Разве что журналист, убитый позавчера вечером, мог дать какую-то зацепку. Но он-то и вывел из равновесия комиссара Брюо. Уже через несколько минут после прибытия на место убийства Тексье и экспертов в редакцию, забыв о политических разногласиях, хлынула журналистская братия. В левую газету заявились даже те, кто раньше туда ни за что не зашел бы. И теперь все органы печати вопят, что в городе объявилась неведомая банда, а слуги закона бездействуют. А это не могло обрадовать шефа.
Итак: Поль Версен, репортер, пришел в редакцию в восемь вечера. Сказал, что поработает часа три, и, пройдя к себе, сел за машинку, Около двенадцати кто-то зашел к нему в кабинет. Поль сидел, уткнувшись лицом в стол, и, казалось, спал. Только приглядевшись повнимательнее, можно было заметить небольшую рваную точку на синей рубашке — как раз под левой лопаткой. Тело перенесли на диван. И увидели рассечённое лицо.
Инспектор заинтересовался тем, что печатал на машинке этот Версен. В машинку был вставлен чистый лист. Но под столом Пьер нашел скомканную страницу. Заголовок гласил: «Куда пропал профессор Ларе?» А начинался материал так: «Когда разглядываешь эту виллу, расположенную недалеко от шоссе, и в голову не придет, что здесь обитает существо, возомнившее себя властителем мира. Ухоженные аллеи, кусты роз, гравий на дорожках. Все говорит о том, что здесь живет человек состоятельный, который увлекается своим садом гораздо больше, чем всем, что находится по ту сторону каменного забора, окружающего двухэтажный дом. Но это не так. В темных подвалах виллы появляются супермены, монстры, способные по приказу своего господина сделать все. А сам он…» На этом текст оборвался.
Тексье побеседовал с работниками газеты, разыскал нескольких друзей Версена, но никто не сказал чего-либо определенного. Журналист был человеком весьма скрытным. Лишь один из его товарищей припомнил, как недавно Поль обмолвился, что, видимо, докопается до того, над чем ломает голову полиция, ибо напал на гнездо фашистов там, где его никто и не ожидает.
Интуиция подсказывала Пьеру, что Версен имел в виду именно те шесть убийств, над которыми он сам ломал голову.
Просматривая записные книжки Версена, Пьер думал о том, что у журналиста была хорошая память и полагался он на нее больше, чем на бумагу. В записях были только отрывочные сведения о забастовке на машиностроительном заводе. Несколько фактов и пять фамилий. Статья же, как увидел инспектор, специально просмотрев газету месячной давности, занимала полполосы. Следующая пометка касалась взрыва на химическом предприятии. И опять всего пара строк да имена пострадавших. Подобных набросков в блокнотах было немало…
Пьер Тексье считал себя человеком нейтральным. Он часто любил повторять, что его больше интересуют сами преступления, чем социальная среда, в которой они произошли. Но он больше рисовался, чем говорил правду, так как прекрасно понимал, что никакое убийство не случается само собой. И если оно произошло, то, значит, были и другие причины, кроме тех, минутных, вызвавших его. И по складу своего характера Пьер просто не мог не изучать основные причины, которые породили не столько само убийство, сколько человека, пошедшего на него. Но Тексье прекрасно знал, что начальство, мягко говоря, не очень-то приветствует такие размышления, и старался скрывать их.
Листая записи, Тексье начинал понимать круг интересов Версена и его друзей. Эти люди ясно видели социальную несправедливость и боролись с ней всеми доступными средствами. Взять хотя бы самого Версена. Факты, которые он записывал, а потом обобщал и выносил на страницы газеты, говорили сами за себя. И хотя прежде Пьер никогда не читал этой газеты, он проникся симпатией к Версену, которого постигла столь печальная участь.
Инспектор перевернул очередной листок и увидел подчеркнутую строку: «Этьен Ларе. Новоявленный фюрер».
«Опять Ларе, — подумал Пьер. — Ему был посвящен незаконченный репортаж. Кто это такой? Пока я знаю только то, что он „новоявленный фюрер“. А не он ли возомнил себя властителем мира? И есть ли у него вилла, где в подвалах появляются „супермены“ и „монстры“? Виллу окружает парк с ухоженными аллеями, покрытыми гравием. Кусты роз… Немного. Вилл таких за городом полным-полно. Хотя почему за городом? Ребята в газете сказали, что в день убийства его видели сначала в пять, а потом в восемь. Итого — три часа. А три разделить на два (путь туда и обратно) — полтора. Не так уж далеко. К тому же и там он провел какое-то время… Однако пора отправляться в картотеку».
Через полчаса Тексье знал, что Этьен Ларе действительно существует или существовал. Сведения о нем были пятилетней давности. Если он жив, ему сейчас семьдесят один год. Математик. Потом занялся кибернетикой. Приличный ученый. Пять лет назад получил небольшое наследство и бросил науку. Местожительство неизвестно…
Пожалуй, Версен был где-то вблизи от города, не дальше тридцати километров. Но вилл в этом радиусе хватает. Правда, пятый, восьмой да и девятый районы можно отбросить. Там дома бедные, двухэтажную виллу вряд ли найдешь. В первом же и шестом, наоборот, живут одни богачи. Ларе с его небольшим наследством делать там было бы совершенно нечего. Остается еще пять районов. Три из них тоже можно отбросить, они расположены далеко, и если б Версен гонял туда, он бы не успел обернуться так скоро. Это уже кое-что.
Целых два дня инспектор Пьер Тексье и его добровольные помощники — друзья Поля Версена — разъезжали по второму и седьмому загородным районам в поисках неведомой виллы. На третий день инспектору позвонил один из друзей Версена и сказал, что в седьмом квартале, метрах в ста от шоссе, он вроде бы обнаружил подходящую виллу. Правда, хозяина зовут не Ларе, а Маркузье.
Инспектор тут же выехал по указанному адресу. Как только он вылез из машины, так сразу же увидел, что к воротам идет здоровенный детина с суровым скуластым лицом.
— Тебе чего здесь? — хрипло спросил верзила, вплотную подойдя к толстым прутьям ворот.
С ответом Пьер не спешил. Все как будто совпадало. Вилла двухэтажная, аллеи посыпаны гравием, а перед самым домом росли кусты великолепных роз.
— Ну? — злобно прикрикнул парень.
— Я бы хотел переговорить с хозяином, — ответил Пьер.
— Его нет. А что надо?
— Да понимаете ли, мне говорили, что у вашего хозяина можно приобрести необыкновенно редкие сорта роз.
— Ничего он не продаст. Так что проваливай, и побыстрей.
Пьер еще раз взглянул на виллу и, ничего не ответив, пошел к машине.
Тексье спиной чувствовал взгляд парня. Вот он скользнул по затылку, спустился по шее и остановился где-то чуть ниже левой лопатки. Тексье почти ощутил, как в его сердце впивается сталь. И от этого озноб стал еще сильнее Пьер еле сдержал себя, чтобы не побежать к машине. И, только выехав на шоссе, он притормозил, не выключая двигателя, и закурил.
