Сотни знакомых примет попадались ему на пути, когда он подкрадывался к жилищу племени: галечный берег на излучине, расщепленное молнией дерево, сухая сосна с гнездом ястреба на макушке, обомшелый валун – точно зверь на лежке… Все это он и прежде видел множество раз, но тогда не испытывал и малой доли того волнения, как теперь.
Из кустов смотрел на глинистый откос – там попрежнему четко выделялся нарисованный олень. Можно соскоблить рисунок, прийти к родичам и объявить, что выздоровел. И никогда больше не искушаться, забыть про все, что ему грезится. Его бы с радостью приняли: каждый здоровый охотник нужен племени. Это вернуло бы ему все права, какими он пользовался, живя в пещере. Он всегда был бы сыт наравне с другими, не нужно было бы самому заботиться обо всем: и о том, как сохранить и поддерживать огонь, как обезопасить жилище, и о многом, многом другом. И главное, одиночество не мучило бы его больше.
Чтобы возвратить эти блага, требовалось немного: сказать, что оленя на глиняной стене нет, признать, будто у него, у Пира, было временное затмение рассудка. Солгать.
Но олень был! И хоть от него не пахло ни мясом, ни потом – олень этот представлялся Пиру нужным даже больше, чем настоящий. Почему он был уверен в этом, Пир не смог бы растолковать.
Мужчины уходили на охоту – у каждого был свой излюбленный надел. Так, с молчаливого согласия, никто не появлялся в угодьях, отданных Пиру. Одна из собак учуяла Пира, но узнала его и не подняла тревоги. Женщины и дети разбредались невдалеке, собирали топливо, искали грибы. Пир крался за ними. Нужно было выждать, когда Ми удалится от других.
Неожиданный порыв ветра выдал его. Ми подняла голову, широкими ноздрями втянула воздух, ее рука нашарила суковатую палку, острые глаза остановились на дереве, за которым притаился Пир. Оба выжидали. Но ему уже стало ясно: затея провалилась. Теперь ему не справиться с Ми. Он показался из засады, она узнала его, и глаза ее радостно вспыхнули.
– Я думала, медведь.
– Не бойся, я не дам тебя в обиду. – Пиру вдруг стало стыдно за свой коварный замысел: ведь он хотел напасть на нее сзади, как на зверя. – Я справлюсь с медведем. Это неправда, будто я больной – я здоров.
– Знаю. Я ведь тоже вижу твоего оленя. Всякий раз, когда иду мимо, смотрю на него. Кроме нас с Эдом, многие видят, но не признаются. Вождь сказал: "Никакого оленя нет – есть глина". А кто станет говорить про оленя, того он заставит есть глину вместо мяса. Ты пришел посмотреть на оленя?
– Нет. Я хотел украсть тебя, – признался он.
– Украсть? – насторожилась она.
– Я хотел, чтобы ты жила со мной, чтобы было кому поддерживать огонь в пещере, когда я ухожу на охоту. Я уже давно не ел мяса.
Глаза Ми совсем сузились, в продолговатых щелках искрились темные зрачки в почти не различимом сейчас коричневом обводе.
– Не нужно меня воровать. Я пойду с тобой,
До встретил их у Пещеры. Он было заворчал на Мм, но узнал знакомый запах и успокоился.
Ми начала хозяйничать у очага, раздула тлеющие угли, подложила дрова. Никаких запасов у Пира не было. Они пожевали немного грибов и кореньев, которые принесла Ми. Пир стал собираться на охоту. До чутьем угадал перемену, возбужденно и радостно повизгивал, прыгая вокруг молодого охотника.
На третий день они загнали оленя. Ми тоже не сидела без дела: добрая половина грота была завалена дровами, множество грибов было разложено вблизи пещеры на камнях, чтобы просушивались на солнце. Тратить время на отдых они не могли: по ночам начинались заморозки, нужно было запастись продовольствием.
