Несмотря на то, что развалины ратуши изрядно полили пеной, полностью потушить пламя не удалось. Шэй казала, что руины будут гореть еще несколько дней — из-за сильнейшего давления колоссальной массы обломков. Бомбардировка как бы породила маленькое солнце.
В этом кошмаре были виноваты они. Осознание этого факта приносило Тэлли боль. Наверное, она никогда не сможет с этим смириться. Это случилось из-за них с Шэй, и только они могли что-то исправить.
Но при мысли о том, что придется во всем признаться доктору Кейбл, Тэлли пришлось побороть желание немедленно убежать, выпрыгнуть из окна… Она могла бы затеряться в глуши, и никто бы ее никогда не нашел. Никто бы ее не поймал — ни Шэй, ни доктор Кейбл. Она снова станет невидимкой.
Но тогда она бросила бы Зейна в этом несчастном городе, которому грозила беда.
— А если тебе поверят, — продолжала Шэй, — нельзя, а чтобы все выглядело так, будто кто-то покопался в твоем головном мозге. Нам нужно, чтобы ты осталась особенной.
Тэлли вдруг захотелось на воздух. Но стоило ей шагнуть к окну — и в ее ноздри хлынул сладковатый аромат погибающих цветов, похожий на духи, которыми пользуются старухи. На глаза Тэлли набежали слезы. Она зажмурилась и пошла по палате, ориентируясь на эхо собственных шагов.
— Но что с нами сделают, Шэй-ла? — тихо спросила она.
— Не знаю, Тэлли. Прежде, насколько мне известно, никто не признавался в том, что является зачинщиком боевого устрашения. Но что еще мы можем сделать?
Тэлли открыла глаза и прислонилась к пустой оконной раме. Она стала жадно вдыхать свежий воздух, хотя он был приправлен гарью и дымом.
— Но ведь мы же не хотели, чтобы так получилось… — прошептала она.
— Знаю, Тэлли-ва. Все это придумала я, да и в том, что ты стала особенной, виновата в первую очередь я. Если бы я могла вернуться одна, я бы так и поступила. Но мне не поверят. Как только сосканируют мой мозг, сразу увидят, что я стала другой, что я излечилась. Доктор Кейбл, пожалуй, предпочтет решить, что надо мной поработали в Диего, чем признаться, что она начала войну напрасно, без какой бы то ни было причины.
С этим Тэлли спорить не могла. Она и сама до сих пор с трудом верила в то, что их маленькая вылазка в Арсенал вызвала такие жуткие разрушения. Доктор Кейбл ни за что никому не поверит на слово, она обязательно устроит тщательное сканирование мозга.
Тэлли снова посмотрела на горящие развалины и горько вздохнула. Слишком поздно было спасаться бегством. Все было слишком поздно — кроме правды.
— Хорошо, Шэй. Я пойду с тобой. Но не раньше чем разыщу Зейна. Я должна ему кое-что объяснить.
«И быть может, снова попытаться, — подумала она. — И уже другая».
Тэлли еще немного постояла у разбитого окна, силясь представить лицо Зейна.
— В конце концов, что с нами могут сделать уж такого ужасного, Шэй-ла? Снова превратят в пустоголовых красоток? — пробормотала она. — Может быть, это не так уж плохо…
Шэй молчала, но через скинтенну Тэлли услышала негромкое ритмичное попискивание.
— Шэй? Что это за звук?
— Тэлли, тебе лучше спуститься сюда. Палата номер триста сорок, — ответила Шэй скованно и встревоженно.
Тэлли отвернулась от окна и быстро прошагала по осколкам разбитых горшков и сломанным цветам к двери. Ритмичный сигнал звучал все громче. Шэй к чему-то приближалась — видимо, к источнику этого звука. Тэлли стало не по себе.
— Что происходит, Шэй?
Шэй открыла канал связи для остальных «резчиков».
— Кто-нибудь найдите доктора и приведите сюда.
Она повторила номер палаты.
— Что там, Шэй? — прокричала Тэлли.
— Тэлли, мне так жаль…
— Что там?!
— Зейн.
Пациент
Тэлли помчалась по коридору. Сердце у нее было готово выскочить из груди. Ритмичный сигнал звучал все громче.
Она перепрыгнула через перила пожарной лестницы, сиганула через лестничный пролет. Вбежав в коридор на третьем этаже, увидела Тэкса и Хо рядом с палатой, на двери которой висела табличка: «Послеоперационная». Вид у них был как у зевак, сбежавшихся поглазеть на уличную аварию.
