- Сопел.
- Простите?
- Он сопел. Хлюпал носом - влажный такой звук, аж тошно становилось.
- Вот-вот.
- Страшно спросить, но что с ним стало?
- Он перестроил свои атомы и снова стал вроде вас.
- Извините, не вроде меня!
- Ну, я имел в виду того же вида.
- И ушел?
- Да. Сказал, что намерен податься в развратисты.
- Лучше бы я этого не слышал.
- Извините.
Я сел, пристроил тухес между ободов, а голову подпер шестью руками. Я скорбел.
- Может, присядете на меня? - спросил Камень.
Неплохое предложение.
- Спасибо, - вежливо ответил я, косясь на последние склизкие остатки зная, - но мне сейчас слишком плохо, чтобы стремиться к уюту.
- А для чего вам понадобился этот Кадак?
Я, как мог, объяснил ему - в конце концов, он же камень, кусок скалы, хотя и говорящий - о миньяне из десяти евреев. Главный Раб спросил, почему из десяти.
- Как-то на Земле, - начал я, - давным-давно... Знаете о Земле, да?.. Прекрасно. Так вот, на Земле, давным-давно, Господь решил устроить жуткий зец местечку под названием Содом. А этот Содом был городом, полным развратистов. Не самое приятное место.
- Представить себе не могу полный город развратистов, произнес Камень. - Отвратительная мысль.
- Вот и Богу так показалось.
Мы немного помолчали, размышляя об этом.
- Так что Аврам, благословенно будь имя его, - продолжил я, - а он был наисвятейший из евреев, хотя и не синий, это его не портило, не думайте...
- Я и не думаю.
- Что? Ах да. И вот Аврам взмолился Богу о спасении Содома.
- Да зачем?.. Полный город развратистов. Бр-р!
- Да я откуда знаю зачем? Он же был святой. Так вот Бог, наверное, решил, что это немного мешуге - глупо. Господь же не дурак, сами понимаете... и заявил Авраму, что пощадит Содом, если Аврам найдет в городе пятьдесят праведных мужчин...
- А как насчет женщин?
- В Писании об этом не сказано.
- Мне кажется, что ваш Бог - сексист.
- Ну, простите мою прямоту, он по крайней мере не штуковина, которая лежит в лощинке, чтобы на нее птички гадили.
- Не грубите!
- Извините, конечно, но не надо обзывать единого истинного Бога нехорошими словами.
- Я же только спросил.
- Так не надо камню задавать такие вопросы! Хотите услышать эту историю или нет?
- Да, конечно, но...
- Что еще за "но"?!
- Зачем этот ваш Бог торговался с Аврамом? Надо было сказать просто "Я так решил" и не валандаться.
Я уже здорово взъелся, ну, вы понимаете?
- Потому что этот Аврам был менч, потрясающий тип, и одевался стильно,, вот почему, ясно, да?
Камень промолчал. Дулся, наверное. Ну, пускай дуется.
- И тогда Аврам сказал: "Хорошо, а что, если я найду сорок праведников?" И Господь ответил: "Ладно, пусть будет сорок". Аврам спросил, а как насчет тридцати, и Господь сказал: "Ну ладно, пускай тридцать", и Аврам поинтересовался, а если двадцать, и Господь заорал: "Кончай нудеть, пусть будет двадцать..."
- Позвольте я продолжу, - предложил Камень. - Аврам сказал десять, и ваш Бог встал на уши и сказал: "Десять, и хватит!", и так получилось, что для молитвы нужно десять человек.
- Нет, вы определенно слышали эту историю, - пробурчал я.
Камень опять замолк.
- Слушайте, - произнес он наконец, - мне нравится ваша вера. Мне в общем-то надоело быть Рабом Камня, даже если я главный Раб. Что, если я обращусь в вашу веру, пойду с вами и буду десятым для миньяна?
Я поразмыслил над этим.
