Дроботецкий истолковал мои колебания в свою пользу:
— Ложись на кушетку.
Я подчинился. Радостно подбежавшие физики облепили тело датчиками. Особое внимание уделили голове. Небось, опять будут альфа-волны смотреть. Сергей Викторович вышел. Нашел время! Меня тут сейчас пытать будут…
Неуютно-то как! Интересно, мне полагается что-нибудь за вредность работы?
От меня отошли. Изготовившиеся ученые уткнулись в мониторы — почти в буквальном смысле. Проверили настройки. Скучающе развернулись к двери. Один из физиков не выдержал паузы, подошел к кушетке — проверил контакты.
Да в порядке они, чего там смотреть! Начинайте уже!
Вошел Дроботецкий с зеркалом в руках. Оценивающе смерил меня взглядом. Встал рядом. Протянул отражающую поверхность ко мне. Я машинально взял. Перевел на нее взгляд.
Меня там не было. Если на то пошло, там вообще никого не было из окружающих меня людей. В зеркальной комнате было двое: давешний монстр и Надя, на плечо которой он положил руку.
Я встретился с вампиром глазами. Он довольно оскалился; кисть с длинными когтями медленно сжалась, оставляя на коже сестренки длинные кровавые царапины. Хищно выдвигая клыки, монстр развернулся к Наде.
Я завопил. И со всего маху швырнул зеркало на пол. Многочисленные осколки разлетелись по всему помещению подобно океанской волне, обрушившейся на берег.
Было тихо.
Я сидел на кушетке, окутанный паутиной рваных проводов. Окружающие старательно маскировались под скульптуры неизвестного мастера. Исключение составляли только Сергей Викторович и Димка, решившие, что дышать можно. Дышал и я — шумно; очумело поворачивая голову из стороны в сторону.
Димка тер нос рукой и, прикрываясь за ней, исподтишка разглядывал жертву эксперимента. Глаза лаборанта стали небывало серьезными, но — без малейших проблесков раскаяния.
Дроботецкий справился с мимолетным испугом куда быстрее. Сейчас он терпеливо, как и полагается истинному ученому, ждал момента, когда можно будет ко мне приблизиться. Я перестал мотать головой и начал справляться с дрожью в руках. Момент наступил.
Сергей Викторович подошел и сразу занялся делом: стал молча отрывать от меня присоски. Я взялся помогать: какой смысл сидеть, тупо глядя в пространство? Народ вокруг оживился, задвигался. Послышались первые реплики.
— Все нормально?
Я встретил взгляд Дроботецкого. Шеф был собран, сдержан.
— Да.
— Поговорим?
Говорить мне не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось — кроме как повалиться на пол в маленькой темной комнате… Нет, лучше на матрац! Повалиться, и, лежа на нем, долго и страстно жалеть себя, любимого. Вслух я сказал иное:
— Поговорим.
Патрон был великолепным психологом. Отметил мое состояние и предложил:
— Пойдем в мой кабинет.
Я ответил благодарным взглядом: надоело чувствовать себя подопытным кроликом; если уж и разговаривать — так там, где ушей поменьше.
К этому моменту мое бренное тело было избавлено от проводов. Оставалось лишь встать на ноги. Что я и сделал — с помощью Дроботецкого: приобняв за плечи, Сергей Викторович повел меня к выходу. Не то чтобы я нуждался в опоре, но было приятно. Да и отталкивать как-то некрасиво. Освобожусь в коридоре.
— Дима, подмети здесь.
Кажется, Димка не поверил своим ушам. Во всяком случае, лицо мигом приняло страдальческое выражение. Но с начальством не спорят — расстроившийся лаборант побрел за веником. Ладно, Дим, зато я не в обиде буду. Ты уж прости, что не вступаюсь.
В свой кабинет Сергей Викторович держал запертым. Входил в него один, неизменно прощаясь с посетителями у порога. Так что я, оказавшись внутри, оглядывался с большим интересом. Интересно, по интерьеру можно определить тайны личности человека?
Конечно, я мало преуспел. Обстановка была не слишком роскошной: возле двери — вешалка; рядом — большой двустворчатый шкаф; напротив — старый диван с протертой кое-где обивкой; над ним — могло бы висеть зеркало: крепления подходящие имелись; ближе к окну — стол с компьютером. В стороне от монитора — несколько книг, возложенных на ворох исписанных разными пастами листков.
Приглашающе указав мне на диван, Сергей Викторович опустился на стул. Подумал, со скрежетом его подвинул, наклонился вперед:
— Можешь рассказать, что увидел в зеркале?
Я медлил с ответом.
Дроботецкий наклонился, сунул руку под стол, включил компьютер. Глянул в экран, по которому бежали белые символы. Задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Испытывающее посмотрел на меня: будешь отвечать, мол?
— Там был вампир, похожий на меня. Будто я смотрел на двойника из другого мира. Выглядел как я, только злой! И двигался сам по себе. Он был не один… — мой голос звучал отстраненно, даже глухо, дыхание время от времени пресекалось.
— Ты испугался, что он причинит вред твоей сестре? — спросил Сергей Викторович, когда я закончил.
— Он уже причинял ей вред!
— Да-да, прости. Ты понимал, что смотришь в зеркало?
— Д-да. То есть я знал, что держу в руках зеркало, но этот монстр — был реален!
— Почему ты так решил?
— Мы видели друг друга.
— Ты в этом уверен?
— Мы встретились глазами. Он видел меня.
— А Надя тебя тоже видела?
— Нет, она смотрела куда-то вбок, — было чувство, что Дроботецкий принимает меня за дурака.
— И все это время она оставалась неподвижной?
— Да, — ответил я, вспоминая. Действительно, Надя была не просто неподвижной — на ее лице вообще ни один мускул не дрогнул. Странно. Может, я зря Сергея Викторовича обвиняю? Вполне нормально выясняет детали. Ну-с, будем помогать.
— А ты не пробовал ее позвать?
Позвать?
— Нет, не пробовал.
— Скорее всего, мы имеем дело с галлюцинацией, — резюмировал Дроботецкий, — но окончательное слово скажут наши физики: все зависит от того, какие участки мозга были активны.
То есть я все-таки придурок?
— Не понял?
— А чего тут понимать? Каждый из отделов твоего мозга отвечает за определенную функцию. Если был активен участок, отвечающий за воображение, значит, все происходящее тебе просто привиделось.
— Но это работа биологов! — мне так хотелось надеяться, что физики ошибутся!
— Там и биологов хватает, — отмахнулся Дроботецкий. — Это я по старой памяти всех физиками называю. Раньше, когда институт создавался, наличие биологов казалось необязательным. Потом, конечно, спохватились… Но это не важно. Бери лучше стул, подсаживайся.
На экране монитора величаво разворачивалась молекула ДНК.
