Пожалуй, никогда еще Дружинин не чувствовал себя гак уверенно и бодро, как теперь. Проходка шахты шла с невиданной быстротой, другие работы тоже не отставали.
Когда Дружинин приехал сюда, глубина шахты едва достигала четырех километров. Теперь она уже приблизилась к пяти. А ведь прошло только несколько недель.
Сооружение основной части главного ствола шло к концу. Еще тысяча метров вниз, и строители шахты начнут проходку труб-каналов.
Работать на больших глубинах становилось все труднее.
Температура земли повышалась с каждым метром. Но страшный жар недр, переваливший уже за четыреста градусов, успешно преодолевался остроумной системой охлаждения и вентиляции.
Правда, некоторые шахтеры не могли приспособиться к повышенному давлению. Их пришлось перебросить на работу на поверхности.
Зато остальные работали отлично, несчастных случаев почти не было, и темп стройки непрерывно нарастал.
Шахта шла вниз вдоль трубы кратера потухшего вулкана. Место закладки шахты было выбрано очень удачно. Когда-то здесь вырывалась из-под земли огненная жидкая лава. Теперь по тому же пути спускались вниз проходчики. Пещеры, встречавшиеся на трассе проходки, ускоряли и облегчали работу.
Самая смелая фантазия не могла предвидеть, что проходка шахты пойдет так быстро. Успехи проходчиков и строителей давали основания рассчитывать, что вместо пяти лет строительство на Острове Черного Камня удастся закончить за три с небольшим года.
Это означало, что строительство первого в мире подземного котла обойдется значительно дешевле, чем предполагалось.
Мало того, страна должна была получить на два года раньше все блага, которые сулил первый подземный котел.
Дружинин и его помощники прилагали все силы к тому, чтобы пар, который пойдет из-под земли, сразу же начал работать.
Рядом с каналом, который должен был принять воды реки и направить их в шахту, подготовлялась постройка электрической станции на два с половиной миллиона киловатт.
Уже бетонировались фундаменты для первых двух огромных турбогенераторов, на двести пятьдесят тысяч киловатт каждый.
Этой станции предстояло включиться в грандиозное восточное электрическое кольцо, которое охватывало огромную территорию от склонов Урала до Курильских островов и от гор Памира до берегов Северного Ледовитого океана.
Кольцо объединяло работу сотен гидростанций, среди которых были самые мощные в мире гидроэлектрические станции, тепловые станции Черемхова, Кузбасса и Тунгусского бассейна, станции, работающие на атомной энергии и на энергии ветра в горах Памира…
Кольцо питало энергией всю промышленность, весь транспорт все города и поселки восточной части Советского Союза.
Одним из звеньев этого огромного кольца должна была вскоре стать первая в мире электрическая станция, работающая на тепле глубоких недр земли.
Постоянный ток высокого напряжения, вырабатываемый новой станцией, должен будет передаваться на материк без проводов, по новой системе, недавно разработанной советскими электротехниками.
Дружинин с гордостью думал о том, что станция острова будет далеко не последним звеном великого кольца. Ведь ее мощность уступит только станции на атомной энергии в Белых Камнях и еще одной станции в устье Енисея.
Сегодня Дружинин впервые почувствовал, что дело идет к успешному концу, и увидел остров, каким он станет через два года.
Это доставило ему острое чувство счастья. Так радуется художник, когда видит, что из грубых мазков на полотне начинает возникать волнующий его образ. Образ на картине существует уже сам по себе, независимо от фантазии художника. Художник может умереть, образ будет жить.
И почему-то сегодня, как никогда, ярко вспомнилась Дружинину Валентина Чаплина. Он достал из стола пожелтевший портрет, вырезанный когда-то из фронтовой газеты и сопровождавший Дружинина во всех путешествиях.
На нем Валентина казалась похожей на девочку, которая в шутку надела военную форму. Лицо у нее было веселое и слегка удивленное. Сходства с красивой самоуверенной женщиной, которую он видел в квартире академика Шелонского, было мало, только насмешливое выражение глаз осталось прежнее.
Со времени отъезда Валентины в Чехословакию Дружинин не имел о ней никаких сведений. Но был уверен, что она помнит их разговор и будет ждать, пока он придет к ней.
Да, он придет к ней, как только добьется своего!
Пока Дружинин одевался, из соседней комнаты доносился лай Камуса, звон посуды и ворчливый голос Задорожного, упрекавшего в чем-то собаку.
На Острове Черного Камня Дружинин и Задорожный снова поселились вместе.
Задорожный занимал нижний этаж небольшого, плотно сколоченного бревенчатого дома, а Дружинин и Камус жили на верхнем.
Задорожный по-прежнему проявлял самую нежную заботу о своем начальнике и бывшем командире. Когда бы ни поднялся Дружинин, стол к завтраку уже был накрыт и кофе сварен. Как бы поздно он ни вернулся домой, его ожидал ужин.
И Дружинин и Задорожный были очень заняты. Они виделись только рано утром или поздно ночью за столом в комнате, увешанной новыми картинами Задорожного. Большую часть суток оба проводили на работе. Дома оставался только Камус.
Дружинин вошел в столовую, перебросился несколькими фразами с Задорожным и, быстро выпив кофе, спустился вниз вместе с Камусом.
Пес скучал, оставаясь целыми днями в одиночестве. Сегодня был один из редких дней, когда Дружинин мог взять его с собой.
На крыльце Дружинина встретила редкая серая сетка дождя — погода портилась все больше.
— Что же, дождь, так дождь, — сказал Дружинин, застегивая плащ и натягивая на голову капюшон. — Не боишься промокнуть, Камус?
Камус завилял хвостом и запрыгал от удовольствия, показывая всем своим видом, как он рад отправиться гулять с хозяином.
Дружинин сошел с крыльца к стоявшему перед домом мотоциклу. Камус ловким прыжком занял место пассажира в коляске.
Дом, где жил начальник строительства, стоял на склоне горы, неподалеку от здания управления. Отсюда открывался прекрасный вид на всю внутреннюю часть острова и на бухту, вода которой сейчас была похожа на серый бархат. Далеко внизу высились выросшие вокруг шахты новые, величественные сооружения, но сейчас все это расплывалось в затянувшей остров сетке мелкого дождя.
Мотоцикл быстро понесся вниз, к порту. Там продолжалась разгрузка пароходов.
Около мола стоял на причале морской глиссер.
Дружинин направился к нему.
— Заводите моторы, выйдем в море, — распорядился он.
