Поднимаясь на второй этаж по широкой псевдомраморной лестнице, устланной циновкой-дорожкой туземной работы, он случайно обернулся и увидел, что туземец-портье смотрит на него странным взглядом. Впрочем, он тотчас же отвел глаза. И это лицо показалось Хосе знакомым, но полной уверенности не было.
V. Малигэн и Манзарек столкнулись под вечер на площади перед отелем.
Рассеянно спросил Малигэн Манзарека: "Ну как?" - рассеянно спросил Манзарек Малигэна.
Оба выглядели озабоченными.
Секунду они фокусировали друг на друге взгляды, отделываясь от каких-то своих мыслей и убеждаясь в достоверности встречи. И снова синхронно: Спросил Малигэн Манзарека: "Ты о чем?" - спросил Манзарек Малигэна.
Первым все же ответил Манзарек:
- Я о камере. Достал?
- Нет, - сказал Крис Малигэн. - У наших нет, а этнограф отказал, хотя я ему гарантировал бережное обращение. Вот можешь ты это объяснить? Кажется, ничего страшного я у него не просил, а видел бы ты, как он взвился! Будто я его на инцест подбиваю или в компрачикосы вербую... А у тебя как дела?
- Ничего. Походил по городу, изучил обстановку. Даже в городской столовке пообедал. Слушай, это везде так кормят?
- Так ведь повсюду туземцы поварами! Свои блюда они почему-то не готовят, а наши как следует не могут. Одно время хоть продукты натуральные были, рыбой, например, спасались. Дали туземцам снасти, обучили, как ими пользоваться - Ну, а тут химкомбинат пустили - рыба в реке и подохла. Теперь весь город на синтетике сидит. Единственное место, где прилично поесть можно, это в баре, в башне администрации. Все наши туда ходят. Ты, кстати, где остановился?
- Здесь, в отеле.
- Брось! Перебирайся в башню! Там полно освободившихся квартир. Ближе будет и удобнее. Вот прямо сейчас бери шмотки - и потопали! - Ладно, уговорил. Только как же все-таки с камерой? Хоса этот, видно, тоже здесь, в отеле, живет?
- Ну да.
- В каком номере?
- Когда я ему звонил, жил в восемнадцатом, на втором этаже. Если никуда не перебрался, значит, там.
- Попробую-ка я теперь с ним поговорить. Ты подожди, я
быстро.
Ждать Малигэну пришлось и вправду недолго. Минут через пять-десять Камил Манзарек выскочил из аляповато-роскошного портала отеля. На плече у него висела обширная дорожная сумка, а в руках была видеокамера.
- Ну ты молодец! - восхитился Кристофер Малигэн. - Уговорил-таки! Сильно он сопротивлялся?
- В общем, нет, - как-то невнятно ответил Манзарек. Он ерзал плечом, поправляя ремень сумки, и на Малигэна не смотрел.
- Идем, - сказал он.
Они прошли по пустынной плошали в тесную улицу, ведущую кратчайшим путем к космопорту. Манзарек делился впечатлениями.
- ... честно говоря, - рассказывал он, - не понравилась мне атмосфера в вашем поселке. Ходил я по всем этим вашим прачечным и химкомбинатам - такая тоска... Все серые, все молчат, никто глаз не поднимает... Как представлю, что придется еще и завтра ходить и снимать их...
- А на кой черт нам снимать прачечные? Этим никого не удивишь. Нам желательно отобразить приобщение к самым передовым достижениям цивилизации. Будешь в космопорте ролик делать.
- А там много туземцев работает?
- Много! Да все сервисные службы на них только и держатся. И в порту, и на каботажнике. Так что все в порядке...
Они шли узкой темной улицей, по сторонам тянулись глухие бетонные стены ангаров и пакгаузов, садящееся солнце освещало только верхушки зданий, и на темном небе появились уже самые яркие звезды.
Они не сразу заметили впереди себя группу туземцев, а когда заметили, сначала не сообразили, что "представители автохтонного населения" пьяны вдребезги.
Маленькие фигурки загородили людям дорогу и вели себя вызывающе. Глаза их раскаленными угольками мерцали в полумраке, они сжимали кулаки, и Манзарек впервые убедился, что аборигены отнюдь не превратились в бессловесных тварей.
- Факала тумарху! - слышалось в вечернем воздухе. - Пурлый пелеста роска! Фулин телмаха заргдин!!!
Манзареку не нужен был церебропереводчик, чтобы понять, что слышит он вовсе не благодарственный гимн Звездному Джиффе.
- Пьяны вдрызг... - уныло констатировал Малигэн, извлекая из нагрудного кармана плоскую коробочку и нажимая кнопку вызова. - Вот тебе, друг Манзарек, наглядный пример трудностей, с которыми мы сталкиваемся в нашей работе...
Туземцы заводились все больше, пока один из них не глянул вверх и не выкрикнул что-то предостерегающее. Сверху бесшумно спускался черный параллелепипед полицейского антигравитационного модуля... Все бросились врассыпную, но было уже поздно. Из севшего АГ-модуля выскочила группа полицейских, вооруженных дубинками и одетых в обтягивающие мундирчики со множеством блестящих металлических пуговиц, значков, блях и жетонов. Посыпались удары дубинок, послышались вопли. Вскоре все было кончено. Пьяных туземцев забрали в задний отсек АГМ, полицейские заняли места в своем, герметические дверцы захлопнулись, и черный кирпич взмыл ввысь, к звездам. Только не к звездам летел он, а, описав дугу, скрылся за темной массой ангара, направляясь в сторону местной кутузки. Никаких окошек на бортах АГМ не было, и от этого он производил такое же впечатление глухой безнадеги, как и бетонные стены окружающих пакгаузов...
- Идем, что ли... - сказал Малигэн.
VI. Эцера Хоса проснулся с чувством беспокойства. Голова была тяжелой, во рту ощущался мерзкий вкус. Он не мог сообразить, что его встревожило, пока не глянул на часы. Было уже одиннадцать часов приведенного времени. Именно в одиннадцать сегодня должен стартовать каботажник в систему Шеризана. А Хоса велел портье разбудить его в половине десятого.
Хоса пулей вылетел из постели.
"Мерзавец! - думал он, торопливо одеваясь. - Убить мало скотину! Неужели опоздал?! Нет, не может быть - резидент этот, Малигэн, знает, что я должен лететь... Он бы за мной послал. Нечего горячку пороть - просто что-то случилось, вылет задержали, только и всего..."
Он подскочил к видеофону и набрал номер резидента ООМ. На экране возникло озабоченное лицо Кристофера Малигэна. За его спиной, в глубине кабинета, маячил этнопсихолог Манзарек.
- Доброе утро, господин резидент, - сказал Эцера Хоса с формальными интонациями. - Прошу прощения, что отвлекаю, но болван портье не разбудил меня вовремя. Что там с каботажником? Не улетел еще?
Малигэн глядел хмуро, казалось, что-то соображая.
- С каботажником-то, господин Хоса, все в порядке, но, боюсь, улететь вы сможете не скоро. У Хосы екнуло сердце.
- Что-то случилось?
- Забастовал туземный персонал.
- Как забастовал? - прошептал Хоса.
- Так. Сидят себе, смотрят тупо на свои приборы и инструменты, на нас и не хотят ничего делать. Ни уговоры, ни угрозы не помогают. Все основные сервисные службы в порту и на борту каботажника парализованы. А без них леталка наша