- Ну-у, Талмуд определенно гласит: "Девять свободных и раб вместе могут считаться миньяном". Но на это можно возразить, что когда реб Елиезер, войдя в синагогу, не нашел там десяти евреев, он освободил своего раба, чтобы тот стал десятым, однако, будь в синагоге лишь семеро и освободи ребе двух рабов, это не было бы кошерно. Так что с одним освобожденным рабом и раввином был миньян, а с восемью свободными и двумя рабами - нет, это ясно. И ты поставь себя на мое место, ты же не мой раб, ни в каком смысле. Ты Раб Камня. Да и на обращение уходит время. Ты на иврите не говоришь? Хоть немножко?
- А что такое иврит?
- Ладно, забудь. А как насчет придерживаться кошера?
- Это кто? Если надо, буду придерживать. В конце концов, столько времени питаясь жучками, к каким только зверушкам не привыкнешь.
Безнадежно. На минуту я решил "может быть" - ну, вы меня поймете. Но чем дольше я об этом думал, тем лучше понимал, что, даже если у меня достанет чуцпа вернуться к ребу Иешае с камнем за пазухой вместо Кадака, ничего не выйдет. Этот Камень был неплохой парень, но, пока я сидел и думал, он опять выплюнул свой клейкий язык, подхватил бычью муху, перевернул (он таки полагал, что это потрясающе), размазал по себе и принялся жрать. А ведь Бытие (9:4) запрещает всему семени Ноеву употреблять в пищу кровь животных, так как я мог привести этот Камень и сказать: "Вот, я освободил этого Раба Камня и он у нас будет десятым", а посреди "Адонаи" вылетает этот мерзкий язык и слизывает мошку со стены. И думать забудьте.
- Послушай, - сказал я как мог мягко, я ведь не хотел его обидеть, ты сделал очень благородное предложение, и при других обстоятельствах я бы его не задумываясь принял. Но прямо сейчас меня здорово поджимает время, а учить иврит долго, так что давай отложим это дело. Я потом вернусь.
Его это здорово огорчило, но это был настоящий менч - он заявил мне, что понимает, и пожелал счастья с развратистами, и позволил быстренько укатиться. Жаль, что он нам не подходил. Я что имею в виду - как бы вам понравилось жариться весь день на солнце, чтобы птички вам гадили на лицо, а самой большой радостью в жизни был сочный жучок?
Но если бы я знал, что будет дальше, сколько цорес я поимею, я на спине бы отволок с собой этот Камень, с радостью и счастьем, вместе с жучьим дреком. Поверьте, насекомоядный камень - не самое худшее на свете.
Ладно, не будем размазывать кашу по тарелке. Я шел по следу этого поца Кадака через катакомбы развратистов (где я лишился способности использовать свой пупик, всех денег, зрения на задний глаз, второй левой руки и ярмулке), через посадочный док в космопорту, откуда отправлялась на Бромиос какая-то секта очернителей (там меня так избили, что я еле живым уполз), через лавовые поля, где проходили последние ритуалы перед отлетом Истинные Почитатели Страдания (там я пострадал по первому классу, вы даже представить себе таких мучений не можете), через Скинию Рта (тамошний пророк - с виду одни зубы - откусил мне кончик антенны, Бог знает зачем, наверное, просто обиделся, что его оставили), через Закрытую Скачку Уродов (там я пришелся как раз ко двору, так я был к тому времени изувечен и окровавлен), через Гнездилище Благословенной Глубины Непроизносимого Трихлла (я бы его не смог произнести, даже будь у меня несколько ртов... но эти веселые ребята меня тоже побили) к архидруиду Пустоты, следуя за несчастным поцем Кадаком от секты к секте - и, поверьте мне, никто, даже самый отъявленный язычник, не сказал о нем доброго слова, - пока архидруид не заявил мне, что последний раз видел Кадака десять лет назад, когда превратил того в бабочку и отправил в пустыню, чтобы тот и подох там от жары.
