Он молча сел на скамью за танком, а Страж остался стоять, почти сливаясь с толстым стволом тополя.
- Чем обязан вниманием? - вспомнив фразу из книги, спросил Павел, пытаясь ироничностью обращения преодолеть неуверенность перед Стражем и непонятно откуда взявшуюся тревогу. Никакого фона по-прежнему не ощущалось, как не ощущалось его, скажем, от того же танка за спиной.
- Необходимо побеседовать, - незамедлительно отозвался Страж, размеренно роняя слова. - Я должен это сделать. У Совета много забот, однако он обязан держать в поле зрения каждого горожанина. Павел Корнилов, тебя это тоже касается.
- А при чем здесь Совет? Ты что, выполняешь поручение Совета?
- Считай, что так, - после некоторой заминки ответил Черный Страж.
Павел хорошо знал функции выборного Совета. Совет занимался всеми хозяйственными делами, Совет заботился о порядке в городе, но чтобы Совет лез в дела каждого горожанина?.. Но чтобы Совет давал поручения Черному Стражнику вести какие-то там беседы?.. Вообще давал поручения - кому? Черному Стражу? Это не укладывалось в голове, такого еще не бывало, по крайней мере, на памяти Павла, но он решил не выпытывать. Вероятно, слуга Создателя Мира знал, что делал.
- Ну-ну, какая же это беседа? - Павел был заинтригован и удивлен.
- Вопрос. Излагал ли ты в этом заведении, - Черный Страж показал на приземистое здание питейки, из окон которой опять раздавались пение и ругань, - свои мысли о том, для чего создан человек?
- Ах, во-от оно что, - недоуменно протянул Павел. - Ну, говорил кому-то, уже и не помню, кому. Так и что из этого? Кажется, ни Совет, ни Посвященные разговаривать не запрещают.
- И зачем же, по-твоему, создан человек?
- Это что, и есть предмет нашей беседы? - с легкой насмешкой спросил Павел.
- Я хочу, чтобы ты сформулировал свое мнение, - невозмутимо ответил Страж.
- Ага, Совет, значит, хочет. Могу повторить.
Черный Страж был очень непонятным человеком и ссориться с ним не стоило. Да и повода не было. Мыслей своих, того, о чем думалось в комнате по вечерам и в долгих странствиях по Лесной Стране, Павел никогда и не собирался скрывать.
- Может быть, я не совсем н-ну... не так гладко, как, например, Моисей... - Павел замялся. - В общем, если посмотреть вокруг - все постепенно разрушается, правильно? Иордан подмывает берег, обрыв Ванды вон уже куда отступил, и так после каждого сезона дождей. Тот же Умирающий лес: сухие деревья падают, рассыпаются в труху, в гниль - и уже не поднимутся в Иосафате... Галилейское море постепенно высыхает, Капернаум раньше у самой воды стоял, а теперь где? Деревянные дороги без нашего вмешательства и года не продержатся. А овраг в Вавилоне? Он же после дождей все шире и шире, в прошлом году туда дом свалился...
- Знаю, - перебил Черный Страж. - Какие выводы?
- Вот и выводы. Мир сам собой разрушается, приходит в упадок, поваленные деревья никогда без вмешательства человека в дом не превратятся, камни в набережную не уложатся, наоборот...
- Все стремится к хаосу. Возрастание энтропии, - прокомментировал Черный Страж.
Павел не знал, что такое "энтропия", но спрашивать не стал.
- Так вот, - увлеченно продолжал он, - коль мир сам собой рушится нужно что-то такое, что препятствовало бы разрушению и являлось силой созидающей. Поэтому, и для этого Создатель сотворил людей. Ясно?
- Ясно, - ответил Черный Страж после некоторого молчания и опять добавил что-то непонятное Павлу: - Создание нэгэнтропийного механизма.
- Ну вот! - воскликнул Павел. - Мы боремся с разрушением. Что, я не прав?
- Дальше. - Голос Стража был по-прежнему бесстрастен. - Куда идет человек?
- А вот куда идет?.. - Павел посмотрел поверх головы Стража. Сквозь ветви тополей, усыпанные белыми пушистыми шариками будущих кисло-сладких плодов, проглядывали звезды. - Я говорил сегодня, да и раньше говорил... Мы почему-то вымираем. Каждое рождение ребенка для нас событие, и очень редкое событие. Мы какие-то вялые, инертные, нам ничего не интересно. Представляешь, Страж, никого ничем не расшевелить! Предлагал, давно ведь предлагал: давайте организуем экспедицию, узнаем, что за Гнилым Болотом, что за Небесным Громом, за Глубоким Ручьем. И разве кто-то откликнулся? Сидим здесь - и сидим. Где исток Иордана, куда он впадает? Я плыл - не доплыл. Ты знаешь, Страж? Тебе интересно?
- Я знаю, что это интересно тебе, - ответил Страж, сделав ударение на последнем слове. - Тебе, Павел Корнилов, очень многое интересно. И ты слишком часто говоришь о том, о чем никто не говорит. Ты не такой, как другие. Я прав?
- Да! - Павел вскочил на ноги и придвинулся к Черному Стражу, всматриваясь в лицо, белеющее под капюшоном. - Да, мне все интересно, мне думать интересно, бродить интересно, задавать себе разные вопросы и искать ответы. Я перебрал уже десяток работ, ты это знаешь, и хочу попробовать еще десяток. Мне жить интересно! И я никак не пойму, ну почему мы такие... скучные, как лошади... что с нами происходит, почему мы тусклее предков-основателей? Какие-то вялые тени, какие-то отражения в болотной воде... Нам ведь думать лень, нам бы вон туда, в питейку, да с девчонками в Тихой Долине... Да, я не такой, как другие, может быть, это болезнь меня таким сделала, не знаю... Но к Колдуну в подручные не хочу, я еще не все увидел и узнал, у меня десять тысяч вопросов...
- А как с перемещением предметов? - внезапно спросил Страж.
Вопрос был задан все тем же безразличным тоном, но почему-то не понравился Павлу. С перемещением все было в порядке, он продолжал упражняться в лесу, легко валил деревья, с корнем выворачивал пни, заставлял расступаться воду Лесного ручья, словно сказочный Господь воды Чермного моря. Но зачем Стражу об этом знать? Зачем знать другим? И так достаточно тыкали пальцами... Тогда, шесть лет назад.
- С тех пор - ни разу. Как пришло - так и ушло, что дал Небесный Гром, то он же, наверное, и взял, - ответил он, мысленно благодаря Создателя за то, что в темноте Страж не видит его лицо - и заторопился, стараясь проскочить эту тему, потому что было ему как-то неловко: - Я все-таки хочу продолжить. Я долго думал, но никак не могу вот что понять: если Создатель почему-то решил извести нас, уничтожить - то зачем создавал?
- Или зачем перенес с Земли, - неожиданно вставил Страж.
- Что? - Павел ошеломленно опустился на скамейку. - Откуда ты?.. Я ведь никому еще...
Черный Страж подошел к скамейке и наклонился над Павлом. Только сейчас Павел обнаружил, что плащ этого загадочного человека не совсем сливается с темнотой, а чуть заметно светится глубокой синевой.
- Кроме Даниила Бойко.
Удар был силен. Некоторое время Павел молчал, собираясь с мыслями, а Черный Страж безмолвно нависал над ним. Из питейки кто-то вышел, побрел с бормотанием через площадь, спотыкаясь и громко шаркая подошвами по камням.