Тэлли протиснулась между ними и чуть не поскользнулась на осколках оконного стекла.
Зейн лежал на больничной кровати. Он был очень бледен. К его рукам и голове были подведены провода и трубки от множества приборов. Каждый аппарат пищал по-своему, в такт сигналам мигали красные лампочки.
Рядом с кроватью стоял красавец средних лет в белой медицинской форме. Оттянув вверх веко Зейна, он осматривал его глаз.
— Что случилось? — крикнула Тэлли.
Врач не обернулся.
К ней подошла Шэй, крепко обняла за плечи.
— Мужайся, Тэлли. Сохраняй хладнокровие.
— Хладнокровие?
Тэлли вырвалась из рук подруги. В крови бушевал адреналин. Гнев прогнал чувство онемения, охватившее Тэлли после бомбардировки.
— Что с ним? Что здесь делает этот человек? — Она явно нервничала.
— Послушайте, красотки, вы не могли бы потише? — процедил сквозь зубы врач.
Тэлли повернулась к нему, оскалив зубы:
— Красотки?
Шэй обхватила Тэлли руками, оторвала от пола и практически донесла до двери. В коридоре она опустила ее на пол и оттолкнула подальше от палаты.
Тэлли встала в боевую стойку, хищно согнула пальцы. Тэкс бесшумно закрыл дверь. Все «резчики» не спускали глаз с Тэлли.
— А я думала, ты меняешься, Тэлли, — жестким, сдержанным тоном проговорила Шэй.
— Я тебя сейчас поменяю, Шэй! — обозлилась Тэлли. — Что происходит?
— Мы не знаем, Тэлли. Врач пришел только что. — Шэй умоляюще сложила ладони перед грудью. — Держи себя в руках.
Мысли Тэлли бешено метались. Она видела только возможные направления атаки и могла думать лишь о том, как пробиться в палату. Но на стороне «резчиков» было численное преимущество. Злость постепенно уступила место паническому страху.
— Его оперировали, — прошептала Тэлли, часто дыша.
У нее закружилась голова. Она вспомнила, как все «кримы», сойдя с вертолета, сразу направились к больнице.
— Похоже на то, Тэлли, — тихо проговорила Шэй.
— Но он прилетел в Диего всего два дня назад! — в отчаянии воскликнула Тэлли. — Остальные «кримы» пришли на вечеринку вечером того же дня, как только прибыли. Я сама их видела!
— У других «кримов» мозг не был так сильно поврежден, Тэлли. Обычные микротравмы, как у всех красавчиков и красоток. Ты же знаешь, с Зейном все было иначе.
— Но ведь это хорошая больница. Что могло случиться?
— Тсс, Тэлли-ва. — Шэй подошла к Тэлли и заботливо положила руку ей на плечо. — Наберись терпения, нам все расскажут.
Гнев охватил Тэлли с новой силой. Она в упор уставилась на дверь палаты. Шэй стояла достаточно близко. Ее можно было стукнуть кулаком по лицу. Хо и Тэкс немного отвлеклись, поскольку пришел еще один врач. Если броситься в атаку сейчас, можно было проскочить…
Но гнев и страх, борясь друг с другом, парализовали мышцы Тэлли. У нее отчаянно засосало под ложечкой.
— Это из-за бомбардировки? — сдавленно пробормотала она. — Вот почему ему стало так плохо.
— Мы не знаем.
— Это мы виноваты.
Шэй покачала головой и проговорила ласковым голосом, словно общалась с ребенком, которому приснился страшный сон:
— Мы не знаем, что происходит, Тэлли-ва.
— Но вы нашли его здесь совсем одного? Почему его не эвакуировали?
— Может быть, он нетранспортабелен. Может быть, его безопаснее было оставить здесь, рядом с аппаратурой.
Тэлли до боли сжала кулаки. Еще ни разу с тех пор, как она стала чрезвычайницей, она не чувствовала себя такой беспомощной и обычной, такой бессильной. Все вдруг показалось простым и ужасным.
— Но…
— Тсс, Тэлли-ва, — произнесла Шэй спокойным голосом, от которого Тэлли готова была сойти с ума. — Нам просто нужно подождать. Больше мы ничего сейчас сделать не можем.
Через час дверь палаты открылась.
Теперь врачей было пятеро. Вернее, их осталось пятеро. За час в палате Зейна побывало немало докторов. Они непрерывно входили и выходили. Некоторые из них опасливо поглядывали на Тэлли, понимая, кто перед ними: то самое опасное оружие, которое сегодня сбежало из камеры с мягкими стенами.
