Совсем рядом, почти под колеса автомобиля, повалился молодой парень, так резво собиравший купюры. Задыхаясь, он пытался заслонить деньгами рот и нос, но так и замер после нескольких судорог, уткнувшись носом в роковую добычу.
Прямо на машину упал другой парень, еще более молодой, не по-местному одетый, скорее всего турист, с выпученными от удушья глазами…
Вики вскрикнула и отшатнулась — она никогда еще не видела такого ужасного лица.
Слабеющие руки царапнули по крыше автомобиля, и бедняга сполз на землю.
Похоже, и Нокс понял причину паники: он принялся озираться в поисках спасения и увидел автомобиль Вики.
В тот момент девушка уже выруливала на открытое пространство. Он с невероятной для человека в нормальном состоянии скоростью обогнал машину и прыгнул на капот, стараясь ухватиться руками понадежней.
Это ему удалось.
Вики не узнала его в первый момент, увидела только оскаленное лицо с зажмуренными глазами и хорошо знакомый серый плащ.
«Скорей… Скорей отсюда!» — как заклинание, повторила она, заворачивая за угол.
По-видимому, у примененного Джокером газа была большая плотность: он расползался очень медленно и еще тяжелей перетекал на соседние улицы.
Во всяком случае, за поворотом его не было.
«Сейчас упаду», — в отчаянии подумал Нокс, дергаясь перед глазами Вики.
Это его и погубило — его движение заставило Вики тоже дернуться, и она случайно рванула руль в сторону.
Скрипнули от резкого поворота колеса, машину тряхнуло. Рефлекторно девушка надавила на тормоз: но было уже поздно.
Перед ней горкой возвышались ящики с отходами хлопка, передние колеса застряли в разбросанном сырье.
Выскочив из машины, девушка увидела лежащего среди тюков и ящиков Нокса. Его лицо застыло в неестественной гримасе, по побелевшему подбородку стекала струйка крови. Светлыми крыльями разметался по сторонам серый плащ…
— Нет! — вскрикнула она, бросаясь к погибшему другу. Ей вдруг показалось, что это лежит не Нокс, изуродованный и странно постаревший за эти секунды, а единственный любимый человек.
А может, она увидела в нем другого — и крылья плаща были тому главной причиной…
«Неужели я опоздал?» — ужаснулся Бэтмен, заслышав отчаянные крики горожан.
Да, похоже.
Навстречу ему бежали люди. Бежали и падали, настигнутые невидимой смертью.
«Шар! — промелькнуло в голове. — Джокер должен был подняться на шаре!» Уж чего-чего, а шаров в городе было много.
Бэтмен чувствовал, что в смерти людей есть доля и его вины.
Шар-клоун, распухший до невозможности, колыхался среди домов, медленно поднимаясь все выше.
На земле валялись десятки человеческих тел, большинство из них были странно скрючены.
Газ теперь стал белесым и напоминал обыкновенный пар или туман.
Бэтмен поискал глазами Джокера, но и скорость и высота не позволили ему вычислить своего врага сразу. Ему показалось, что Джокер остался внизу, среди трупов. По крайней мере кто-то, похожий на него, одетый в сиреневый пиджак, стоял сейчас возле севшей на землю платформы и прикрывал лицо руками.
Воздушный шар сносило ветром, но он почему-то никак не мог улететь. Приглядевшись, Бэтмен заметил удерживающую его веревку.
Баллоны с газом висели на шаре.
«Ну, берегись!» — Бэтмен тронул рычаги управления.
Тотчас на переднем крае его универсальной машины появился выступ, выдвигаясь все больше, он разворачивался и вскоре превратился в огромные ножницы.
Теперь надо было рассчитать свой путь как можно точнее.
Ножницы раскрылись.
Шар стремительно приближался.
«Что он собирается делать?» — заинтересованно взглянул вверх Джокер. По его расчетам яд уже сделал свое дело и стал неопасен; Джокер снял маску. Черный силуэт «Летучей Мыши» стремительно пронесся над головой Джокера.
Бэтмен мчался прямо на шар. Нет, он должен был пройти под шаром…
Клацнули ножницы.
Чрезмерно раздутый шар немедленно рванулся ввысь, сбрасывая последний груз — Боба и его напарника. Их тела упали на мостовую и замерли, неразличимые среди других мертвецов.
Джокер растерянно проводил взглядом шар: выходка Бэтмена показалась ему странной.
Бэтмен развернулся, нацеливаясь на очередной шар. — «К черту всю эту пакость!» — перерезал веревки с непонятным ожесточением. (Потом, правда, он и сам удивлялся, зачем ему это понадобилось).
— Мои шарики! — простонал Джокер.
Теперь он нашел истолкование поступкам Бэтмена: враг попросту смеется над ним, отнимая любимые игрушки. Рядом что-то зашевелилось — это его помощники, шатаясь и охая, подошли к своему хозяину. Им повезло — чьи-то трупы сыграли роль спасительного тента.
По улице бродили огни прожекторов, оставленных без присмотра. Такой пейзаж был по вкусу Джокеру: зловещий и непонятный, лишенный логики.
— Это были мои шарики, — снова проговорил Джокер. — Почему мне никто не сказал, что у него есть такая штука?
Он был искренне расстроен этой мелочью. Даже вид лежащих вокруг трупов не мог поднять ему настроение. Он испытывал сейчас приблизительно те же чувства, что и режиссер у которого на премьере среди действующих лиц оказался кто-то посторонний и начал молотить отсебятину, совершенно противоречащую замыслу пьесы.
— Боб, пистолет! — крикнул он.
Хромая на обе ноги, Боб устремился к нему.
Стрельба по такой мишени, как летательный аппарат Бэтмена, была бессмыслицей. Но просто необходимо было отвести душу. Он прицелился и послал вдогонку Бэтмену несколько пуль.
«Интересно, есть ли в этой штуке уязвимое место?» — уже несколько успокоившись, подумал он. — «Скорее всего, это стекло… Ну, ничего, пусть развернется…»
Джокер посмотрел по сторонам.
Как ни странно, в соседних переулках снова толпились люди. Вот уж загадочные натуры: едва избежав страшной смерти, они уже готовы наблюдать за тем, убьют ли еще кого-нибудь.
«Ах да, — вспомнил Джокер, — я же сам приглашал их посмотреть третье действие — бой! Что ж, прошу всех занять свои места согласно купленным билетам…»
Он медленно пошел вдоль улицы по относительно пустому участку: убегая, горожане ухитрились не падать именно в этом месте. Наверное, они специально расчистили Джокеру место действия третьего акта.
«Похоже, наступил решающий момент!» — Бэтмен развернул летательный аппарат. Ветер свистел, обтекая корпус.
Желтели за спиной Джокера праздничные, юбилейные цифры.
Казалось, город замолк в предвкушении предстоящего поединка.
«На этот раз осечки быть не должно!» — жестко сказал себе Бэтмен.
