ВАЛГАЛЛА
«Золотой лотос»
16 июня
Деметра Коглан долго раздумывала, надевать ли свой экстравагантный клубничный наряд на свидание с Лоло.
С одной стороны, он уже не блистал безупречной новизной: немного помялся и утратил свою первозданную свежесть.
С другой стороны… можно попробовать постирать это клубничное чудо. Вряд ли весь процесс вместе с сушкой займет больше пяти минут.
А с третьей стороны, чтобы с достоинством носить подобные вещи, требуется особое искусство. Не так-то просто, поверьте, контролировать каждое свое движение и постоянно втягивать живот.
А совсем с другой стороны, она соскучилась по своему старому доброму комбинезону — уж в нем-то чувствуешь себя вполне уютно.
С четвертой? пятой? — Деметра уже сбилась со счета, — но уж точно с самой важной стороны, она ведь встречается не с кем-нибудь, а с Лоло Мицуно! А этот симпатичный марсианин успел перевидать все ее свитера: голубой, фиолетовый, серый. Не говоря уже о комбинезоне. Наверное, воспринимает ее как какого-нибудь мальчугана или подростка. Пора мистеру Мицуно сменить свое мнение! Кроме того, разве это по-женски — надеть столь сексапильный наряд всего однажды. Ему теперь что, пылиться?
Казалось, вопрос решен.
Но оставалась нерассмотренной еще последняя, чуть ли не самая главная сторона — хочет ли она спровоцировать Лоло?
Вряд ли.
Хотя как сказать.
И Деметра надела-таки платье цвета спелой клубники.
«Шез Гереро»
Коммерческий модуль, 1/16/2
16 июня
Лоло Мицуно сразу ощутил подступающие волны желания — с первых же секунд, как волшебное видение под названием Деметра Коглан возникло в золотом сиянии вестибюля. Он и до этого знал, что Деметра — довольно симпатичная девушка, наверняка пользующаяся успехом среди земляков-ковбоев. Но в ней ни на йоту не было утонченности, изысканности, той сдержанной грации, которая в свое время привлекла его в Элен Сорбелл. Остроумие, искренность, мальчишеский задор — вот она, Деметра. Но сегодня…
Сегодня… Сверхкороткое платье цвета спелой клубники не только не скрывало прелести девичьей фигуры — оно подчеркивало каждый изгиб, каждую линию чувственного молодого тела. Розово-алое сияние платья, розово-алое сияние губ, ослепительно белая кожа. Глаза — зеленые, словно нежные листочки созревшей, сочной клубники!
Боже! Он тут же забыл, что когда-то относился к этой женщине как к другу, как к сестре. Он уже сейчас чувствует себя поэтом, а ведь еще и минуты не прошло!..
Для сегодняшнего обеда Лоло выбрал самый лучший ресторан в Тарсис Мон, да и, пожалуй, на всем Марсе. Столики, затянутые тщательно выглаженной белой тканью, имитируют накрахмаленные скатерти. Вилки, ножи — все из чистого серебра; завезены с Земли еще по старым ценам. Бокалы для вина хоть и не из настоящего стекла, но блистают, словно только что отшлифованные кристаллы. Меню — сплошь блюда испано-французской кухни. Как во Франции — соус не покрывает кушанье, а размазан под ним на тарелке, и как в Испании — пряности, правда, выращенные в оранжереях. Правда, на этом чудеса местной кулинарии заканчивались: вся остальная еда была самая обыкновенная, марсианская, — сплошные суррогаты с претензией на заморский вид.
Весь вечер Мицуно не мог проглотить ни кусочка — еда, дорогостоящая еда попросту застревала в горле. Он знал, что сделанный заказ нанесет ощутимый удар по его кошельку. Но сегодня Лоло был очарован Деметрой. Как неожиданно эта земная девушка с губами цвета спелой клубники и озорными зелеными глазами стала центром его вселенной!
Сияние девичьих обнаженных плеч затмило не только серебро столовых приборов, но и утонченные лица средневековых дам, неумело выписанных на свежеоштукатуренных стенах ресторанчика. Тонкий аромат вин мгновенно и верно утонул в легком облаке духов, а если бы кому-то из присутствующих женщин вздумалось раздеться и исполнить зажигательный танец в обнаженном виде — Лоло бы их даже не заметил.
Деметра потихоньку пробовала принесенные блюда — гордость местных поваров — и мелкими глоточками потягивала красное вино. Одна крохотная капелька, словно росинка, на мгновение сверкнула на верхней губе и растаяла, еще больше оттенив клубничную сочность. Лоло нес какую-то ерунду, а она лишь улыбалась. Тогда, когда положено. Настоящая леди.
И вот кремовый десерт съеден. Деметра отодвинула тарелку и снова обратила на Лоло сверкающие майской зеленью глаза.
— Спасибо… за вечер.
— Но он ведь еще не совсем закончился, правда?
— Нет.
Всего лишь одно слово. Сказанное тихим голосом. Озаренное легкой, едва заметной улыбкой и понимающим взглядом. Нет. Тайный смысл которого — да.
Всего лишь одного слова оказалось достаточно, чтобы напрочь забыть об ответственности и забрать с собой эту чудную девушку — туда, где позволено бывать только избранным. Эту «иностранку», эту шпионку, это существо из другого, земного, мира, над которым он, Лоло Мицуно, совершенно не властен.
— Пойдем.
Он встал, нежно и уверенно протянув ей руку. Однако было не похоже, чтобы Деметра спешила покинуть надежный стул.
— Куда?
— Тебе понравится. Идем.
И они пошли. Сначала долго поднимались вверх, все ближе к поверхности, туда, где тоннели сплошь и рядом заставлены оборудованием, а потом — вниз, в рабочие пролеты. Там хранились водные и воздушные запасы планеты. Лоло и Деметру со всех сторон окружали огромные емкости, по четыре тысячи мегалитров каждая; емкости эти были вырублены прямо, в серых холодных скалах, специальные покрытия защищали содержимое от частых пылевых вихрей и препятствовали испарению.
Сырая темнота воздуха освещалась редкими прожекторами, лениво роняющими свой тусклый свет. Под ногами хлюпала болотная зелень водорослей — древний след эпохи протозоя, предшественник всех человеческих поселений на планетах Солнечной системы.
Лоло тихо удивлялся той безропотности, с которой следовала за ним его земная подруга: ни жалобы по поводу сырости и темноты, ни раздраженного жеста. Казалось, она вся — одно сплошное ожидание, один немой вопрос.
Когда цистерны с водой закончились, парочка очутилась в галерее незаконченных тоннелей, которые простирались на целых два уровня. Мицуно знал, что работы прекратили из-за непригодности почв: красно-ржавая земля изобиловала железом, а оно было слишком хрупким, непригодным для обработки. И вот, вместо того чтобы раздвигать пределы по горизонтали, Тарсис Мон продолжал расти вглубь. Отказ от строительства тоннелей не был подтвержден официально — рабочие просто махнули на трудности рукой.