Все эти дни Пир был настороже: вот-вот могли появиться родичи и потребовать возвращения Ми.
Пришли четверо воинов и вождь. Пир загодя натаскал в грот камней, припас дубинок – пусть сунутся. Пятеро соплеменников стояли внизу на открытом месте. Видимо, они рассчитывали на благоразумие Пира. надеялись, что обойдется без драки.
– Мы знаем, женщина с тобой, – сказал вождь.
– Ми здесь.
– Она должна вернуться с нами. Ты отпустишь ее.
– Женщина останется со мной.
– Ты подчинишься или мы убьем тебя, – Вождь поднял над головой дубинку.
– Я буду защищаться.
Пятеро смотрели на узкий карниз, по которому им предстояло карабкаться, чтобы проникнуть в убежище Пира.
Ми выглянула из-за плеча Пира.
– Беги от него, он не посмеет тронуть, – позвали они.
– Я останусь. Мне хорошо с ним. Если вы захотите убить его, я буду драться против вас.
Это были не пустые слова: в руках у Ми была дубинка. Вождь озадачился. Воины и вовсе не хотели рисковать: у Ми и Пира было премущество – они будут кидать камни сверху.
– Женщина останется со мной, – убеждал Пир, уловив нерешительность. – Без нее я не проживу: ктото должен поддерживать огонь, когда я охочусь.
– Он прав, – сказал один из воинов. – Другого выхода у него нет – он будет драться насмерть. А зачем нам непременно нужна Ми? Разве у нас мало других женщин?
– Хорошо, – согласился вождь. – Мы оставим тебе ее, но ты уже никогда не вернешься в племя.
Их шаги стали неслышны. Ми возвратилась в грот. Пир подсел к огню рядом с нею. Руки Ми были заняты работой – она выделывала шкуру. Отсветы пламени скользили по ее плечам. И опять на него повеяло мучительными запахами, памятными с детства. Только теперь эти запахи не вызывали тоски. Они напоминали, что ему нельзя засиживаться в тепле и уюте пещеры: нужно заготовить много еды. Зима сурова, дни станут короткими, охотиться в лютые морозы нелегко. Ночью застойная вода между валунами покрылась тонким льдом. Еще не рассвело, когда Пир отправился на охоту.
Ми нагребла угли и золу, собралась идти за грибами, но ее чуткий слух уловил чьи-то шаги. Она взяла дубинку и притаилась у входа: не соплеменники ли явились за нею, выждав, когда она останется одна? Но это был Пир. Он на плече тащил огромную рыбину, пропустив сквозь жабры палку. Чешуйчатый хвост волочился по камням.
Ми отложила дубинку. Пир бросил добычу у костра.
– У нас будет много рыбы, – сказал он. Пир случайно наткнулся на заводь, отрезанную от главного русла реки. Рыба зашла в нее в паводок и очутилась в ловушке.
Ми осталась выуживать рыбу. Большие, как колодины, лососи кишмя кишели в прозрачной воде. Добыть их было не трудно. Они станут хорошей добавкой к мясу, которое принесет Пир.
Пиру посчастливилось загнать самого крупного оленя из тех, какие водились в этих местах. Понадобилось четыре раза сходить, чтобы перетаскать тушу. Шкура тоже была кстати – ее хватит укрываться обоим.
Возвращаясь в темноте, Пир издалека замечал свет костра в пещере. Он походил на звезду.
Странные мысли часто возникали у Пира, когда он возвращался с охоты. Ему интересно было знать: откуда у него появляются свежие силы, стоит ему подумать о жарком костре и о Ми, которая ждет его? Почему звери боятся огня? Только одни собаки могут греться возле костра вместе с людьми. Еще он думал о том, что весной нужно будет сманить к себе нескольких щенков и вырастить их. Пусть плодятся. До поможет ему натаскать их на оленей, и они станут хорошими помощниками.
