были полтора года деградации. Алкоголь, наркотики. Они стали моими лучшими друзьями, Андрей Павлович. Вчера я пришел к вам, выглядя самую малость лучше, чем когда был, скажем так, на самом дне.
Знаете, в то время я постоянно планировал, как лучше всего разделаться с вами. Что я только не придумывал. Мои планы мести казались тогда гениальными. И неимоверно жестокими.
Не знаю, кому или чему сказать спасибо, но в начале двенадцатого года тянущий меня на дно камень исчез. Я смог оставить за спиной все эти потерянные дни, месяцы, и вернуться к работе над теорией. Ушло два года, собственными силами. Закончил я всего пару месяцев назад. И, знаете, пока я этим занимался, совершенно спонтанно пришла идея, не отомстить вам, а просто проучить. Засунуть вас в мою шкуру. Когда я осознал все возможности, которые дает ЧИТ, его практическая часть, придумать способ стало проще простого. – Крузев достал из уже знакомого портфеля стопку бумаги. Взяв сверху примерно половину, просмотрел и несколько листов убрал. – Вот. С этим я ушел из института. – Он положил пачку перед Андреем.
– Вы сейчас в большом смятении, Андрей Павлович. Примерно как я тогда. Человек вы неглупый, к тому же у вас в распоряжении вся мощь кафедры. Так что, шансы на успех весьма, весьма велики. – Крузев встал и кого-то поманил рукой из-за спины Андрея.
– Направление работы с теорией вы уже должны были понять, но я дам ещё одну подсказку. – Крузев наклонился и с нетерпением в голосе громко прошептал: – Да мне и похвастать жуть как хочется.
В поле зрения появился юноша, в котором Андрей узнал вчерашнего курьера UPS. Крузев с гордым видом приобнял мальчика.
– Знакомьтесь Андрей Павлович. Мой сын, Игорь.
К ним подошла молодая женщина. Скромно спрятавшись за спинами мужчин, она с явным интересом смотрела на Андрея.
– А это, – Крузев улыбнулся ещё шире, хотя оскал радости казалось увеличить уже нельзя, – это моя жена, Люда.
Андрей прыгал взглядом с мальчика на женщину. Нарисованная Крузевым картина в голове не укладывалась. Сын. Умер в две тысячи десятом году. Жена – в девяносто втором. Самому Крузеву сейчас сорок. Стоящий перед Андреем тридцатилетний мужчина не мог им быть. Но он был. С ребёнком и супругой, взаправду живыми.
Ознакомительная версия.
