Ознакомительная версия.
«Несколько лет, чтобы обустроиться», — сказал Мур. За несколько лет неизвестная сила могла изучить новую и незнакомую технологию и сделать выводы о том, какая плоть скрывается за всеми этими схемами. За годы — построить устройства и интерфейсы, пользуясь неограниченной энергией из местного источника, а потом откинуться в кресле и ждать, пока прибудут владельцы. У того, что, возможно, притаилось на станции, была уйма времени, чтобы сообразить, как добраться на корабль.
«Они же боятся, — понял Брюкс, и его осенило: — Черт, неужели они боятся?»
Сенгупта закинула ряд сигналов с камер на купол. Трюмы и служебные туннели, в основном: баки с программируемой материей, лабиринты туннелей, где роботы скользили по рельсам, выполняя бесконечные задания по ремонту и пополняя запасы. Жилые отсеки торчали тут и там, как лимфатические узлы, вакуоли которые нехотя наполняли теплом и атмосферой в тех редких случаях, когда гости являлись с визитом, предварительно договорившись о встрече. Сейчас они были пустыми, неприветливыми и настолько маленькими что едва выделялись бы, даже существуй здесь гравитация. «Икар» был невежливым хозяином, возмущенно смотревшим на любых паразитов, решивших пожить в его кишках.
Но что-то тут все же обосновалось.
Сенгупта схватила это окно и растянула на пятую часть купола: ДОП/РЕКОМП, согласно сигналу, цилиндрический отсек с еще одним цилиндром внутри — сегментированным, ребристым, утыканным трубками, панелями доступа, с торчащими кабелями высокого напряжения, — который трахеей шел через центр помещения. Чем больше они смотрели, тем светлее становилось. Прерывистые искры проносились по стенам, замирали и затухали до темно-лимонного сияния, которое расходилось по окрашенным полосам на переборке. Завитки замерзшего пара крутились невесомыми арабесками, пока их не всосал какой-то проснувшийся вентилятор.
По пути сюда Брюкс заполнил пробелы в образовании. Он знал, что найдет, если перережет массивную трахею посередине отсека. С одной стороны, там находился массивный и черный составной глаз, похожий на пчелиные соты кластеров из гамма-лазеров, нацеленных вдоль полости грубы. Насосы и электромагнитные катушки опоясывали пространство через равные интервалы: сверхпроводники и ультраморозильные трубы, остужающие гипотетический вакуум практически до абсолютного нуля. Внутри этой камеры материя приобретала странные формы. Атомы успокаивались, забывали про Броуна и энтропию, принимали сообщение от второго закона термодинамики, но обещали вернуться к нему чуть позже. Затем четко выстраивались сверху донизу, сцеплялись и превращались в единообразный субстрат. Триллионы атомов конденсировались в одну огромную сущность: чистый лист, ждущий, когда энергия и информация превратят его в нечто новое.
«Тезей» кормился чем-то подобным, более того, был частью того же контура. Может, и до сих пор кормится.
А внизу, в дальнем конце отсека, за лазерами, магнитами и ловушками микроканальных пластин Брюкс что-то увидел, что-то… неправильное.
Поначалу он не мог сказать ничего определенного: в дальнем конце компилятора что-то просто было не так. Через пару секунд Дэн заметил, что сервисное отверстие слегка приоткрыто, и по его краям расплывается пятно. Мозг покопался в подсказках, перебрал тысячи карточек, по размерам попытался примерить на аномалию ярлык «разлитая краска», но подошел он плохо. Для смартматериала эта штука была слишком толстой, бесформенной и плотной. К тому же Брюкс больше не видел на станции поверхности, выкрашенной в такой маслянистый оттенок серого.
Потом камера дала увеличение, и новый набор подсказок тут же встал на место.
Эти ветвящиеся филигранные края, как корешки и дендриты, растущие прямо на машинах.
— Эта штука все еще лезет из канала? — послышался изумленный голос Лианны.
— Не тупи думаешь я не сказала бы? Да и не в том дело просто какой-то идиот оставил люк открытым.
«Система жизнеобеспечения не работала, пока „Венец“ не пристыковался», — вспомнил Брюкс. На станции повсюду царил вакуум.
— Может, оно как раз и лезло, пока ты не повысила давление в отсеках. Вдруг мы его… прервали.
Эти маленькие бугорки, похожие на прыщи — словно какие-то плоды на ранних стадиях…
— Не сомневайся я сказала бы раньше да черт в логах записано что энергии тут не было уже много недель.
— Если логам можно верить, — тихо заметил Мур.
— Эта штука очень похожа на обыкновенную краску, — сказала Лианна.
Брюкс покачал головой:
— Нет, больше на слизистую плесень.
— Что бы это ни было, — подытожил Мур, — наши люди ничего подобного сюда не отправили бы. И отсюда очевидный вопрос…
Вопрос появился, но его никто не задал.
* * *
Конечно, слизистая плесень не могла выжить в глубоком вакууме при абсолютном нуле.
— Назови хотя бы одну вещь, которая смогла бы, — сказала Мур.
— Потенциально дейнококки могли бы. Ну и вроде некоторые синтетики.
— И при этом они могли бы активно действовать?
— Нет, — признал Брюкс. — Они, по сути, вырубаются, пока условия не станут лучше.
— То есть, по-твоему, что бы там ни было, — полковник махнул рукой в сторону изображения, — оно спит?
Ощущение казалось более странным, чем даже штука в окне: кто на «Терновом венце» интересовался мнением Дэна? Но удивление прошло, как только он посмотрел в сторону и увидел, как монахи и вампирша собрались вместе и вели мультимодальный диалог из щелчков, фонем и танцующих пальцев. Двухпалатники стояли, отвернувшись друг от друга; они парили спонтанным узлом, устремив каждую пару глаз по своему вектору.
«Джим, может, для меня ты и полковник-суперсолдат, — понял Брюкс, — но для этих парней все мы — лишь стая капуцинов».
— Я сказал…
— Прости, — Дэн тряхнул головой. — Нет, я так не думаю. В смысле взгляни на это: оно хотя бы отчасти находится вне камеры. Ты мне скажи, может ли техника на «Икаре» собрать материю вне конденсатора?
— Значит, оно… выросло.
— Вполне логично.
— В глубоком вакууме, почти при абсолютном нуле.
— Не настолько логично, но другого ответа у меня нет. — Брюкс дернул подбородком в сторону гигантов. — Может, у них есть.
— Оно сбежало.
— Если хочешь, можно и так сказать. И, в любом случае, сбежало оно недалеко. — Пятно, слизистая плесень или что бы там ни было, распространилось меньше чем на два метра от открытого люка, а потом иссякло, разбившись на корешки. Впрочем, по идее оно даже столько не должно было протянуть.
Эта чертова штука выглядела как живая. Брюкс убеждал себя не спешить с выводами и не судить внеземные явления по привычным для людей формам, но биолог в нем пустил уж слишком глубокие корни. Он смотрел на зернистую пережатую картинку и не видел там ни случайного скопления молекул, ни экзотического кристалла, растущего по какой-то предначертанной сетке линий. Он видел нечто органическое — создание, которое не могло просто так собраться из рассеянного облака атомов.
Ознакомительная версия.
